Уехать добровольно из СССР было невозможно. За бегство из него гражданин мог получить от десяти до пятнадцати лет тюрьмы. Да, в самой счастливой стране мира в Уголовном кодексе была такая статья.
До Второй мировой войны граждане бежали из социалистического рая, в основном, через сухопутные границы. Самый известный такой беглец был Борис Бажанов, личный секретарь Сталина. О своей подготовке к побегу он подробно рассказал в своих мемуарах, самое важное было найти на границе место, где не было пограничников.
Но чем крепче становилась советская власть, тем крепче становились замки на границах. Поэтому в шестидесятые года самым популярным способом стало невозвращение.
Поскольку такой способ избирали известные всей стране люди, пропагандистам пришлось сильно попотеть, чтобы объяснить гражданам, почему такой известный человек попросил политическое убежище на Западе. Если он не делал резких политических заявлений, то старались делать вид, что ничего не случилось, и забыть про него. Так поступили в начале семидесятых после бегства артистов балета Наталии Макаровой и Михаила Барышникова. Их имена исчезли во всех источниках, как будто их и не было. Так же было и с Савелием Крамаровым в начале восьмидесятых – из фильмов вырезали эпизоды с его участием.
Другое дело, если невозвращенец начинал делать политические заявления, осуждающие советский строй или, к примеру, интервенцию в Афганистан. Для такого случая советская пропаганда разработала методичку, и если граждане интересовались судьбой беглеца, то ответственные работники должны были отвечать по ней.
Ответы должны были быть такими: «уехавший — невеликого таланта человек, лучшие годы его давно позади, его искусство народу глубоко чуждо», «Родина дала ему всё, а он повернулся к ней спиной и поливает её грязью», «жалобы на то, что в родной стране его ограничивали жёсткими цензурными рамками — безосновательны: ему были предоставлены все возможности, для него были открыты все двери». Вишенкой на пропагандистском торте был следующий аргумент: «любые разговоры о «несогласии с политикой руководства страны» – лишь ширма для корысти: на самом деле уехавшего интересуют лишь «щедрые подачки заокеанских хозяев».
Иногда для пущей убедительности в печати появлялись «материалы зарубежной прессы», они как бы подтверждали, что карьера невозвращенца клонится к закату, да и жизнь на Западе не такая уж и сладкая. Ещё в таких кампаниях использовали бывших коллег, некоторые из них рассказывали, что беглец и так был человек с гнильцой, но ему это прощали, а после отъезда его алчность и лицемерие раскрылись в полную силу.
Например, фигурист Алексей Уланов в 1979-м году, после того, как его коллеги Белоусова и Протопопов остались в Швейцарии, писал в своей статье: «Всегда удручали их зазнайство, неуважение к товарищам, желчность. И их страсть к наживе... Наша страна без них проживёт. А большое ли они приобретение для Запада?».
После того, как кинорежиссёр Андрей Тарковский остался в Италии, его лишили гражданства СССР, а его поклонникам в стране сообщили, что он «сосредоточился на собственном эгоцентрическом понимании нравственного долга художника». А режиссёра Театра на Таганке Юрия Любимова после того, как он не вернулся из Лондона, обвинили, что он «предал свой театр».
В 1976-м году четырёхкратный чемпион СССР по шахматам Виктор Корчной попросил политическое убежище в Амстердаме. Семье Корчного специальным постановлением ЦК КПСС запретят выезд за границу, его сын Игорь будет исключен из университета, а затем осужден на 2,5 года за уклонение от службы в армии. Самого Корчного советская пресса будет поливать грязью много лет.
А тогда, в 1976-м году, советские гроссмейстеры напишут коллективное письмо для СМИ: «Ничего, кроме чувства возмущения и презрения, не вызывает у нас подлый поступок шахматиста В. Корчного, предавшего Родину. Став на обычный для подобных отщепенцев путь клеветы, Корчной пытается теперь делать ходы в грязной политической игре, стремясь привлечь внимание к своей персоне, набить цену у любителей дешёвых сенсаций».
Не церемонились и с такими талантами, как Галина Вишневская и Мстислав Ростропович, не вернувшимися с гастролей в 1974-м году. Про них писали, что они «вели антипатриотическую деятельность, порочили советский общественный строй, звание гражданина СССР. Они систематически оказывали материальную помощь подрывным антисоветским центрам и другим враждебным Советскому Союзу организациям за рубежом». В 1978-м году Вишневскую и Ростроповича лишили «звания» гражданин СССР.