Харизматичные животные нередко появлялись на картинах эпохи Возрождения. Ведь они не только украшали собой любую картину, но и являлись богатым источником метафор и символов, продолжая традицию, заложенную еще в средневековых бестиариях.
Так, в портретах они иногда использовались для демонстрации характера натурщика. Например, как на картине вверху. Две мордашки — кошки и собаки — показывают нам две противоположных грани личности изображенного человека. Кроме того, они добавляют картине меланхолии и таинственности.
На картине же внизу, показана панорамная сцена ночной охоты. Во времена Ренессанса она ассоциировалась с браком, а погоня за животным олицетворяла погоню за возлюбленным.
Картина полна необузданной животной энергии: длинноногие гончие пробираются сквозь деревья, а статные лошади скачут позади. Перспектива, как всегда у Уччелло, математически рассчитана, но динамизм сцены нарушает эту тщательную точность. Композиция колеблется между порядком и хаосом – аккуратно отступающим пространством и турбулентностью движения. Мы слышим топот лошадиных копыт и лай собак.
Джорджо Вазари в своем "Жизнеописании художников" так пишет о любви Уччелло к животному миру:
"Он всегда держал в своем доме изображения птиц, кошек, собак и всевозможных странных животных, которых он только мог увидеть".
Даже его имя Паоло Уччелло означало Паоло Птица и было ему дано из-за большой любви художника к птицам.
Как и Уччелло, Пьеро ди Козимо характеризуется Вазари как очень эксцентричный человек. У него была "жизнь человека, который был меньше человеком, чем животным", избегая общества других, позволяя своему саду расти диким, "как его собственная натура". Он даже умер, "доведя себя до этого состояния своими экстравагантными фантазиями".
Его впечатляющая картина "Лесной пожар" такая же необычная, каким, как предполагается, был и художник. Он черпал вдохновение у римского философа Лукреция, в его поэме De Rerem Natura. В ней подробно рассказывается о том, как сила огня привела к развитию человеческой цивилизации.
Эта полумифологическая обстановка на картине объясняет самую странную деталь на ней: маленькие человеческие лица на телах некоторых животных. Инфракрасная рефлектография показала, что они были написаны в последнюю минуту, видимо, в моменты остроумной импровизации художника.
Но даже и без этой странной детали картина полна эксцентрики: корова с высунутым от жары языком, задыхающийся медведь, хаотично разлетающиеся птицы.
Только лев чувствует себя более-менее спокойно, в отличие от льва с картины Тициана. На "Триумфе любви" он кажется немного неуместным на фоне венецианской лагуны и с маленьким мальчиком, довольно опасно балансирующим на его спине.
Мальчик, конечно же, Купидон. Образ Купидона верхом на льве был распространенной темой в ренессансном искусстве, олицетворяя вергилианскую максиму Amor vincit omnia – любовь побеждает всё. Львы считались символами гордости и гнева, эмоций, которые должны быть укрощены любовью.
Картина была написана для богатого коллекционера произведений искусства Габриэля Вендрамина в качестве обложки для другой его картины. Эти раскрашенные обложки, называемые timpani, использовались для того, чтобы намекнуть на изображение под ними и создать момент откровения в момент открытия.
Картина, которую закрывал "Триумф любви", возможно, была портретом возлюбленной Вендрамина или, что более вероятно, портретом идеальной прекрасной музы. Вместе "портрет" и "тимпано" стали поэтическим воплощением совершенной любви и красоты, подходящим для интимного созерцательного просмотра в камерной обстановке.
Вот еще один маленький мальчик, скачущий верхом на животном, в этот раз на дельфине.
Как и в случае с Лесным пожаром, действие происходит в далеком полумифологическом мире. Тема взята из древнеримской поэмы Овидия "Фасты", посвященной мифам и обычаям римского календаря.
Овидий рассказывает историю Ариона, чтобы отметить появление созвездия Дельфина на небе в начале февраля. Во время шторма моряки выбросили певца Ариона в море, забрав его выигрыш на музыкальном конкурсе. Но тот не утонул, а очаровав своей музыкой дельфина, благополучно возвращается на берег.
Здесь мы видим ренессансный образ дельфина – змеевидное тело с выпуклой головой и человеческими глазами, которые пронзительно смотрят на нас. Наличие его на картине придает ей (как и некоторым других произведениям искусства с животными) особую, волшебную атмосферу.
Животные вообще на любых картинах оживляют показанные сцены своей индивидуальностью и энергией. В ночном лесу, пылающем древнем пейзаже, венецианской лагуне или продуваемом всеми ветрами море эти нарисованные животные удивляли, привлекали и восхищали зрителей на протяжении веков.
