Совещание у Сталина на котором едва не поседели многие большие начальники. Знаете где вагоны с боеприпасами? Никто не знает где сейчас эти вагоны! Закончилось двумя расстрелами.
Вспоминал об этом начальник военных перевозок в Великую Отечественную Иван Ковалёв. Началось всё с обычной военной путаницы.
На очередном военном совещании Сталин поручил разобраться что происходит на железной дороге. Войска сообщают, что обещанные снаряды и питание к ним не поступают.
При этом и наркомат обороны, в том числе управление тыла в один голос твердят, что всё отправлено и давно должно быть доставлено на фронт. Подключили наркомат Госконтроля – те проверили, с баз хранения имущество ушло. А куда делось – неизвестно.
Сталин поручает разобраться в этом Ковалёву. Ну и подмога серьёзная – Андрей Андреев, член ЦК, сам когда-то бывший наркомом путей сообщения. Кстати, Ковалёву тоже придётся побыть железнодорожным наркомом, но несколько позже.
Вот так два наркома, один бывший, второй будущий пошли искать пропавшие вагоны. По документам наркомата обороны выходила крайне странная картина. Эшелоны с сеном для лошадей до фронта доходили вовремя, а вот патроны и снаряды пропали начисто в какую-то чёрную дыру.
Наконец раскопали, что потерянные грузы решили доставить на фронт ускоренным путём. Начальник наркомата путей сообщения Каганович договорился с военными о ступенчатой доставке.
То есть целые военные эшелоны разобрали по вагонам. И цепляли вагоны по одному, по два к проезжающим грузовым, а то и пассажирским поездам.
Метод известный, только требует жесточайшего учёта и контроля. На деле вышло, что перецепили вагон раз, другой, а потом поставили на запасной путь очередной станции. И отыскать его практически невозможно.
Ковалёв по примеру Суворова обозвал ситуацию «немогузнайством». Наркомат ни военный, ни транспортный учёт вагонам не вёл. Военные коменданты станций тоже не в курсе. Фронт захлёбывается без припасов, а они неизвестно где!
Доложили Сталину. Тот задал только два вопроса. Классические: «кто виноват?» и «как поправить дело?» Ковалёв предложил тяжёлый, но единственный путь - всесоюзная перепись. Не людей, вагонов.
По станциям полетели циркуляры. Вскрывать все вагоны без чётких сопроводительных документов. Если там военное имущество – срочно в сводку и на фронт. Дело пошло.
Дело без последствий не осталось. Кагановичу вкатили строгий выговор. А вот начальника военных перевозок Генштаба генерала Трубецкого арестовали.
На следствии Трубецкой показал, что был завербовал и вёл антисоветскую вредительскую работу. Расстрелян приговором Особого совещания. При Хрущёве реабилитирован.
Может и ошиблись следователи. Только это июль сорок первого, самое время подключить внедрённых агентов. И вдруг по халатности потеряны сотни вагонов с боеприпасами для фронта. Повод задуматься.
Ковалёва назначают в нагрузку к работе в Госконтроле на должность Трубецкого. Теперь ему ещё отвечать за все военные перевозки. Та ещё радость, когда твой предшественник в тюрьме и готовится к расстрелу. Попробуй ошибись.
Через два месяца ситуация повторилась. Ковалёв обратил внимание, что пару дней как не поступают заявки на вагоны от Главного артиллерийского управления.
Командовал тогда управлением маршал Кулик. Мужчина крайне авторитетный и привыкший решать все вопросы лично.
Стали звонить в железнодорожный наркомат. Действительно, оказалось Кулик, минуя управление военных перевозок, стал брать вагоны для артиллерии напрямую в наркомате. Договорился об этом с Кагановичем.
Твою ж медь! Только-только всесоюзной переписью, большими хлопотами навели порядок. И опять разброд на дороге.
О том, что Ковалёв пытается навести порядок узнал маршал. Кулик позвонил и отругал Ковалёва последними словами, чтобы не лез в его работу.
Ковалёв не без юмора сообщил, что сейчас маршал орал не только на военного инженера. Но также на начальника военных сообщений Генштаба. А также на заместителя наркома Госконтроля.
Так уж вышло, что все три должности тянул один человек. И уж кто-нибудь из этих троих управу на маршала найдёт. Потому что срывать военные поставки нельзя никому.
Пришлось обращаться к Сталину, что так дело не пойдёт. Вагоны опять пошли мимо военных комендантов. Ещё немного и на дороге будет хаос.
Вождь тянуть не стал, приказал немедленно ехать в Главное артиллерийское управление. Будем совещаться и наводить порядок.
Ковалёв рассказывал, что с собой взял только две рабочих карты с перевозками одного сегодняшнего дня. Как его ведомство умудрялось управлять настолько гигантским хозяйством без компьютеров – поразительно.
Судите сами, в один день в пути тысяча семьсот эшелонов в солдатами. И девять тысяч эшелонов с оружием, боеприпасами, питанием. Одиннадцать тысяч поездов, каждый из которых сегодня нужно привезти точно куда нужно по перегруженным и местами разбомбленным станциям.
В зале совещаний сидело человек восемьдесят. В президиуме маршал Кулик, первый зампред Совнаркома Вознесенский и с краю скромно товарищ Берия.
Вознесенский говорил первым. Принялся разносить Ковалёва, что те мешают доставке войск на фронт. У нас тут сотня новых дивизий формируется, а Вы… Пошло обсуждение кто и куда не может доехать.
Ковалёв попросил остановиться. Данные о дивизиях и их направлениях развёртывания секретные. На добрую сотню участников совещания трепать их – преступление.
Вознесенский человек гражданский, вспыхнул и хотел было дать отповедь. Но вмешался Берия:
«Тебе для дела тут кто-нибудь нужен, кроме нас? Уходите все».
По команде все восемьдесят человек поднялись и покинули совещание. Зато позвали наркома Кагановича с заместителями. Разговор предстоял серьёзный.
Ковалёв рассказывал, что Вознесенский и Берия не железнодорожники. Как донести им сложность планирования движения эшелонов.
Вывесил две рабочие карты с одиннадцатью тысячами значков эшелонов. С графиками движения, опозданий и прочим. Так вот поездов Кулика на картах нет. Где их теперь искать?
Каганович самодовольно сказал, что у них всё учтено. И приказал заму показать где военные эшелоны Кулика. Зам помялся и был вынужден признать, что такой информации в наркомате нет.
Каганович рассвирепел. Обозвал зама путанником. И потребовал, чтобы второй зам Гусев доложил дело. Тому тоже пришлось сказать:
«Товарищ нарком! Мы повагонного учета не ведем. Иван Владимирович прав, мы не знаем, где находятся эти вагоны».
В итоге начальники уехали к Сталину докладывать. Что где искать пропавшие вагоны пока непонятно.
А Ковалёв с замами Кагановича остались изобретать в ночи план как отыскать теперь пропавшие военные грузы. И за телефоны, обзванивать сотни станций в поисках.
По итогам разбирательств маршал Кулик был разжалован в генералы и снят с поста заместителя наркома обороны. А после Победы, уже в пятидесятом году настал и его черёд отправиться под следствие. Был расстрелян за вредительскую деятельность.
Вот такая была ответственность у Сталинских начальников. Полномочия большие, но и спрос по полной. Оставил фронт без снарядов по злому умыслу или головотяпству – получи, распишись. Жестоко, но можно ли было по другому?
МОИ КНИГИ ОБ ЭПОХЕ СТАЛИНА и АЛЬБОМЫ ВИА МЕМУАРИСТКИ
