Не важно, живете ли вы в столице и «все про свой город знаете» или приехали сюда погостить на несколько дней, прогулки по Москве в любом случае могут превратиться в увлекательное путешествие. Особенно если вы интересуетесь #историей и #архитектурой. Русский, испанский, китайский стили, модерн, московское барокко – в московской эклектике явно есть свое неповторимое очарование. Только посмотрите!
Сказка и быль. Дом Перцовой
(Соймоновский проезд, 1/35)
Напоминающий декорацию к фильму-сказке, Дом Перцовой находится в самом центре города, а из его окон открываются виды на Кремль, храм Христа Спасителя и Москву-реку.
Выгодный участок инженер-путеец Петр Перцов, внесший большой вклад в строительство первых железнодорожных магистралей страны, приобрел в начале ХХ века. Участок и дом он оформил на свою супругу: такая была хитрость, чтобы не лишиться имущества в случае разорения.
Сказку по заказу Перцова воплощал в жизнь Сергей Малютин – художник, расписавший первую русскую матрешку. Получился прекрасный терем.
В доме было обустроено множество вполне современных квартир, предназначенных для сдачи внаем, причем выбор был на любой вкус – в зависимости от финансовых возможностей жильца. Жил здесь и Сергей Малютин, автор проекта, и члены объединения #художников-авангардистов «Бубновый валет»: например, Александр Куприн (тезка знаменитого писателя), Петр Кончаловский, Василий Рождественский. Одну из квартир в подвальном помещении занимал театр-кабаре «Летучая мышь», где выступали Качалов, Книппер-Чехова, Станиславский, Немирович-Данченко. Сам Перцов тоже поселился в этом доме, заняв три этажа.
Вскоре после революции в квартире Перцова разместился Троцкий. А Перцов, вошедший в группу защитников церковного имущества от изъятия и ликвидации, попал под «справедливый революционный суд» и был приговорен к расстрелу. Спасла его амнистия. Остаток жизни бывший домовладелец прожил в коммуналке...
Нелюбимый писателями. Особняк Рябушинского
(М. Никитская ул., 6/2, стр. 5)
Это здание, возведенное в первое десятилетие ХХ века, почему-то решительно не понравилось Корнею Ивановичу Чуковскому, который назвал его «мерзкой пошлятиной» и «самым гадким образцом декадентского стиля». О вкусах, конечно, не спорят, но, думаем, неправ был знаменитый детский писатель. Дом, вызвавший отторжение у классика, был построен по заказу купца Степана Рябушинского. Купец был молод и отличался прогрессивными взглядами. Здание в стиле модерн он заказал самому модному московскому архитектору Фёдору Шехтелю.
Кирпичная фасадная облицовка, которую обвивает мозаичный фриз, массивная парадная дверь, волнообразные окна с решетками-деревьями, фантастические узоры в арочных проемах, внутри – уникальная лестница в виде морской волны, на которой висит светильник-медуза... Внешнюю отделку Шехтель придумал сам, над внутренней работал вместе с художником Михаилом Врубелем.
После революции Рябушинский эмигрировал в Италию. Здание на Малой Никитской национализировали, и оно стало переходить от одной организации к другой. В 1935 году дом отдали вернувшемуся – о, ирония судьбы – из Италии пролетарскому писателю Максиму Горькому. Тому, надо сказать, дом не понравился, он любил классику, но от столь щедрого подарка не отказался. В здании сегодня расположен музей Горького, полностью сохранены личные вещи и обстановка. А вот многие элементы того, Шехтелевского убранства, увы, потеряны безвозвратно.
Дом трех эпох. Усадьба или сталинка
(Вишняковский пер., 23)
На первый взгляд, этот дом – самая что ни на есть обычная сталинка, лишенная видимых интересных архитектурных деталей, но на самом деле все не так просто. Три эпохи – XVIII, начало ХХ века и конец ХХ столетия – сошлись в этом доме. Так что смело можно сказать про него – «построен на века».
Вначале это была трехэтажная #усадьба московского купца Василия Лукутина. Купец прославился тем, что наладил производство знаменитых федоскинских шкатулок с лаковой росписью. В XVIII веке усадьба занимала территорию во всю ширину квартала. Здание выходило в Вишняковский переулок главным фасадом, украшенным портиком, а по сторонам его стояли два флигеля.
В XIX веке усадьба сменила нескольких хозяев. В 1910 году очередные владельцы решили превратить ее в доходный дом, а для этого надстроить еще один этаж. Проект курировал архитектор Пётр Ушаков. Но на этом трансформация не закончилась. В 1980-е годы дом снова подрос, на этот раз на целых пять этажей. И получилась уже девятиэтажка. Этапы архитектурного «возвышения» можно отчетливо разглядеть, присмотревшись к дому.
Дом переехал. Саввинское подворье
(Тверская ул., 6, стр. 6)
Это историческое здание подворья звенигородского Саввино-Сторожевского монастыря – очень интересная архитектурная #достопримечательность. Оно было построено в 1905–1907 годах по проекту архитектора Ивана Кузнецова.
Здание оформлено в псевдорусском стиле с использованием элементов модерна и барокко. Тут вам и остроконечные башенки, и нарядные окна, и кровля сложной формы. Фасад отделан цветной керамической плиткой (преимущественно зеленоватых оттенков) и украшен рустовкой, ширинками, сложными карнизами и поясами. Привлекает внимание разнообразное оформление окон, которое придает фасаду особенную динамичность: на нижних ярусах они выглядят как большие витрины, сверху – украшены гирьками и наборными колонками в наличниках. Одной из ярких особенностей здания стали абрамцевские изразцы, использованные для оформления фасада. В общем, лучше один раз его увидеть, чем подробно описывать. Все равно упустишь детали.
В конце 1930-х здание «не вписалось» в новый архитектурный проект. Думали даже снести его, но потом «пощадили», решили просто передвинуть вглубь двора. Ну и передвинули. Городская легенда гласит, что сделали это с помощью рельсов, глубокой ночью и жильцы дома даже не почувствовали, что их «переселяют».
Испанское подворье. Каприз или шедевр?
(Ул. Воздвиженка, 16/3)
Резной карниз, ракушки на стенах, витые колонны и водосточные трубы – мимо этого особняка вы вряд ли пройдете, не останавливаясь.
Здание, напоминающее дворец в неомавританском стиле, принадлежало когда-то Арсению Морозову, двоюродному племяннику знаменитого мецената Саввы Морозова. Арсений был далек от семейного бизнеса. Он проводил жизнь в праздности, в основном в путешествиях по миру. На Всемирной выставке в Антверпене в 1894 году Морозов познакомился и подружился с архитектором Виктором Мазыриным. Новому приятелю он рассказал, что мечтает построить в Москве дом, о котором заговорят все. И Мазырин загорелся идеей.
За прообраз был взят португальский дворец Пена, построенный во второй половине XIX века по проекту немецкого архитектора Людвига фон Эшвеге для местного принца – Фернанду II, и ракушечный дом в испанской Саламанке, Casa de las Conchas.
Еще до окончания работ, а завершились они в 1899 году, на владельца посыпались насмешки и обвинения в безвкусице – уж больно необычным был его новый дом. Мать Морозова в запальчивости сказала сыну: «Раньше одна я знала, что ты дурак, а теперь об этом вся Москва знает». Однако Арсению даже нравилась такая скандальная известность. И нравилось хвастаться перед гостями богатым убранством дома. Так что практически весь московский бомонд побывал на шикарных банкетах, которые он устраивал.
Любовь к пышным празднествам Арсения и сгубила. Как-то, перебрав лишнего, он решил доказать приятелям, что его сила воли безгранична, и выстрелил себе в ногу. Боль он перетерпел, однако в рану попала инфекция, приведшая к трагическому финалу. Было Морозову всего 35 лет.
После смерти Арсения Морозова распорядительницей дома, согласно завещанию, стала его возлюбленная Нина Коншина. Потом в результате «экспроприации экспроприаторов» дом конфисковали. С 1918 по 1928 год здесь работал первый рабочий театр Пролеткульта. Позже разместился Наркомат иностранных дел, затем, в разные годы, были посольства Японии, Индии, редакция английской газеты «Британский союзник», «Союз советских обществ дружбы и культурных связей с народами зарубежных стран». В начале 2000-х здание перешло в распоряжение федеральных властей, и после реставрации в 2006 году здесь открылся Дом приемов Правительства Российской Федерации.
Чайный дом. Китайская шкатулка
(Мясницкая ул., 19)
Дом, напоминающий китайскую пагоду, появился в Москве в 1890-е годы по заказу купца первой гильдии, торговца чаем Сергея Васильевича Перлова, незадолго до этого купившего имение Измайловых на Мясницкой. Дворянское гнездо было безжалостно снесено на благо новой идее, а известному архитектору Роману Клейну поручили построить на этом месте жилой дом, магазин, контору, чаеразвесочный цех и складские помещения. А еще предусмотреть место для домашнего театра и коллекции китайского фарфора, который собирал Перлов.
Клейн предполагал сделать комплекс в стиле ренессанс, однако Перлову совсем не хотелось скучной благопристойной Европы. Он грезил Китаем. Клейн решил не тратить времени на эту «купеческую блажь» и доверил работу Карлу Гиппиусу, молодому способному архитектору, который трудился в его мастерской. Гиппиус подошел к делу серьезно – для начала изучил идеи архитектуры Поднебесной, а уж потом начал переосмысливать их в приложении к российской, московской реальности. С Перловым он оказался на одной волне, а результат, которым все любуются по сей день, превзошел все ожидания. И стоит теперь в центре Москвы драгоценная китайская шкатулка-пагода.
Задумка Перлова, надо заметить, имела и коммерческую подоплеку. В 1896 году в Москве ожидали чрезвычайного посла и канцлера Китая Ли Хун Чжана, приглашенного на коронацию Николая II. Перлов надеялся привлечь его внимание и, возможно, получить торговые преференции. Но не срослось. Зато в «китайском доме» до сих пор работает один из лучших #чайно-кофейных магазинов Москвы. Интерьер – с расписными филенками и потрясающе красивыми потолками – сохранился #аутентичный.
#путешествие, #россия, #москва