Матом на складе сильно ругалась бригадир, назовем ее условно Нюрой. Она была приезжей из глубинки, необразованной, с миллионным ипотечным кредитом, больной спиной и массивным, рыхлым телом. Ругалась на кладовщиков и мигрантов из иных стран. Кому порции мата доставались больше, своим или чужим, сложно сказать, так как мат был у нее разговорной речью.
Однажды, отработав сутки на ногах, буквально падая от усталости, люди присели на 5 минут, дело было в конце рабочих суток. Нюра (ей 46 лет, но выглядит гораздо старше), подбежала к присевшим на складские тележки людям и заорала : «Встааать, б.! Кто разрешал сесть!» И стала вызывать слабых женщин, даже старше себя, оскорбляя и указывая собирать коробки из-под товаров, которые были уже заранее убраны.
Мат по любому поводу изрыгался из их ртов, даже изобретались все более гадкие матные слова. Очень переживали женщины-сотрудницы, буквально все себя ощущали как в помойной куче, из которой всех поливают помоями. Мужчины-сотрудники также еле сдерживались, они такой мат сами не слышали никогда.
Матом также ругалась и помощница бригадира Нюры, также рыхлая деваха, с вечно недовольным, опухшим лицом. Оскорбления были в каждую смену бесконечно, так как русский язык у них был только в предлогах и междометиях.