Боль
Боль не отпускала его. Ни на минуту, ни на секунду. Она поселилась в его теле давно, года три назад. Первое время он не обращал внимания :
-Ну, подумаешь, кольнуло, ну, чуть прижгло.
Затем она стала более частой посетительницей. И в те вечера и ночи, когда удавалось заснуть без привычной уже тяжести, то ноющей, то колкой, то резущей нутро, удивлялся:
- А где же и с кем сегодня ночует она, МОЯ БОЛЬ?!
Первый год Наташке он не признавался. Дальше по невольным гримасам она догадалась и погнала к врачам.
Не пошел... Боялся? Не доверял? Не верил, что большое и молодое тело скрутит? Не знал сам или не хотел знать... Но не шел... К боли привык, даже полюбил ее и чуть лелеял.
Все реже ночевал в спальне, как будто ненароком засыпая на неразложенном незастеленном диване в гостиной. На хлопоты жены что-то мычал вроде как сквозь сон, отворачивался, натягивал на голову плед.Притворяясь спящим, не спал.
Ждал... Ждал ее, свою боль. И она приходила... Уже ежевечерне... Вот вчера зародилась внизу живота и тягостно потекла вверх до самой грудины, спрятавшись за ней горячим жгучим шаром. Проворочался всю ночь, поудобнее размещая его в своем измученном теле.
Наташку не звал, скорой не желал. Верил ли, что побалуется боль и сама отступит? Конечно, верил!!! И никаких вмешательств в свое такое живое не допускал.
А месяц назад стал худеть. Скоро так... Слишком скоро... И понял... Ставшая нестерпимой, БОЛЬ победила его... Не ушла, не отступила, а решила испить до конца... Каждую клеточку... Частицу его красивого некогда полного сил тела.
И он слег... И слег почему-то на широкой кровати супружеской ... И решил не есть и не пить... Совсем ничего... Ничего... Ничего...
Вокруг хлопотали... Пытались влить в рот горячий живительный бульон, стирали крупные холодные капли со лба... Он стискивал зубы и пытался не потеть... Дня три получалось. Минутами, секундами...
Наташка вызвала телеграммой его сестру.
Мария уже два дня сидела рядом, подолгу держа его бледные пальцы в своей теплой живой руке.
-Наталья!- громко позвала сестра, когда на десятый день он последними силами пытался сжать родную кисть.
Наташка бежала уж как-то слишком долго и громко...
Он не дождался... Он выдохнул... БОЛЬ...
Надежда.
Светлой памяти моего родного дядьки Александра.