«Дискриминируемого человека дискриминируют по признакам, которые он не в силах изменить или не в силах от них отказаться, не отказываясь при этом от собственной личности – полу, расе, нации, ориентации, религии, убеждениям, принципам. А у агрессора есть выбор, и именно за этот выбор он несет ответственность – и это совершенно точно не дискриминация», - написала я в предыдущей статье, и задумалась.
Ведь любой агрессор может точно так же сказать, что его агрессия – это тоже его принципы и убеждения. И что он так же не может от этой агрессии отказаться, потому что это – неотъемлемая часть его личности. И когда ему отказывают в каком-либо праве – например, праве ходить в гости – то его дискриминируют по этому его неотъемлемому и не зависящему от него личностному признаку.
Может он так сказать? Может. Правда ли это? Конечно, нет.
Агрессия – это всегда выбор. Человек всегда может от этого отказаться и перестать быть агрессором. А вот отказаться, например, от своей религии или, допустим, вегетарианства – не может. Это часть его личности, часть образа жизни, часть его индивидуальности – и эта часть совершенно никому не приносит вреда. Зачем ему от этой своей части отказываться? Затем, что кому-то не нравится, например, что он индус или что соблюдает шаббат? А с чего бы это вдруг?
Не нравится – проходите мимо, он вам свой шаббат не навязывает. А как только начнет навязывать – тут как раз и начнется агрессия, и возмездие за эту агрессию никакой дискриминацией не является. Запомним: нет агрессии, но вы человека в чем-то ущемляете – это дискриминация. Есть агрессия, и вы за это человека наказываете – это не дискриминация.
Еще один момент – за свои убеждения человек, как правило, готов чем-то жертвовать и даже страдать, а за агрессию – нет. Потому что это не убеждение, это просто то, что человек сам себе разрешил. Никто не идет на Голгофу за свое право лезть в личную жизнь других людей или, допустим, за право заставлять человека шить по 16 часов в сутки, сидя на деревянной табуретке. Кто-нибудь из агрессоров готов пострадать за свое право совершать агрессию? Есть такие? Нет желающих, очереди за забором не наблюдается.
Наоборот – если вы хоть в чем-то попробуете агрессора ограничить или применить к нему какие-либо меры возмездия, он тут же начнет верещать о нарушении своих человеческих прав. И если вы напомните ему, как иноагент Леонид Гозман, что, совершая злодейство, «они (злодеи) сами поставили себя за пределы человеческих отношений», все эти злодеи страшно возмутятся и начнут по пальцам перечислять свои права. О том же, что все эти права других людей они нарушили, совершая свои злодейства, они не вспомнят – другие люди для них не существуют, они – лишь расходный материал для злодейств.
В отличие от убежденных и принципиальных людей, агрессор за свое право совершать агрессию страдать не намерен. Напротив, он будет до последнего требовать для себя благ, в которых он совершенно запросто отказывает другим людям. Агрессия – это не убеждения и не принципы, это просто насильственное присвоение человеком права делать все, что он хочет.