Сашка половину ночи проворочалась в постели, сон к ней не шёл. Она всё прислушивалась, не подъехала ли машина. Но, нет! По всей видимости Шувалов домой не вернётся.
Выйдя из комнаты, девушка решила побродить по дому. Как странно и нелепо, что вчерашняя детдомовская девчонка, так просто ходит по дому Шувалова, как по своему собственному.
Она не чувствовала себя чужой в этом дорогом, но строгом убранстве, не слишком скромного жилища.
После вчерашнего разговора, ей захотелось побольше узнать о Борисе Анатольевиче. По его глазам, Сашка вчера поняла, что есть какая-то тайна. Что была женщина в его жизни, которую он любил, возможно даже больше, чем саму жизнь.
Но, почему не срослось? Что у них произошло, что этот не глупый отнюдь мужик, страдает как будто раздвоением личности.
" Надо будет Тамару порасспрашивать" - решила Сашка. Домработница показалась ей словоохотливой и добродушной. Понятно, что она не станет вываливать тонны информации про своего хозяина, но хотя бы малую её часть...
Окна в гостиной осветились светом фар. Раздались голоса и топот ног. Дверь в дом распахнулась так внезапно, что Сашка едва успела спрятаться за занавеску, почему-то дрожа, как осиновый лист.
- Не вздумайте скорую вызвать. Я своему личному врачу позвонил, он Бориса осмотрит сам - раздался властный мужской голос.
Сашка боялась выглянуть и замерла, пытаясь не издавать посторонних звуков.
- Николай Николаевич, как это произошло? - прозвучал встревоженный голос Костика.
- Я предупреждал Бориса, не соваться больше к Эмилии. Она ходит сейчас под крышей Рустама и давно не зависит от Шувалова. А он всё по старой привычке катается к ней. Рустам из-за своей восточной ревности, вообще мог его убить! Хорошо, я вовремя подоспел.
- Да неправда, Николай Николаевич! Эта Эмилия ведёт двойную игру, она сама боссу прохода не даёт, каждый раз прося у него немаленькую сумму бабла.
- Пить ... - прохрипел Борис Анатольевич - где Тамара ...
Сашка раздвинула занавеску и со злым лицом приблизилась к избитому Шувалову.
- В комнату его отведи! - приказала она удивлённому при виде неё, Костику.
Борис Анатольевич был сильно пьян, он разлепил глаза и зарычал, увидев Сашку.
- Вали отсюда, школьница. Тебя сюда не звали.
Сашка дала ему пощёчину.
- Это меня не звали? - она приблизила своё лицо к лицу Шувалова и схватила его за ворот рубашки - я полночи не спала из-за тебя, ждала когда приедешь. А ты там у какой-то шлюхи отираешься?
- Костян, это кто? - Николай Николаевич аккуратно взял Сашку под локоток и оттащил в сторону.
Огромный Костик взвалив себе на плечо, своего шефа, обернулся, собираясь ответить. Но, Сашка его опередила.
- Я новая муза Бориса Анатольевича и его будущая жена. Будем знакомы - девушка, широко улыбаясь, протянула руку Николаю Николаевичу.
Тот немного стушевался от наглого поведения девушки. Обычно все музы Шувалова, вели себя тихо и скромно. Он командовал ими, как собачонками, пока они ему не надоедали.
Николай Николаевич знал, что Шувалов их не обижал и отпускал от себя с приличной суммой денег. Зачем ему всё это надо было, мужчина не понимал.
Он с интересом посматривал на Сашку.
- Имя есть? У столь прелестного создания ... - он отметил, что девчонка очень красива и даже кого-то ему напоминает.
- Вершинина Александра Артуровна - надменно произнесла Сашка.
- Твой отец, Артур Вершинин? Вершина?!
- Вы его знаете? - взволнованно спросила Сашка.
- Конечно! По малолетке вместе срок мотали. Такой крутой пацан он был, мы просто угорали над его байками из жизни. Где он? Жив-здоров? - глаза Николая Николаевича загорелись неподдельным любопытством.
- Его убили, когда мне было пять лет - глухо ответила Сашка.
Она подошла к окну и в рассветных лучах утреннего солнца, девушка была так прекрасна, что Николай Николаевич вспомнил кого она ему так живо напомнила!... Своего отца.
- Как убили ... Не может быть ...
- Борис Анатольевич сидел вместе с вами? - внезапно спросила Сашка, обернувшись и пристально глядя на Николая Николаевича.
- Нет, он попал в более жёсткие условия. Твоего отца, он не знал ... Да он и моложе нас, намного. Мне уже далеко за сорок, если ты не заметила. Но, как же так? Вершина! Я всегда думал, что у него перспективное будущее, с его деловой хваткой и оптимизмом!
Сашка отвернулась к окну. Тема отца - была для неё больной и тяжёлой. Ей было всего пять лет. Пять. Время стёрло его образ из памяти, но не стёрло ощущение его любви к своей маленькой Сашке. Девушка помнила, как отец её баловал, оберегал и учил самозащите. Может поэтому она такой выросла - смелой и безбашенной.
***
Ирина Львовна допекала Таньку каждый день, своими нравоучениями. Девушка с ума сходила от внутренней злобы на свою будущую свекровь.
" А что же дальше будет?" - мрачно думала она, глядя на то, как Ирина Львовна составляет список гостей, вслух перечисляя их качества и достойны ли они быть гостями, на свадьбе её любимого сыночка.
- Так, Кузякиных, пожалуй приглашать не буду. Там мать семейства пьёт так, что ни один её не переплюнет. Ещё и песни потом горланит. Вот, что означает, когда женишься на деревенском убожестве - Ирина Львовна откинулась на спинку стула и устремила задумчивый взгляд на Таньку - твоих тоже, приглашать не будем. Отец твой, как я заметила, пьёт по чёрному, маман слишком вульгарна, внешне и по обороту речи.
Танька вскочила с дивана.
- Как это не приглашать их! Это мои родители? Вы в своём уме? - повысив голос, произнесла она.
- Деточка, я в своём уме и твёрдой памяти. Иначе, тебя тут не было бы, а беременность твоя запланированная, завершилась бы абортом. Но, я взвесила все "за" и "против". Ты меньшее из зол, поэтому я позволяю выйти тебе замуж, за моего любимого сыночка. Так что выбирай, либо твои хабалистые родители и жизнь в деревне, либо интеллигентная семья, перспективный муж и цивилизованная свадьба. Выбор не сложный, если ты не глупа.
Танька снова опустилась на диван. Не пригласить маму и папу? Они же ей не простят ... Да и ну их! Сама же мечтала вырваться от них. О Стёпке мечтала! Это сейчас свекровь командует, но время работает не на неё, а против. Степан со временем, если не полюбит, то привыкнет. Тем более ребёнок, скрепит их союз крепко накрепко. И Ирину Львовну тогда, можно будет попросить, засунуть своё тощее тельце в угол, и не высовываться, пока Танька не разрешит. А родители ... что родители? Бухают и им нравится. Вот пусть и живут в своём дерьме дальше!
- Хорошо. Как скажете, так и будет - лицемерно улыбнулась Танька.
Свадьбу отыграли, как и планировали. Широко и с размахом, отгуляв не один день, а два. Первый - праздновали в дорогом ресторане, второй - на генеральской даче Усольцевых, в Подмосковье.
Всё бы и ничего, но Таньку жгли изнутри слова родной матери. Узнав, что её и Фёдора не ждут, она сначала промолчала. А потом, видимо, приняв изрядную дозу спиртного, позвонила дочери.
- Я тебя девять месяцев под сердцем носила. Родила. Ночей не спала, не доедала. Всё лучшее для доченьки ненаглядной, чтоб не нуждалась ни в чём. А ты ... матери с отцом стыдишься ... Эх, ты. Дрянь ты такая ...
Света всхлипнула в трубку.
- Всё сказала? - холодно спросила Танька - а теперь, меня послушай. Я тебя не просила меня рожать. Родила? Флаг тебе в руки. Вырастила? Молодец. Этим занимаются миллионы матерей по всему миру. За это, медаль не дают. Важно то, что видят глаза твоего ребёнка. Детство у меня было хорошее, не спорю. А что потом с вами стало? Вы посмотрите на себя в зеркало? В кого вы с отцом превратились! Вас не то, что стыдно на свадьбу пригласить, а вообще родителями называть, язык не повернётся. Так что мама, моей вины нет. Вы сами до такой жизни дошли и пожинаете свои плоды.
Света перестала всхлипывать, в трубке телефона установилась зловещая тишина.
- Вот как ты заговорила, доченька моя единственная. Мамку родную упрекаешь? Хорошо, будь по твоему. Тогда порог нашего дома - забудь. Пресмыкайся перед свекровкой и пятки ей лижи. Не думала я, советуя тебе, не перечить Ирине Львовне, что родителей своих, ты в грязь втопчешь, по её указке. Прощай доченька, не поминай лихом, нас с отцом.
Танька с пунцовым лицом, положила трубку на рычаг. И даже пожаловаться теперь некому!
Вдруг в этом огромном доме, она почувствовала себя такой одинокой, что слёзы брызнули из глаз.
- После родов это пройдёт - спокойно произнесла Ирина Львовна, войдя в гостиную - гормоны, вещь непредсказуемая. Иди к гостям, новоиспечённая Усольцева Татьяна Фёдоровна.
Танька опустила глаза, чтоб не показать ненависть, промелькнувшую в них.