В новом интервью для "Mike Nelson Show" Дэвида Эллефсона спросили, справедливо ли говорить, что Дэйв Мастейн стал главным в MEGADETH с тех пор, как басист вернулся в группу в 2010 году, и что к нему и другим участникам MEGADETH относились и платили просто как сессионным музыкантам до его увольнения из группы более года назад, на что он ответил:
«Можно и так сказать. Тур закончился. Не было гонорара, не было зарплаты. Мы разъехались по домам и занялись своими делами. Вот почему — если быть честным с вами — я всегда был предприимчивым. Я всегда знал, что в музыке нужно быть предприимчивым. Я открыл кофейную компанию, создал лейбл, занимался другими вещами, сочинял с другими людьми, записывал альбомы, писал книги. И я знаю, что это не очень нравится некоторым людям, потому что они вроде как хотят "всё в одном". И якобы роялти покупают лояльность. Если вы хотите, чтобы все были в группе постоянно, нужно назначить им гонорар и зарплату и относиться к ним как к сотрудникам, чтобы они были на сто процентов в вашей команде. А это было не так. Так что мне было совершенно ясно, что всё это из серии: "поезд останавливается, мы все выходим, а потом занимаемся своими делами, пока не придёт время снова собраться и снова стать MEGADETH, будь то запись, гастроли или что-то ещё".
Я бы сказал, что 2018 год был... Мы были в разъездах. Был забронирован восьминедельный тур по Европе. Дэйв хотел кое-что сделать, и мы поговорили об этом. Я просто помню, что как только я начал присылать идеи для новой пластинки, он очень сопротивлялся им, он не хотел их использовать. Поэтому я сказал: "Ладно. Всё в порядке. Неважно".
Последний альбом ["The Sick, The Dying... And The Dead!"] был своего рода путешествием. Мы наконец-то начали сотрудничать, и меня это устраивало в любом случае. Я думал так: "Просто появляйся и играй на басу. Это, кажется, сработало, поэтому просто делай это". Но всегда возникало что-то вроде придирок к таким вещам. И тогда я подумал: "Я занимаюсь другими записями. У меня есть другие творческие возможности и вещи, которыми я занимаюсь". Так что я смирился с этим. Если я не участвовал в записи MEGADETH, это было нормально, я мог заниматься другими вещами. И так я обрёл покой. Но я знаю, что в некоторых сферах это было не очень приятно. Но невозможно распыляться на разные вещи. Вы не можете встречаться с кем-то и быть женатым — выбирайте или то, или другое. Если не вдаваться в подробности, всё было именно так. Поэтому, когда в прошлом году всё подошло к концу, честно говоря, возможно, всё сложилось так, что им просто нужно было расстаться со мной. Я не думаю, что это было необходимо, но они приняли это решение, так что всё так, как есть. Я не держу зла и не переживаю по этому поводу. Я живу дальше. У меня всегда было много других дел. Пластинка THE LUCID уже была готова. В то время мы доделывали мою сольную пластинку ELLEFSON. Потому что я знал, что мне нужно найти творческие выходы в других местах, потому что в MEGADETH это было не очень хорошо принято. Так что я нашёл всё это в другом месте... И знаете, в каком-то смысле я чувствую, что воспрял. Я завёл несколько действительно замечательных дружеских отношений, сотрудничал с несколькими потрясающими людьми, занимался некоторыми новыми вещами, которые, возможно, я бы не делал, если бы всё было иначе. Так что я не горюю по этому поводу. Я желаю им всего наилучшего. Они делают своё дело, выпускают свой альбом. Я знаю этот альбом, потому что я уже играл на нём. [Смеётся]. Я знаю эту пластинку, я знаю эти песни. Я знаю, что это такое. Я не слышал большинство из них с вокалом, но... Для меня это своего рода взгляд в зеркала заднего вида. И я не проявляю неуважение, просто это то, что есть. Мы уже год как прошли через это, и всё идёт своим чередом».
На вопрос о том, что бы он сказал Мастейну, если бы они встретились лицом к лицу прямо сейчас, Эллефсон ответил следующее:
«Мне грустно, что всё это случилось, потому что я не считаю, что это было необходимо. Я знал, что всё было в порядке. На секунду стало страшно, но я знал, что всё в порядке. Просто со временем наши жизни принимают разные направления, и это не значит, что вы не можете быть вместе в группе, потому что у вас разные жизни. Но в то же время я считаю, что мы должны были разойтись для следующего этапа жизни. И мы уже всё это проходили, когда всё распадалось, а потом снова сходилось и расходилось. Может, так оно и есть. Я и Дэйв — братья от разных матерей; я имею в виду, что мы братья. Иронично, что нас обоих зовут Дэйв; братьев обычно не зовут одинаково. Это немного странно.
Это забавно. Когда я вернулся в группу в 2010 году, даже моя жена сказала: "Всё в порядке. Ты можешь вернуться к своей первой жене" — она имела в виду MEGADETH. Она знала своё место. "Я знаю, кем ты был до меня, что ты музыкант, что у вас с Дэйвом кармически странная дружба друг с другом, которая то горячая, то холодная, то удачная, то провальная. И вы любите друг друга как братья. И в некоторые моменты вы ладите, а в некоторые — нет". И я не считаю, что это всё его вина, кое в чём и я виноват. Так что я думаю, это лучшая формулировка — это своего рода кармически занятная дружба. [Смеётся]. Вот так всё и обстоит».
На вопрос о том, будет ли он когда-нибудь снова играть с Мастейном, Эллефсон ответил:
«Я никогда не говорю "никогда". И вообще я научился этому в жизни. Продюсер Макс Норман научил меня этому, кстати, на альбоме MEGADETH "Youthanasia". Мы сочиняли тексты, и он сказал: "Чувак, никогда не используй такие слова, как "никогда" и "навсегда". Это фиговые слова, чувак. Они ничего не значат. Они не искренние. Они не настоящие". И я думал об этом на протяжении многих лет, и это правда. Любовь вечна? Я не знаю. "Я никогда больше не буду играть с этим парнем". Разве мы не видели это в "Spinal Tap"? "Мы с Найджелом больше не будем работать вместе". Я имею в виду, что это глупо.
У нас бывают такие моменты в жизни. Они такие, какие есть. Надеюсь, мы преодолеем это и станем лучше. Я чувствую, что стал лучше. И я двигаюсь дальше. Как я уже говорил в первый раз, когда воссоединились MEGADETH. В какой-то момент всё это было словно в зеркале заднего вида, а потом в один прекрасный день это снова оказалось перед ветровым стеклом. Это было на следующем перекрёстке жизни передо мной, и, вероятно, для Дэйва тоже. Это было что-то из серии: "Хорошо. Садись в седло. Давай сделаем это".
Они занимаются своим делом. У них теперь есть своя группа, и они единое целое. Они зажигают. И я думаю, что это здорово. Они играют песни, которые я помог написать. Я играю песни, которые написал Дэйв. Мы все должны быть счастливы. Все в выигрыше. Все зарабатывают деньги. Все песни востребованы. Мы все — и я, и они — их исполняем, большинство из них. Так что я не вижу в этом ничего плохого. Я думаю, мы чтим наследие. Оно важнее, чем каждый из нас».
Эллефсон заявил, что утверждение о том, что творческой стороной MEGADETH занимается только один человек при очень малом участии других, «не соответствует действительности»:
«Это не один человек. И я не собираюсь утверждать, что всё дело во мне, потому что это не так, я знаю своё место в чинопочитании и иерархии наследия. Но я — очень важная часть всего этого. Как и Крис Поланд, как и Джефф Янг, как и Гар Самуэльсон, как и Ник Менца. И я думаю, что важно, чтобы этих людей чтили, — особенно павших, таких как Гар и Ник. Иногда их легче чтить, потому что они ушли из жизни, и мы уже никогда не сможем ничего от них услышать. Поэтому я считаю, что иногда чествование живых участников клуба не менее важно... Чествуйте их, пока они живы; дайте им понять, насколько они ценны. И я думаю, это одна из тех вещей, которые действительно нравятся фанатам, — они должны видеть, что наследие уважают: это и новая музыка, которую они пишут и выпускают, и прошлые вещи, которые действительно были строительными блоками этого огромного зверя».