Рассказываем одну из версий сказаний о Сочи
Всю свою жизнь великий армянский ученый Аракел Лео посвятил изучению истории своего народа. Писал статьи о великих строителях, возводивших прекрасные храмы и дворцы в горном краю, о мужественных воинах, сражавшихся с врагами, о тружениках-крестьянах, научившихся получать богатые урожаи овощей и фруктов на каменистой почве. Он писал очень добросовестно, не упуская ни одного важного события.
К старости он ослеп. Как раз в это время начался ХХ век, и на территории Османской империи наступили страшные времена гонений на армянский народ. Тогда Аракел Лео стал писать об ужасных днях, которые позже вошли в историю под названием армянского геноцида. Каждое утро он расспрашивал беженцев на базаре, а потом просил у дочери перо, бумагу и чернила. И, слепой, писал с утра до вечера. Написал и умер. Только дочка, оказывается, ставила слепому чернильницу без чернил, наполняла ее чистой водой, чтобы отец не пачкал скатерти. А он и не заметил. Такая легенда.
Что написал великий историк? Пустые страницы его рукописи заполнялись страшными рассказами армянских семей, бежавших из Османской империи на Черноморское побережье Кавказа, в российские селения Сочи, Адлер и Лоо, населенные по преимуществу отставными русскими солдатами. Семейные трагедии сливались в большую трагедию армянского народа.
«В один солнечный день в нашу деревню явились бандиты, направленные правительством младотурков. Они ходили по домам и грабили людей. Если кто-нибудь пытался сказать хоть слово, его тут же убивали. Значительное число людей были собраны на площади, вместе со священниками их силой стали обращать в магометанство, а сельскую православную церковь превратили в мечеть…»
«Большинство деревень Хизана были разграблены, а люди подвергнуты избиению. Изнасилованы девицы и женщины, множество семей силой обращены в магометанство. Церкви ограблены, святыни осквернены, настоятели монастырей Сурб-Хача и Камагиеля умерли во время ужасных пыток…»
«В один солнечный день в нашу деревню явились бандиты, направленные правительством младотурков. Они ходили по домам и грабили людей. Если кто-нибудь пытался сказать хоть слово, его тут же убивали. Значительное число людей были собраны на площади, вместе со священниками их силой стали обращать в магометанство, а сельскую православную церковь превратили в мечеть…»
«Большинство деревень Хизана были разграблены, а люди подвергнуты избиению. Изнасилованы девицы и женщины, множество семей силой обращены в магометанство. Церкви ограблены, святыни осквернены, настоятели монастырей Сурб-Хача и Камагиеля умерли во время ужасных пыток…»
«В Битлисском вилайете город Битлис был перебит и разграблен вместе с окрестными селами Хултик, Мучгони, Гелнок, Уснус, Харзет, Агкцор. Святейшему каталикосу всех армян Мкртичу со слезами на глазах и прискорбным сердцем было отправлено послание с просьбой сжалиться над горстью оставшегося народа и помочь хотя бы женщинам и детям перебраться в населенные армянами районы Российской империи…»
«Турки сразу не убивали мужчин, и пока эти несчастные плавали в крови, их жены подвергались насилию у них же на глазах. Все слушали душераздирающие крики несчастных, которым вспарывали животы и подвергали пыткам…»
«Порой армян привязывали за обе ноги вниз головой и разрубали топором, как туши на бойне. Других привязывали к вытащенной во двор деревянной кровати и поджигали ее. Иных пригвождали живыми к полу, к дверям, к столам…»
«Когда палачи вошли в раж, они стали жонглировать недавно отрезанными головами. На глазах родителей подкидывали маленьких детей и ловили их на острые концы своих тесаков…»
Вот это было написано на страницах книг Аракела Лео. Во время армянского геноцида погибло более 1,5 миллионов армян. Спастись на российских берегах смогли чуть менее 800 тысяч человек. Они искали приюта на землях Российской империи и находили здесь помощь людей разных национальностей. Стали строить здесь новые дома, возрождать сады и выращивать чай. Об этих светлых страницах истории ученый Аракел Лео уже ничего не смог бы написать, его жизнь к тому времени завершилась. Впрочем, самые страшные страницы его рукописи тоже остались пусты, поскольку перед слепым старцем дочь ставила чернильницу, наполненную простой водой.