Утренние лучи солнца озарили комнату. Вот лучик пробежал по большому дубовому столу, стоявшему у окна. На нём лежали перо, бумага, стояла большая бронзовая чернильница. Кресло было придвинуто к столу, на нём небрежно накинут плед. В камине уже догорели поленья. Комната была пустой. Амелия удивлённо осматривала её. Пожав плечами, начала подметать золу, рассыпавшуюся рядом с камином.
- Вот же ж, писатель… и куда его понесло?.. – бормотала она при этом.
- Осторожно, герр сказочник. Не наступите на дарфов. К ночи они очень беспокойные становятся и то и дело снуют под ногами, - тихо предупредил Талиер.
- А ты отпусти мой передник, - зашептала где-то позади Агнетта, дёргая его за рукав.
- Эм… постараюсь, - откликнулся сказочник, крепко держа хозяйку таверны за руку, будто это спасительная соломинка.
- Да-да, извини фрау Агнетта, - отозвался Талиер и остановился, чтобы выпутаться из белых кружев.
- Итак, предорогие мои, - с долей торжественности заговорила она. – Сейчас мы проследуем в мой дом, мою таверну и постоялый двор. Прошу вести себя достойно. Особенно это касается тебя Талиер, - тот пытался было возмутиться, но был прерван непререкаемым жестом женственной особы. Потому махнул рукой и промолчал. – И да, герр сказочник! Приветствую вас на нашей благоденствующей земле Нетлии!
- О!.. Благодарю, - в некотором замешательстве ответил он.
- Слушайте, - вдруг резко остановился шедший впереди Талиер и обернулся к остальным. Перевёл взгляд на сказочника. – А как вас величать? Не будем же мы у нас тут вас герром сказочником называть.
- О! Преверно. Как ты прав, мальчик мой! – воскликнула Агнетта и хлопнула в ладоши. – Так как же ваше имя?
- Вильдальм Теодоре Берсхаллед, - учтиво склонил голову.
- О, как длинно!.. – поразилась Агнетта.
- И совсем не по нашему, - поддержал Талиер. – Надо что-то другое придумать.
- Да, - утвердила хозяйка таверны. – Как вам такое – герр Теовилле?
- Или герр Вильхаллед? – предложил Талиер.
- Весьма занятно, - поразился сказочник столь быстрой интерпретации своего имени. – Но могу я оставить за собой, к примеру, одно. Теодор? Оно же подходит?
- Ох, какой же вы скучный, герр сказочник, - вздохнула Агнетта. – Конечно же можно.
С небольшого холма открылся прекрасный вид. Высокое небо с белоснежными облаками. Озерцо, сверкающее на солнце, на бегущем вверх склоне, тёмно-зеленые ели, чуть в стороне шумная листва дубравы. В отдалении золотое поле пшеницы. То там, то тут паслись овцы и коровы, чуть ближе деревенька с добротными домами и необычными стрельчатыми крышами. Теодор знал, что жители очень гордились этими крышами, поскольку в округе больше никто не строил такие. Впрочем, он же сам об этом писал и не однажды. Тем не менее, увиденное его впечатлило – одно дело писать, а другое – увидеть собственными глазами.
Всё качая головой в удивлении, сказочник направился к деревне. В центре её возвышалась самая большая и самая искусная крыша. Это был шартр – центральное здание всего городка. Всё же язык не поворачивался называть это поселение просто деревней. В шартре происходили любые важные события от назначения главы до увеселительных танцев по случаю, например, окончания сбора фруктов в благословенных садах городка. Рядом высилась не менее интересная крыша постоялого двора Арнстадт и крыша чуть поменьше таверны у Сиртуфа. Он повернулся к Агнетте:
- Милая фрау, позвольте полюбопытствовать. Вы упоминали, что таверна принадлежит вам, но почему же она называется у Сиртуфа?
- Ой!.. Аха-ха… - рассмеялся Талиер и вслед за ним и Агнетта. Теодор непонимающе смотрел на обоих и никак не мог взять в толк, что же их так могло рассмешить в столь обычном вопросе.
Наконец мальчишка, похлопав себя ещё по бокам, соизволил ответить:
- Герр сказ… то есть, герр Теодор, как таверна может кому-то принадлежать?
- То есть? – не понял вопрошаемый.
- Это же здание, дом! Понимаете? – пытался втолковать ему Талиер.
- Так и что же? – всё ещё был в недоумении сказочник.
- Герр Теодор, - вступила Агнетта. – У Сиртуфа, она называется только потому, что сам герр Сиртуф был великим искусником в приготовлении блюд, которые подаются в таверне и поныне, строго по его рецептуре. А вот дома в нашем городке принадлежать никому не могут, потому что это достояние города. Все участвуют в строительстве и каждый вносит свой вклад, а когда дом покидают жители, по разным причинам, то он переходит новой семье. Всё препросто.
- Я этого не писал, - растерянно ответил Теодор.
- Так вы не о всём упоминали, в том числе и обо мне, - едва хмыкнула она, но тут же поправив быстрым движением, свой белоснежный передник, продолжила. – Приглашаю вас посетить таверну и отведать барашка в соусе с овощами. Ведь описывать, не пробовать.
- Э… тут вы правы, - смешался он и, в самом деле почувствовав, что весьма голоден.
Талиер выразительно похлопал себя по животу, а на лице возникло блаженное выражение, видимо, уже в предвкушении кушанья. Однако почувствовал, что его толкнули в плечо и тут же обернулся. Градиер тыкался в него своим покатым клювом.
- О, да! Градиер! Конечно, ты тоже можешь поохотиться на дарфов и снилов, - он пригладил его перья и едва коснулся головы, как птица, расправила крылья и, поначалу чуть пригнувшись к земле, вдруг взмыла вверх, обдав всех троих тёплым потоком воздуха.