Тут меня в Фейсбуке узнала какая-то тетя из-под Ивано-Франковска. Она помнит еще мои посты года 2016-2017, в которых я на примере данных Украстата разоблачала мифы о том, что на Украине больший процент домов благоустроены, имеют туалет и газ. Писала я это тогда для нас, но украинцы отчаянно все те заметки теребили. И вот вдруг встретилась читательница. Написала: "Анастасия, согласитесь, украинский дома в целом выглядят богаче и опрятнее". И приложила серию ссылок на объявления по продаже домов в ее районе.
Смех и слезы. Что-то такое я постоянно вижу на канале крымского риэлтора, которого мне тут часто показывают: он делает подборку дешевых домов в Крыму, там все стандартно: одна стена в душевой заклеена пластиковой панелью, на стене бойлер, тут же из стены свисает копеечный душ, плитки нет, душевого поддона тоже нет, слив - прямо в полу. И неизменно хозяева перед продажей дома бойлер снимают: то ли это реликвия, то ли воруют...
В общем, показала мне тетя все то же самое. Я в ответ показала фото своей ванной и сказала, что у нас центральный водопровод. Скважина 80 метров, разводка по деревне, платим водоканалу, подключение стоило пять с чем-то тысяч.
Дама долго молчала. Потом выдала: "Ну, зато у наших людей в домах все сделано с любовью". И я поняла, вот оно - расчеловечивание! Проклятое еще стинговское I hope the Russians love their children too. Я, кстати, слышала один раз это вживую: после Мюнхенской речи известно кого Стинг внезапно выступил то ли в Гайд Парке, то ли в Реджентс Парке, я уже не помню: просто пришел с командой, за минуту выставил звук, встал на маленький стульчик, спел эту песню и ушел. Я тогда впервые задумалась: а ведь они действительно сомневаются, такие же мы или нет.
Я много писала о том, как нас расчеловечивали уже на Украине год за годом. Кажется, первая моя большая статья об этом была в "Новой" в 2016 году. И как мне тогда досталось! Не верили они
А теперь лояльная, в общем-то, тетка, которая много лет меня читает, помнит мои давние тексты и вежливо со мной разговаривает, уверена, что мы свои дома обустраивает без любви. Она также, наверное, думает, что мы не любим своих детей, не ценим их жизни, у нас более высокий порог чувствительности
Все это мы давно помним и видели. Я в очередной раз вспомнила, когда урывками читала о показаниях немцев, бесчинствовавших на территориях современной Новгородской, Ленинградской, Псковской областей. Где-то встречала такой рассказ: немцы решили, что дети слишком тормозят угон деревни на работы в Германию, поэтому их решили уничтожить, а чтобы не возиться с уводом на расстрел или сжиганием, собрали в рядок и на месте решили пройти палкой по головам. Два немца и где-то тридцать женщин. Матери не захотели смотреть, как их детям разбивают головы дубинкой, и завалили немцев телами, нескольких ранило, но остальные немцев повалили и одному успели выдавить глаз, пока не подоспела немецкая подмога и женщин не застрелили. И вот этот, без глаза, оказался в плену и рассказал.
Говорил, они не думали, что русские женщины будут так страдать, иначе бы не рискнули убить детей на глазах их матерей. Это было где-то под Псковом
А в одной книжке из музея Освенцима, какой-то сборник научных статей, встречала признание эсэсовца в том, что он был удивлен, когда советские пленные кричали при экзекуциях: им ведь говорили, что русские почти не чувствуют боли.
Все мы видели в избытке. Если бы киевская власть в минувшие годы меньше делала ставок на это расчеловечивание, все могло бы пойти иначе. А так мы очень уж хорошо помним, где все это видели и слышали.