***
Прощальным светом и огнем
Закат сиянье разливал,
Над храмовой горой во тьме
Аль-Аксы купол лишь сиял.
**
Ерусалим все глубже плыл
Прохладной мутной синевой
И очертания терял
Во мгле, что близилась, ночной.
**
Широкий монастырский двор
Не опустел совсем людьми,
С монахами и меж собой
Вели беседы там они.
**
Отец Матта от храма вбок
В плетеном креслице сидел,
Оттуда вид был на закат
У входа левого в придел.
**
Малиновый тяжелый шар
Уж уходил за цепи скал,
Его отец Матта следя,
Усталым взглядом провожал.
**
Был белый весь от седины,
На бороде чуть с желтизной,
Не двигаясь, он вдаль глядел,
Едва вздыхая чуть порой.
**
Он чувствовал, что жизнь к концу
Его тихонько добралась,
Как будто это солнце… С ним
Он чувствовал прямую связь.
**
И мысленно окинул жизнь,
Прошедшую в монастыре,
Что с детства он провел вот здесь,
Так близко к храмовой горе.
**
Ему казалось: ни за что
Не мог себя он упрекнуть,
Ведь веру он всегда хранил,
По ней сверял свой жизни путь.
**
Отец Матта опять взглянул
На солнца медленный уход,
Там будто облачко иль пыль
Темнили к ночи переход.
**
И тут фигура перед ним
Мелькнула, вид загородив,
И вдруг упала до колен,
Опять прощальный свет открыв.
**
Какой-то, видимо, араб,
Пластаясь до земли, упал
И по-арабски перед ним,
Как будто пьяный лепетал.
**
Но вскоре уже понял, что
Тот хочет исповедь сказать,
Язык тот зная хорошо –
Легко араба мог понять.
**
Отец Матта чуть-чуть вздохнул:
Хотелось бы ему побыть
В сей дивный вечер одному,
Суча воспоминаний нить.
**
Ведь недалек уж переход
От этой жизни бренной к той,
Душа уже томится здесь,
Желая обрести покой.
**
Но вот араб тот… Что ж – ему
Помочь ведь следует любя.
Отец Матта опять вздохнул:
- Сынок, я слушаю тебя.
**
Но пристально взглянув в лицо,
Отец Матта слегка застыл,
Уж больно жутким был тот лик,
Который он рукой покрыл.
**
Глазами муку выражал
И злобу, бившую в висок,
Отец Матта чуть подождал:
- А как зовут тебя, сынок?
**
- Меня?.. Меня зовут Абдул, -
Тот начал спешно говорить.
- И я пришел к тебе, отец,
И я пришел тебя убить.
**
Отец Матта чуть вздрогнул и
Вдруг прояснилось все в глазах,
Когда глядел он на закат –
Конца предчувствовал он страх.
**
- Но все-таки за что, сынок?
Он руку, наконец, убрал
С той черной головы, чей взгляд
В висках все болью отдавал.
**
Абдул скривился: - Расскажу…
Чуть-чуть могу я подождать.
Ты только тихо так сиди
И не пытайся убежать.
**
Отец, я, понимаешь, - я
Из клана проклятых убийц…
Но не могу так больше жить –
Плеснул огонь вдруг из глазниц.
**
- Я много раньше убивал
Кого укажут, на заказ,
И никого я не жалел,
Но больше не могу сейчас.
**
Сломалось что-то как во мне –
Заказ принять мне страшно вновь,
С чего-то жалость вдруг взялась,
И не могу я видеть кровь.
**
Но не могу и просто так –
Раз – и с убийством завязать,
Закон у нас на выход есть,
Что не престало нарушать.
**
Когда захочешь лично ты
Из гильдии убийц отбыть,
Приказ последний наш глава
Тебе отдаст, кого убить.
**
Таков закон. А ты ему
Своею святостью с добром,
К кому заблудшие идут,
Давно стал на глазу бельмом.
**
- Но я ведь не готов, сынок, -
Отец Матта чуть вздрогнул чуть.
- Еще не все я отмолил,
Чтобы уйти в свой вечный путь.
**
И не за всех еще я… Но
Абдул его вдруг перебил:
- Да-да, и за меня, отец,
Ты помолись, чтоб Бог простил.
**
Ты не смотри, что я араб –
Крещен как хрестьянин я был,
И хоть я многих убивал,
Но свою веру не забыл.
**
- Но как ты мог? – отец Матта
Перекосился с мукой в дух.
- Как мог решиться убивать, -
Он все-тки выговорил вслух.
**
Абдул скривился горько сам:
- Тебе легко меня клеймить,
Но если б довелось тебе
На месте на моем побыть.
**
Ты где провел всю жизнь? Вот здесь,
Я знаю – справки наводил –
За стенами монастыря.
Теперь послушай, как я жил.
**
Мне было десять лет, когда
Семью зарезал шейх-мюрид,
Отцу с каких-то общих дел
Он долг не захотел платить.
**
Отца убил и замести
Следы скорей к нам в дом пришел,
Все входы-выходы закрыл,
Потом мать с братьями нашел.
**
Их резал на ее глазах,
А я за стенкою дрожал,
Потом и мать мою скрутил
И изнасиловал, шакал.
**
И даже убивать не стал –
Не стерпит, знал, она позор,
Я лишь секундой не успел,
Как закололась та в упор.
**
Я так орал, что тот мюрид
Вернулся дозачистить дом,
И он убил меня бы там,
Но мысль пришла ему потом.
**
И он с собою взял меня
Зверьком как – в клетку посадил,
Для секса, разных грязных игр
Я у него игрушкой был.
**
Не раз насиловал меня,
Да и гостям своим давал,
Чуть что не так – до смерти бил
Иль просто без еды держал.
**
Не раз я грыз решетку ту
В отчаяньи своем крутом.
Одно давало силы мне –
Я отомстить мечтал потом.
**
Отец Матта был потрясен
И ничего сказать не мог
На эти речи, а глаза
Покрылись влагою в итог.
**
- Я все-тки убежал, - Абдул
Продолжил исповедь свою
И сразу к гильдии пристал
Убийц, с которыми живу.
**
С тех пор я только убивал
Людей, которых и не счесть,
Как будто миру мстил всему
И утолить не мог ту месть.
**
- И видно, первого из всех
Убил мюрида своего? –
Отец Матта тут вопросил,
- Он же причина зла всего?
**
- Да-нет, - Абдул вдруг произнес,
Помедлив и поникнув вслед.
Отец Матта аж приподнял-
Ся с кресла тут же на ответ.
**
- Ты – тихо!.. Ты сиди, отец.
Не дергайся… А то убить
Придется раньше мне тебя,
Чем ты меня решишь простить.
**
Так слушай дальше. Тот мюрид
Исчез, как только я сбежал,
Как ни пытался я найти –
Как растворился и пропал.
**
И лишь вчера, как мне прием,
Чтоб дать заказ устроил шеф,
Я наконец узнал его –
Мюрид тот самый он и шейх.
**
Ты веришь ли, отец, что я
Его мог тут же разорвать.
Но он меня остановил –
Просил немного подождать.
**
Недаром все же был он шейх –
Он четко все мне разъяснил,
Что выгоды не будет в том,
Коль если б я его убил.
**
Что кровь его его ж грехи
Убийством этим и сотрет,
А коль останется он жив,
То в ад глубокий попадет.
**
Не уступив же мести злой,
Тебя насквозь проткнув взамен,
Святого смертью одарив,
Сказал, что угожу я всем.
**
Во-первых, выполню закон
На выход с гильдии убийц,
А во-вторых, тебе венец
Небесный будет выше птиц.
**
Тебе для святости твоей,
Сказал, не достает, отец,
Одной лишь смерти от убийц –
И - мученический венец…
**
С речей как будто подустав,
Абдул замолк передохнуть,
Отец Матта закрыл глаза
И руку положил на грудь.
**
Застывшее по темноте,
Лицо его светлело в ночь
Какой-то мукой неземной,
Казалось вывернутым прочь.
**
Он головою закачал,
Гнал будто призраки из снов,
И тихо с мукой прошептал:
- Сынок, я все-тки не готов.
**
Абдул, его не слыша как,
Тут снова с жаром зашептал,
Вплотную двинувшись к нему:
- Отец, я ведь не все сказал.
**
Шейх все-таки не просто так
Сказал, решенье, мол, за мной.
И если что – то сам умрет,
Но выбор будет за тобой.
**
Коль ты откажешься сейчас,
Не согласишься умереть,
«Вернись, сказал, тогда ко мне –
Убей меня, приму я смерть».
**
Но если так – то выбор твой,
Сказал, означится одним,
Что ты не только не святой,
Но даже не христианин.
**
Отец Матта чуть застонал,
Глядя в небес темневших кров:
- Я не отказываюсь, нет,
Но только я чуть не готов.
**
Абдул, как не услышал вновь,
К отцу придвинулся Матте:
- Вот славно, хорошо, отец,
Но просьба у меня к тебе.
**
Твое убийство вот сейчас
Тогда не повредит мне лишь,
Когда от сердца от всего
Меня ты до конца простишь.
**
Прости, отец, молю ведь я –
Ты повесть выслушал мою.
Одно лишь сделай для меня –
Прости, что я тебе убью.
**
Меня никто и никогда
Ни разу в жизнь не пожалел,
На части рвали всякий раз,
А я ведь тоже жить хотел.
**
Чтоб было то в последний раз –
От крови, правда, я устал –
Прости, прости меня сейчас,
Чтоб убивать я перестал.
**
Отец Матта прикрыл свой взор,
Издав протяжный трудный стон,
И следом вновь открыл глаза,
Вдаль посмотрел на небосклон.
**
Там вместо солнца уж клубил
Тяжелый темно-синий смог,
И высоко над ним клинком
Светился острый лунный рог.
**
И тут отец Матта вперед
К Абдулу двинулся, накрыл
Его накидки рукавом
И широко перекрестил.
**
А тот, как будто получив
Ему необходимый знак,
Закрытый ряской от других
Чуть-чуть сгруппировался как.
**
Удар поставлен этот был
И отработан уж давно,
Чуть ниже диафрагмы вверх,
Клинком пройти сквозь легких дно.
**
И прямо в сердце, чтоб ни стон,
Тем более какой-то крик,
Не вырвался, а сразу смерть –
Так убивать он всех привык.
**
И так он многих – не сочтешь –
Уже на тот отправил свет,
Что не успели смерть понять,
Почти и крови с ран тех нет.
**
Отец Матта лишь ощутил,
Кольнуло в сердце что-то вдруг,
И следом свет в его глазах
Застыл мгновенно и потух.
**
Заваливаться стал вперед,
Абдул его чуть поддержал.
Но заглянув в его лицо,
Осекся вдруг и задрожал.
**
Был мертвым лик отца Матты –
Абдул удар свой верный знал –
Но губы приоткрылись вдруг:
- Я все простил, - он прошептал.
