Ярополч гудел. Люди, точно растревоженные пчёлы, вились вокруг тиунского терема, и отроки тыльными концами копий охаживали самых настырных. Солнечный лик клонился за виднокрай – самое время отужинать, вознести молитву богам да на боковую. Но народ не унимался. Прямо под вечер в город прибыл обоз с ранеными...
Ползущую вдоль холмов и перелесков вереницу телег с крепостных стен заметили загодя. Когда приземистые лошадки, всхрапывая и отгоняя хвостами огромных слепней, приблизились к нижнему посаду, на валы уже высыпали голосящие и заламывающие руки бабы:
- Моего, моего кто-нибудь видит!?
- Да вон во втором ряду едет... Целёхонький.
- Да что же это на белом свете деется!?
Сопровождавшие обоз дружинники понуро молчали – военный поход явно не задался.
И против кого?! Ну ладно бы обломали зубы о железное войско германских королей или не сладили с безбрежной ордой кочевых племён. Нет. С восхождением на престол Великого князя чужеземцы притихли. Огнём и мечом правитель доказал силу Руси. Именем его половцы пугали детей в колыбелях, литва боялась из болот носа высунуть, а немцы радовались, что находятся так далеко. Даже император Византии предпочитал не ссориться – помнил недавнюю войну, разорённые дунайские города и битву под Доростолом.
Князья Руси вновь грызлись меж собой. Междоусобная резня не прекращалась десятилетиями, то утихая, то вспыхивая с новой силой. Подписывались договоры и соглашения, по которым каждый феодал должен был оставаться в своих границах; правители братались, заключали союзы и скрепляли их кровными узами, но... Соседи продолжали ссориться, и карта перекраивалась на глазах.
Вот и сейчас Великий князь усмирял непокорных соплеменников, и для очередного похода тиун Градислав выделил, как бы выразились на западный манер, десять копий во главе с Мокроусом. Ещё по пять пришли из Стародуба и Гороховца. Каждого дружинника сопровождали боевые холопы, облачённые в длинные кольчуги, вооружённые луками и топорами. Конный отряд уходил в битву легко, шуткуя и смеясь, и солнце весело играло на островерхих шлемах...
Покалеченных отроков жители Ярополча быстро разобрали по домам – выхаживать. Благо, совсем безнадёжных среди раненых не было. Но возле первой телеги вышла заминка. На ворохе соломы лежал молодой витязь Любоцвет – племянник тиуна. Богатыря всего пару месяцев как приняли в дружину, и это был его первый настоящий бой. Юноша закрыл глаза и тяжело дышал, лицо побелело и покрылось испариной, плечо стягивала тугая повязка, из-под которой сочилась тёмная струйка. Рядом лежали разбитый щит и посечённый доспех – видно, что воин не уклонялся от боя.
- Не уберегли! – молодым козликом сбежавший с крыльца Градислав бросился к телеге. Дорогу загородил нерасторопный гридень, и тиун врезал тому в зубы, аж захрустело, а затем наподдал под зад сафьяноым сапогом. – Лекаря скорее!..
Любоцвета в Ярополче любили. За открытую улыбку и озорной нрав, за смелость и молодецкую удаль. Отца Любоцвета убили лет десять назад, во время последнего нашествия булгар, и парень рос безотцовщиной. Вернее, не так. Каждый мужчина в городе по мере сил заботился о нём и наставлял. Охотники учили выслеживать зверя, воины – владеть оружием и управлять конём. В любом доме Любоцвету были рады и принимали как родного. Градислав не препятствовал, да и всё равно не мог бы сделать для юноши большего. И к четырнадцати годам тот превратился в настоящего богатыря, ни мощью, ни статью не уступавшего прославленным воинам. И вот теперь краса и гордость всего Ярополча готовился отправиться вслед за отцом.
- Степные наёмники налетели, пока мы с супротивником силушкой мерялись, - рассказывал тем временем Мокроус. – Выпустили, собаки, тучу стрел и умчались прочь, едва мы коней разворачивать стали. Для доспехов те стрелы – что комариный укус. Но вот коням досталось. И Любоцвету. Он в первых рядах бился, на нём уже не кольчуга, а одни лохматься были. И всё бы ничего, стрела в мягкое попала, даже кость не задела. На привале бы сквозь руку протолкнули и с обратной стороны достали. Так малец сразу попробовал её выдернуть! Наконечник соскочил и в ране остался. Три дня с тех пор прошло, а парню всё хуже.
Любоцвета осторожно сняли с возка и перенесли в покои тиуна. Старый лекарь был уже тут, перебирая сморщенными сухими руками, больше похожими на лапы хищной птицы, мешочки с травами.
- Ни зверобоя, ни клевера не осталось... Но главное – нет донника, - бормотал он под нос, а затем повернулся к Градиславу. – Стрелу, управитель, достану – дело не хитрое. Но на ноги богатыря только луговые цветы поставят. Привычные травы здесь бессильны. Сами боги так начертали, не зря же его Любоцветом нарекли. Пошли людей на заливные луга Клязьмы, пусть собирают весь цвет, что только увидят.
- Из ума выжил, старик?! – вне себя взревел тиун. – Какие цветы, когда мухи белые скоро землю укроют?!
- Тогда конец, - развёл руками лекарь...
Горестная весть споро покинула стены терема и растворилась в толпе. Поднялся плач, и люди начали наседать на гридней, норовя пробиться к окошку и в последний раз взглянуть на Любоцвета.
- Дозвольте слово молвить... Есть! Есть спасение, - голос невзрачного с виду бородатого мужичка – местного пасечника – чудом пробился сквозь общий гул... Наступила мёртвая тишина.
- Если шутить вздумал... - Мокроус не стал продолжать, лишь недвусмысленно погладил боевой топор.
- Да как можно, господин, - борода говорившего аж задрожала от возмущения. – Есть цветы, есть! Мои маленькие труженицы всё лето с полей пыльцу собирали да в дом несли. Ежели в моём меде нет каких цветов, то тех, почитай, и на свете не существует!
- Так что же ты стоишь, дурень?! Неси его скорей!..
Пчеловод не соврал. От глиняного горшочка, заполненного янтарным ярополческим мёдом, шёл необыкновенный аромат. Словно теплое лето свернулось калачиком и решило здесь перезимовать. Волшебный дух проник в покои тиуна. Любоцвет беспокойно пошевелился, а на щеках появился слабый румянец...
Антон АГЕЕВ.
#книгочей
#ярополч
#история руси
#легенды
#дружина
#пасека
#витязи
#богатырь
#медовый спас
#русские князья