Жизнь наша вроде пьесы, разыгранной в театре. Важно не ее продолжительность, а насколько увлеченно и правдиво мы ее проживаем.
Сережа с Людой поженились, вроде, и по любви. Но очень скоро почувствовали холодок в отношениях, словно меж ними поселилась змея. Она изредка уползала по делам, давая возможность паре почувствовать тепло и взаимную тягу. Но вскоре возвращалась. И оставалась на завоеванном месте надолго. К их сорока годам осталась там навечно.
Люда при этом боролась с буйством гормонов, а Сергей избегал частых встреч с ней. Рано утром уходил на работу. Поздно вечером не спешил домой. Люди бывают разные и по складу характера, и по темпераменту. Люде требовались взрывные отношения, Сергей больше склонялся к спокойным, размеренным, когда не колотится бешено сердце, а довольна душа.
Ему было больно от мысли, что в семье нет гармонии. Испарилась, как влага летом после дождя. Да и была ли эта гармония вообще?
Был всплеск желания быть рядом, влечения. Казалось, жить бы без нее не смог. Но чем больше узнавал свою пассию, тем меньше понимал свое увлечение.
Они впервые встретились на переходе через автомобильную дорогу от магазина “ Березка” на тропинку, ведущую к железной дороге и школе. Он обратил внимание на яркую, ухоженную девушку с огромными, живыми глазами, искры от которых сразу проникли прямо в сердце. Она хоть и была низкорослой и стройной, оккупировала его сразу и полно.
Сергей забыл, куда шел, развернулся и пошел вслед за ней, как телок за своей матерью -коровой. Она игриво оглядывалась, кокетливо разглядывала сверху донизу. Кровь неслась к голове с бешеной скоростью, стучала в висках от того, что понял: осталась довольна, он ей понравился.
А что? Выше среднего роста, не толстый. Всю сознательную жизнь она ненавидела людей с избыточным весом. Слава Богу, он не такой. Выражение лица доброе и порядочное. такой не станет врать и извиваться, в случае чего. Она еще не знала, что скрывается под мыслью “ в случае чего”, только и подумала, что с таким можно и подружить немного. А там видно будет.
Странное у нее отношение к дружбе. Она вкладывало в него и простое общение, и душевные беседы на разные темы, и даже интим.Ровесницы в дружбе подразумевали катание на лодках в треке, походы в кино или кафе “ Мороженое”, сидение под окнами домов, прогулки в парках или встречи под луной и неумелые поцелуи. А тут возможен интим, если понравится. Ну, да ладно. Чужая жизнь-потемки.
В первый же день Сергей набрался смелости и догнал Люду возле пятьдесят пятой школы:
- Девушка, вы спешите?
Та оглянулась, многозначительно посмотрела на него:
- В этой жизни все спешат. Вдруг что-то не успеешь сделать. Или куда-то попасть!
- Я вот боюсь потерять вас из виду. Вы не против, если провожу вас? Тем более, нам по пути. Меня, кстати, Сергеем зовут. А Вас?
Он врал. Ему идти надо было совсем в другую сторону. Просто хотел узнать, где живет. Понимал, что ее облик поселился в его сердце не на один день.
- Что ты все выкаешь? Разве я -старушка? А проводить, конечно можно. Даже сумку свою разрешу донести. Руки просто отваливаются от тяжести. А имя у меня особенное. Людмила. А иначе “людям милая”.
- Как точно назвали тебя родители. Ты светишься, как солнышко.
Сергей взял сумку:
- Ого! Кирпичи что ли в ней?
- Да нет. Возвращаюсь с работы. Продуктов накупила и дочке игрушки. Ей уже пять лет. Мама или папа забирают из детского сада.
Каждый раз встречает меня с вопросом:
- Что купила?
- Такая молодая мама. Может, и муж имеется?
- Что ты! С этой сволочью рассталась сразу после рождения Поли. Он оказался совсем не приспособленным к семейной жизни. ребенок ему двести лет не нужен был. Нравился только процесс. И еще друзья да выпивка.
Устала искать его и вытаскивать из всяких злачных мест и притонов да дрожать от постоянной зудящей мысли, что в один прекрасный момент он наградит нас с дочерью какой-нибудь нелицеприятной болезнью. Послала его подальше. Сама в силах вырастить Полину. Пресмыкаться и унижаться ни перед кем не собираюсь.
Сергей решил, то подходит этой обиженной красотке на все сто. ОН- полная противоположность ее мужу. Одинокий, спокойный, детей любит, Люду уже просто обожает. Даже не допускает мысли, что не сможет ее удержать и сделать счастливой. Он уже с неистовой силой стремился к ней.
Пока шли, говорили о многом. Единственное, чего не касались, так это темы, почему одинок Сергей. И слава Богу. Он только-только успокоился после измены его любимой девушки. Она не дождалась его из армии. Верность не стала ее путеводной звездой. И все бы ничего. Но с потерей любимой расстался и с лучшим другом. Он забыл, что девушка товарища не девушка, а просто друг.
Возле двери Люда протянула руку за сумкой:
- Спасибо, Сережа за помощь. не знаю, как бы справилась с таким неподъемным грузом.
- Да ладно! Какая там помощь!Даже приятно было сопровождать такую девушку, как ты.
Хочешь, стану каждый вечер встречать тебя и провожать до дома?
Самодовольство проскользнуло на лице Люды:
- Прелестно! Буду даже рада.
Сергей сиял. По всему видно, он пришелся ей по вкусу. Не зря старался.
Он топтался на месте:
- Ну, я пошел? До следующего вечера? Думаю, ночь бессонную проведу…
- Скажешь тоже! Пока!- Ухмыльнулась Люда и скрылась за дверью, напоследок кокетливо и многообещающе улыбнувшись.
Душа Сергея ликовала: наконец-то встретил достойную девушку. Она перенесла много обид. И не станет строить из себя недотрогу, а на деле обманывать. Просто ангел, не человек. Слава тебе, Господи, что столкнул нас с ней на переходе!
Он никогда не был набожным, но, потеряв от чувств голову, забыл о этом. И теперь постоянно благодарил Бога за это.
Отношения развивались катастрофически быстро. На второй день Люда пригласила Сергея на чай. Дома были ее мать и дочь. Познакомились. Сергей как знал, что вот-вот наступит этот момент. купил для девочки пупса в одеждах, носил подарок во внутреннем кармане пиджака и при встрече протянул его девочке.
Та рассматривала его с момента появления в комнате:
- Ты мой папа?- Смутила его, беря в руки игрушку и заглядывая в его глаза.- Я тебя здала. Бабуска казала, сто сколо плидес. А ты все не сол и не сол. Много лаботал? Да?
Она прижалась к Сергею, продолжая наблюдать за его действиями.
А тот покраснел от неожиданности. В груди сперло. Язык не повиновался от волнения. И Сергей не смог выдавить из себя неи слова. Только сильнее прижал малышку к груди. И украдкой вытер слезу.
Теперь он ясно осознал: даже, если бы разочаровался в Люде за что-то, эту доверчивую крошку не смог бы оставить никогда и ни за что.
Мама и Люда переглянулись: надо ж такому случиться. Вообще-то Полина относилась с недоверием к мужчинам, а тут так прониклась доверием..
Люда хмыкнула и ушла в соседнюю комнату переодеваться.Мама стала накрывать на стол, ставя все необходимое для чаепития, одобрительно оглядываясь на внучку с парнем дочери, которые барахтались на паласе. При этом Полина старалась оседлать выбранного для себя папу и заливисто хохотала, когда он скакал с ней на загривке по комнате. Сергей тоже светился от счастья. “ Прямо идиллия какая-то”,- подумала тогда мама. И позвала всех к столу.
Ежевичное варенье с домашним печеньем напомнило Сергею о беззаботном детстве у бабушки с дедушкой в деревне. Особенно о купании в деревенском пруду.
Он почувствовал себя в этой семье как дома. Здесь поселилось счастье, не иначе. И это счастье- дочка Людмилы.
Спустя некоторое время он сделал Люде предложение. Та сомневалась.
- Чего глаза прячешь? Принца ждешь на белом коне. А если кони все дорогой померли?- Назидательно внушала дочке мать.- Вечно собираешься жить у нас что ли? Мы и сами не старые. Дай спокойно дожить век. Выходи за хорошего, положительного человека. И не выкобенивайся. А-то останешься как старуха у Пушкина у разбитого корыта. Будешь локти кусать, да поздно. Хороших мужиков на свете не так много.
Сергею приятна была оценка матери его как хорошего, положительного. И все же показалось, словно Людмила тяготила родителей. Они прямо-таки выталкивали ее в замужество. Сомнения Людмилы тоже вызвали двоякое чувство. С одной стороны, хорошо, что не кидается на всякого, кто обратил на нее внимание. Хотя себя он не считал “ всяким”. С другой- чем он плох для нее?
Сергей снял квартиру. И они с Людой поженились.
Спустя некоторое время корпорация выделила квартиру Люде.Сергей работал тогда слесарем-ремонтником на заводе. Имел высокий разряд. И все же заработок его не превышал Людын. Поначалу все шло своим чередом. Иногда, правда, прорывалось в разговоре, что она, а не он, содержит семью. Пора бы поискать что-то более или менее высокооплачиваемое.
Интимные отношения тогда обоих устраивали и мирили, если поссорились.
Потом укоры жены стали повторяться чаще.
- Что ты за мужик, если не можешь заработать? Я пашу днем и ночью, лишь бы улучшить наш быт. За свой ударный труд получила вот квартиру. Начальство сказало, что я гениальна в своем роде. Да, гениальна, к твоему сведению. А ты проваландаешься на своем гребаном заводе с восьми до пяти. И домой, к любимому диванчику. Палец о палец не ударишь ради семьи.
- А ничего, что я с работы спешу в садик за Полиной?! Кормлю ее, пою, гуляю с ней в парке или вожу в зоопарк, цирк или кино, пока ты все чаще сутками пропадаешь в своей любимой корпорации. Скажи, давно ты обнимала дочку? Давно читала ей книжки? Или хотя бы гуляла с ней возле дома? Жизнь – бумеранг. что отдаёшь, то к тебе и вернётся.
-Велика работа! Ты просто обязан так поступать, чтобы Полинка привыкла к тебе. А мне это не надо. Я итак для нее самый близкий человек.- У самой засвербило в груди. Она стала замечать, что дочка сторонится ее и решает все свои вопросы с этим чужим дядей. Даже завидно стало.
Сама продолжила лить поток укоров на Сергея:
- Ты мне достойный мужчины денежный эквивалент покажи! Нам мебель новая нужна, шмотки. Посмотри на меня! Хожу по году во всяком тряпье, хотя обслуживаю правительственную связь!
Мужчина разозлился:
- О чем ты говоришь? Окстись!Уже давно вся твоя зарплата уходит на одежду для тебя и всякие там бирюльки в виде сережек, бус, косметики и другой бижутерии. Ты уже на себя не похожа. Стала куклой Барби, обвешанной и затушеванной всякой хренью!
Лучше бы дочери платье или туфельки хоть раз принесла!
-Ах, вот как ты запел?! Я что, должна выглядеть колхозницей? Никогда такого не будет! Мне легче выставить тебя за дверь, чтобы не разевал рот на мою зарплату. А желающих занять твое место немало. Поверь, недели не пройдет, появится новый воздыхатель. Я цену знаю себе! Я молодая девушка и этим все сказано.На мне все должно быть шик-модерн! Не можешь обеспечить, помалкивай.
И так происходило каждый раз, когда Люде требовались деньги для себя, на себя и себе. Чем дальше, тем больше она раскрывалась перед Сергеем. Он не узнавал ее. Имея мужа и Полину, заметьте, дочь от другого брака, она думала только о себе. Ей плевать на других, все равно, как относятся к ее поступкам люди.
- Бедная Полина,- думал Сергей,- до глубины души жалко эту девочку- крошку-малышку.
Не видит материнской любви или хотя бы участия. Так бы бросил эту зазнавшуюся особу. Что, я пропаду?! Да ни в коем разе! Не в деньгах счастье. Руки, ноги, голова, слава Богу, на месте.
Утром он просыпался и шел к малышке. Целовал ее пухлую щечку, подпертую кулачком, вздыхал. Потом будил, нежно притрагиваясь к плечу:
- Солнышко, пора вставать, греть наши души и освещать дорогу к детсаду.Там друзья давно ждут свою чудную подружку.
Та, потягиваясь, улыбалась:
- Ну, ты, папка, и хитрец!
Бежала в ванную умываться. Одевалась с его помощью в наглаженное им белье. Они перекусывали, и отправлялись в детский сад. А Сергей потом на работу. Люда в это время уже сидела за рабочим пультом, чистая, напомаженная и накрашенная. Не зря около часа ежедневно наводила марафет.
Мать обращала на дочь все меньше внимания.
- Мама, пледставляес, сиводня Миска казал, сто у ниво во дволе расцвел самый лучший на свете пион.
А Васька Гуськов покрутил пальцем у виска:
- Ты сто, спятил? Не знаис, кто лучший спион?
- Нет. И кто зе?
- Так знай - это Тирлиц! И он в Гелмании, а не у тебя во дволе.. Плавда смесно, мама?"
Люда только сверкнула глазами:
- Полина, прошу: иди со своими глупостями к отцу. Я устала. Дай отдохнуть. У меня такая ответственная и трудная работа в корпорации, что хватает сил только добраться до постели. Видеть кого-то или слышать - уже перебор. Мне там все говорят: “ Люда, ты -гений. Никто не умеет работать так, как ты. Много лет я добивалась признания. Наконец, меня оценили. Поняли, я - не все. Исключение. А тут вы… - Тяжело вздыхала мать, забывшая напрочь, что главная роль женщины - материнство. Все остальное по мере возможности.
Пока Полина была маленькой, слушала тирады матери, хоть и не понимала, о чем речь. Взрослея, злилась: “ Ну, понеслось!..” Оглядывалась на отца.
А тот вздыхал: “ Когда она одумается и вспомнит о дочери? Словоблудие сплошное.
Так продолжалось много лет.
- Обними меня, мамочка!- Преклоняла к ней голову Полина.
- Я что, непонятно сказала? Иди к папе.
Девочка глубоко вздыхала и шла к папе, не замечая, что шаркает при этом ногами по полу, как старушка.
- Ноги поднимай выше,- раздражалась Люда.- А -то с вами отдохнешь тут: одна ноги поднять ленится, другой кастрюлями тарахтит днем и ночью.
- А они не поднимаются,- огрызалась девочка, слабеющая от невнимания матери
У отца всегда находились для нее время и силы. А у матери - одни отговорки. Со временем именно отчим стал для Полины и отцом, и матерью, и вместо подушки для битья и слез от переживаний. Дочь перестала искать ласки у матери. Ей хватало отца.
А Люда все чаще твердила о своей незаменимости на работе и гениальности. Дома появлялась изредка, ссылаясь на загруженность. Чем она там занималась таким важным, пусть будет на ее совести. Холодок между супругами все больше превращался в ледяные глыбы.
Дочка выросла. Со своими бедами шла к отцу, не к матери. А та вдруг заговорила о переезде. По негласным каналам узнала, что дело в Чечне идет к войне. Многие знакомые уже покинули республику. Сергей не хотел вникать в глубину проблемы. Но вскоре сдался.
Купили недостроенный дом в Ставропольском крае. Люда твердила, что именно ее заслуга в этом.
Люда устроилась на работу помощником в адвокатуру. Пригодился опыт помощи отцу в судейской работе в Чечне. Она быстро освоила специальность. Со временем стала выполнять ее самостоятельно. С помощью полученных знаний и связей отсудила квартиру почивших к тому времени родителей. Продала ее и купила жилье дочери, которая так и не стала близкой матери. Только раздражала ее.
Ключи от жилья отдала Полине со словами:
- Я тебя вырастила, выкормила. Забирай отсюда все свои шмотки. Живи теперь своей жизнью. Дай мне позаботиться о себе. Я еще не старуха. В молодости упустила все прелести жизни. Теперь не упущу ни одного момента! Хочу хоть теперь жить и радоваться.
Я, я, я. И только я. Она же гениальна. Остальные не в счет. пусть потрудятся с ее. Привыкли кохаться за счет ее неповторимости и трудолюбия.
И этот туда же. Не хотела называть Сергея по имени даже в мыслях. Ей и пятидесяти нет, а он отворачивается к стенке. Будто нет рядом жены-красавицы. Хоть бы посмотрел, какая у нее высокая и пышная грудь, широкие бедра и талия молодой девушки. А лицо… Где он еще найдет такое гладкое и выразительное лицо? Сколько трудов она вкладывает в его красоту, а мужу все равно.
Она считала себя красоткой, пышущей здоровьем и неотразимостью, хотя замечала, что растолстела не на шутку. Конечно, тело белое, щеки и губы пухлые. Белье самое лучшее. Косметика - толстым слоем. Часами наводила марафет, чтобы потом мужчины спрашивали:
- Можно потрогать твою очаровательную ручку?
И говорили:
- Какая же ты хорошенькая, пухленькая! Так бы и трогал всю жизнь!
Только мужу не было до нее дела.
Гормоны бунтовали в теле, хотелось любви и обожания. А Сереге не до нее. Бежит из дома, лишь бы не слышать тирад о ее неповторимости и выслушивать оскорбления в свой адрес. А он просто не желал видеть симпатичное от тонн косметики лицо и фальшивых улыбок. И все корил себя: где были его глаза и мозги, когда отметили будущую жену в толпе прохожих?!