Скандальный визит спикера Конгресса США Нэнси Пелоси на Тайвань вновь напомнил всем об этой «второй Украине». Вроде бы история вдоль-поперёк изученная: в 1949 году, после поражения в гражданской войне, китайские «белые» эвакуировались на клочок суши. И - в пику коммунистам - под охраной американского флота построили успешный капиталистический мирок рядом с красной империей. Как в романе Аксёнова «Остров Крым» - собственно, свою географическую фантастику тот в семидесятые писал с реального Тайваня.
Однако немногие знают, что на самом деле связи Тайбэя (столицы непризнанной республики) с красной Москвой были в прямом смысле семейными. Один из отцов-основателей независимого Тайваня, Цзян Цзинго, свободно владел русским, был женат на россиянке и работал на Уралмаше. «КП» вспоминает эту поразительную историю.
ЗАРЯ С СЕВЕРА
Вернёмся на сто лет назад. На берегах Жёлтой реки идёт гражданская война между собственными «красными» и «белыми»: Компартией Китая и движением «Гоминьдан». Первые формально считаются коммунистами, вторые - националистами. Но различий между ними немного. Оба лагеря понимают: Китай беден и отстал, без внешних союзников - не выжить. Однако западные державы и милитаристская Япония видят в Поднебесной лишь колонию, которую можно грабить.
Зато на севере - молодая Советская Россия. Чьи лидеры, Ленин и особенно Троцкий, придерживаются совершенно иных взглядов. Согласно коммунистической идеологии, «у пролетария отечества нет», а значит, китайский (американский, африканский...) рабочий - твой друг и брат в деле построения «Земшарной Республики Советов». Правда, в печку мировой революции большевики, не колеблясь, бросили бы на сожжение и весь русский народ - но это уже другая история.
В 1923 году один из лидеров «Гоминьдана», Чан Кайши, едет в трёхмесячную командировку в Советский Союз, общается с Троцким и другими товарищами. Интерес их понятен. Любой аналитик скажет: сейчас Поднебесная - задворки цивилизованного мира, но так будет не всегда, ведь это самая населённая страна Земли. Основа промышленного роста - дешёвые рабочие руки, значит, однажды Китай может стать экономическим гигантом.
Так что большевики, как могли, обхаживали азиатских товарищей - тем более, что красную Москву «западные демократии» держали в блокаде. А тут - перспективный союзник.
Впрочем, пообщавшись с русскими, Чан Кайши решил: «советская модель» китайским националистам не очень подходит. Но без современной армии они точно проиграют - значит, нужно послать молодых китайцев в советские военные училища. И в 1925 году в Москву отправился его сын - Цзян Цзинго.
На сей счёт есть и более романтичная легенда: 15-летний мальчик на тот момент учился в школе в Пекине, читал в газетах и книгах об удивительном «социальном эксперименте» северных соседей - и настолько проникся советской «мягкой силой», что решил продолжить образование в СССР. В любом случае, могущественный отец данную идею одобрил.
В Москве сто лет назад бушевал воспетый Булгаковым жилищный кризис, нашего Цзян Цзинго приютила и воспитывала на своей квартире Анна Ильинична - сестра Ленина. Относилась к нему, говорят, как к приемному сыну.
КАК БОЛЬШЕВИКИ ОКУЧИВАЛИ КИТАЙ
Сейчас советский опыт, особенно в либеральных кругах, принято охаивать - но кое в чём СССР был весьма эффективен. Ещё в 1920-е годы в Москве открылась целая сеть вузов для студентов из стран Азии - там их обучали в коммунистическом духе, и выпускники становились проводниками соответствующих идей у себя на родине.
Одна из таких международных школ называлась КУТК - Коммунистический университет трудящихся Китая. Располагался он на Волхонке, напротив тогда ещё не снесённого Храма Христа Спасителя. Открылся КУТК как раз в сентябре 1925 года, и Цзян Цзинго стал его первым студентом. Вместе с ещё сотней соотечественников. За соседней партой с ним сиживал паренёк по имени Дэн Сяопин. Кто бы мог подумать, что через полвека один возглавит Тайвань, а другой - КНР... Разумеется, все эти перспективные кадры подвергались обработке со стороны Лубянки.
Но вскоре произошла неприятность: в Китае Чан Кайши окончательно стал диктатором, порвал с местными коммунистами и развязал против них репрессии, вошедшие в историю как «Шанхайская резня 1927 года». Цзян Цзинго немедленно отправил на родину гневное письмо, где осудил отцовский «оппортунизм» и выразил желание остаться на правильной стороне истории - в СССР. По одной из версий, юношу тогда к себе вызвал сам Сталин и чуть ли не лично диктовал текст.
В общем, остался Цзинго в России. В целях конспирации ему сделали документы на имя «Николая Владимировича Елизарова» - а то ведь какие-нибудь агенты могли похитить сына китайского лидера. По окончании КУТКа учился в советских военных вузах.
Меж тем в СССР продолжалась внутрипартийная борьба. Сторонник «перманентной революции» Троцкий проиграл и был выслан. Зато окончательно возвысился Сталин, предпочитавший для начала «построить социализм в отдельно взятой стране», для чего надо было осуществить индустриализацию. Для индустриализации нужны были деньги. Деньги можно было получить, продавая на международном рынке зерно. Но сначала зерно надо было выколотить из крестьян.
И вот в начале 1930-х «приёмный сын сестры Ленина - Николай Елизаров» участвует в коллективизации в сёлах Московской области. То есть загоняет - когда добрым словом, а когда пистолетом - крестьян в колхозы. Нельзя исключать, что с «раскулачиванием» мужиков он в чём-то перегнул палку. Это объясняет, почему в 1932 году парня внезапно услали подальше, в Свердловск.
ОТ ЖЕНЫ РАБОЧЕГО К ПЕРВОЙ ЛЕДИ
Там Цзян Цзинго работал на Уралмаше. Одно время редактировал заводскую газету. То есть русским владел хорошо. И встретил свою судьбу - 18-летнюю работницу цеха, комсомолку Фаину Вахреву родом из белорусской Орши. По легенде, парень защитил девушку в рабочей слободке от хулиганов, использовав приёмы кун-фу.
Настал 1937-й. У Цзинго с тех времён, когда большевики бредили мировой революцией, оставались друзья-троцкисты. Под этим предлогом в разгар Большого террора его и арестовали. Но в судьбу юноши вновь вмешался Сталин.
Как раз тогда возобновилась японо-китайская война, милитаристы из Токио стали продвигаться вглубь Поднебесной. Сталин понимал: если они победят, то завтра нацелятся уже на СССР. Этому можно было бы помешать, объединись «Гоминьдан» и Компартия Китая в антияпонский фронт. Рычаги давления на обе стороны у Москвы были.
Чан Кайши - чьего сына по сути взяли в заложники - в дневниках писал: «Цзинго - не предмет для торга, предавать ради него страну я не буду». Но в реальности, похоже, закулисные договорённости с Кремлём всё же имели место. Весной 1937 года «Николай Елизаров» был освобождён и вместе с белорусской женой отбыл на родину. А уже через пару месяцев китайские националисты и коммунисты действительно помирились.
Дальнейшее известно. После Второй мировой, победив общего врага, китайские «красные» и «белые» вновь разругались, Чан Кайши с остатками «Гоминьдана» бежал на свой «Остров Крым».
Ключевые посты в новом государстве занимал его сын. В 1950 Цзян Цзинго возглавил тайваньские спецслужбы, где стал беспощадно репрессировать всех реальных и мнимых врагов «Гоминьдана». Вероятно, вдохновлялся он сталинскими репрессиями, которые видел воочию.
Затем «сын сестры Ленина» стал вице-премьером, а потом и премьером при стареющем отце-президенте. И вёл капиталистический Тайвань почти сталинским курсом. Сначала - расправа с оппозицией, а потом - форсированная индустриализация. В нищей стране с нуля была создана промышленность, включая производство электроники, где Тайвань выбился в мировые лидеры. В отдельные годы ВВП острова рос на 10%.
В 1978 году, после смерти отца, Цзян Цзинго стал президентом. И новый поворот. Прежний вдохновитель репрессий провёл демократизацию, разрешил деятельность других партий, выпустил оппозиционеров из тюрем. И со спокойной душой умер в 1988 году.
А что белорусская жена, Фаина Вахрева? Ролью первой леди она явно тяготилась, по-китайски говорила с сильным акцентом (хотя получила китайское имя Цзян Фанлян), политикой не занималась. И даже отказалась от прислуги в президентских апартаментах. Она пережила своего мужа на 16 лет, увидела приход XXI века и была похоронена с государственными почестями на Тайване. Её вместе с мужем до сих пор уважают на острове - ведь при них непризнанная республика стала процветать.