96,7 тыс подписчиков

Сергей Довлатов. Грустный хроникер

19 августа 202219 авг 2022

761

2 мин

Сергею Довлатову сейчас бы чуть больше 80. Прекрасный возраст для литературного классика — ему бы жить и жить еще. Но он ушел, а мы его помним — прекрасным, огромным, шумным, грустным и одиноким одновременно.

Довлатов — автор будничного повествования. Трепетный хроникер советской жизни в ее самых разных проявлениях и ипостасях, порой и грубых, и неожиданных. Этот мастер не поэтизирует повседневность, но оставляет ее субъективно неизменной, такой, какая она есть настолько, насколько это возможно с точки зрения одного человека.

Довлатов любит своих героев. Главная его мысль (а больше даже чувство) состоит в том, что нет однозначно плохих и однозначно хороших людей, есть поступки, те или иные, которые они совершают. Позицию хорошего или плохого уже никто и ничто не занимает, да и, главное, никто не претендует на это. С огромной любовью и теплотой описывает он где-то даже порой убогий быт своего окружения. В описаниях -материальное несовершенство, но при этом невероятная сердечная наполненность. За коротенькими тщательными ремарками панорама огромного полотна пространства СССР… Герои Довлатова — ловко пойманные в сети неумирающей словесности герои настоящих довлатовских будней. Иные из настоящих спутников Сергея Донатовича уже давно умерли, а все его литературные спутники по-прежнему живы. За кажущейся просто- той, нарочитой небрежностью повествования стоит тяже- лая работа, каждодневный труд над текстом.

За всесильным царством иронии огромная человеческая грусть, писательская и личностная прижизненная невостребованность вплоть до последних лет жизни. Столько юмора и искрящейся самоиронии в нем самом, в его дробно льющейся речи, анекдотической и эпической одновременно. Столько же в ней и глубокой экзистенциальной грусти, родной русской горечи, трогательности и трепета, до щемящего сердца. Это роднит его с другим собратом по перу, печально окончившим свою жизнь в 1930 году. Владимир Маяковский был тоже росту громадного, громогласный трибун, и в нем тоже узнаваем был оголенный нерв, и жизнь на разрыв аорты, и боль необычайно ранимого сердца. В этом Довлатов весь, как и в единении противоположностей, в глав- ном уроке человечества не делить мир и людей на плохое и доброе, давая возможность оправдать первое, вне которого второе и неосуществимо. Это ли делает его, наряду с Бродским и Солженицыным, самым узнаваемым и любимым русским автором ХХ века? Потому что век — прошлый и нынешний — нуждается в этом поиске смыслов посередине, в этой любви, которая все поймет и примет, не тратясь на разделение на «хорошее» и «плохое».

И за это — главная благодарность. Как и за гренадерский рост и нежное сердце.

Автор: Юлия Милович-Шералиева