И правда, Прасковья Николаевна приняла Зину с радостью. Даже за квартиру ничего брать с постоялицы не захотела: «Холодной зимой воду да дрова в дом занесёшь, в магазин, если что, сбегаешь, на том и спасибо». А Зине чего ещё желать – мимолётом такую-то работу исполнит. Да и разговорчивая старушка оказалась, значит, скучно не будет. Одним словом, к хорошему человеку пристроилась она. Только вот вчерашнее размолвное молчание лёгкой царапинкой легло на душу. Непонятно, что дальше-то. Ну, да ладно, Зина на эту гармонь даже смотреть больше не будет.
Как только она вошла, в нос ей ударил с детства памятный запах хмеля. И вправду, хозяйка сидела у стола и обрывала желтоватые шишки, бросала их в корзинку. Как сладко сжалось сердечко в груди, словно перенеслась девушка в давнее время, в котором у отца тоже упруго вьётся хмель, сейчас, наверно, так же там пахнет. До головокружения.
– Зинук, покушай, я картошку поджарила,– ласково пригласила Прасковья Николаевна как ни в чём ни бывало. И Зина сделала вид, что и в самом деле ничего не было.
Поев, она села помогать хозяйке, и вдыхала, вдыхала сладковатый, чуть пьянящий аромат.
– Вижу, знаком тебе этот фрукт,– заметила Прасковья Николаевна.– А я вот уже сорок лет с ним воюю. Раньше за ним всё муж приглядывал, я только пиво два раза в год варила. А теперь вот – сама. В память о муже не бросаю.
Они замолчали, думая каждый о своём. И тут не выдержала Прасковья Николаевна, посмотрела на девушку пристально:
– Зина, ты вчера на меня, верно, обиделась? Ты, милая, не обижайся. Растерялась я. Уж больно неожиданно ты к этой гармони-то. Ты бери её, когда захочется, играй, если умеешь,– хозяйка тяжело вздохнула и низко наклонилась над хмелевыми плетями.– Сколько лет уже миновало со дня смерти Егора... С тех пор ведь только я к ней и прикасаюсь. Когда пыль стираю. Эх, утекает времечко, не остановишь, в кадушку не соберёшь! Такой же молодушкой, как ты сейчас, замуж за слепого вышла. И не испугалась ведь...
– За слепого? – удивилась Зина, и сердце её отчего-то сжалось.
– Когда поженились, он ещё видел немного, а потом совсем ослеп. В войну питание, сама знаешь, какое было.
Мы с ним соседями были. Там, через дорогу, наш дом стоял, давно уже снесли его. А здесь Егор с матерью жили. Из какого-то лесного посёлка сюда переехали. Отец его на лесоповале погиб, а мать дом да корову продала – и в город. Надеялась, что городские врачи зрение сыну спасут. К тому же работа ему тут подвернулась: слепые тогда верёвку сучили в артели. И гармонист он был хороший.
Помню, по весне каждый вечер выходил на крыльцо с этой вот гармонью. Сядет на верхнюю ступеньку, меха развернёт и играет на всю округу. А я тайком на своё крылечко выйду, сяду так, чтобы не видно было, и слушаю. Вот такие у нас свидания были по первости: он на своём крыльце, а я на своём. И так его гармонные переборы в душу мне западали...
Источник: https://russian-garmon.ru/articles/11246-nad-obryvom-plakala-garmon
#русскиенародныепесни #москва #россия #гармонь #гармошка #гармошкамосква #русскоенародноетворчество #ярусский #русскаягармошка