ИСПЫТАНИЕ НА ПРОЧНОСТЬ
1. ТРУДОВЫЕ БУДНИ
Зима 1941-42 года не ослабила внимания, люди напряженно следили за ходом военных действий на фронтах. Учителя школы по утрам записывали передаваемые сводки информбюро, от руки размножали, доносили их до жителей деревни.
Сформированная в Канске сибирская стрелковая дивизия в составе которой были призванные сибиряки из Канского, Иланского и других районов прилегавших к городу, была направлена на защиту Москвы. Бои носили крайне тяжелый характер, письма с фронта приходили в деревню редко. В передаваемых сводках Информбюро кратко сообщали о боях под Москвой. В конце декабря 1941 года радио сообщило о разгроме немецко-фашистских войск под Москвой. Люди воспрянули духом. Первая одержанная победа наших войск на фронте вдохновила людей на трудовые подвиги. Люди шли в контору колхоза, просили, чтобы занарядить их на самые тяжелые работы. Жители деревни организовали сбор теплых вещей для фронта.
К первой военной весне 1942 года в колхозе готовились. До расстаивания снега на полях, были отремонтированы плуги, проинвентаризированы бороны, сеялки. С ремонтом трех тракторов в МТС дела затягивались, до последнего времени не был запасных частей для газогенераторного трактора. Больших надежд в колхозе на них не возлагали. Основной тягловой силой считали коней.
Как не старались за зиму подкормить их к посевной, измотанные повседневной работой кони, на одном сене с трудом набирали силы. Председатель правления Андрей Юферов знал, что значило для крестьянина упустить, хотя бы неделю выезд в поле, тревожился, искал выход как провести весенне-полевые работы, не упустить сроки посева зерновых.
Обсуждая на заседании правления посевную, высказал озабоченность:
-На трактора большой надежды нет, сытые рабочие кони мобилизованы в армию. Другого выхода нет, как привлечь на посевную быков из личных надворных хозяйств колхозников.
Кто-то пытался предложение председателя перевести в шутку, но вопрос стоял вполне серьёзно. Дело в том, что раньше никто из жителей деревни не помышлял использовать быков как тягловую силу. Если и кто их держал в своем хозяйстве, то только на мясо.
При обсуждении этого вопроса на заседании приняли решение: бригадирам переписать по дворам наличие у колхозников быков, начиная с полуторагодовалого возраста. Предлагалось за объезживание быков начислять вознаграждение до десяти трудодней.
В числе записанных был и бычок Василия Спиридоновича Глушкова. Васе Маленькому, как называли его в деревне, раньше даже и в голову не приходила мысль, чтобы ездить на бычке. А после принятого в правлении решения, прикинул себе: что ж, идея не плохая, на бычке можно не плохо заработать. Он обдумывал:
-За пять дней научиться на нем ездить, а пять дней можно будет заняться своими делами или, наконец, отдохнуть.
С чего начать? - он не знал. Подкинув в хлеву сена, примотал к рогам веревку, вывел бычка во двор. Немного поводил его в ограде, бык покорно подчинялся.
-Какой послушный у нас бык, - подумал про себя хозяин, - теперь можно попробовать на нем ездить. Подвел бычка к крыльцу, встал на ступеньку выше, запрыгнул на спину его. Бычок сначала не понял, что произошло. Когда хозяин стал за веревку дергать и погонять его, бычок словно взбесился, запрыгал, закрутился, стал выделывать такие выкрутасы, отчего Василий не удержался, слетел с него.
Несколько успокоился сам, успокоил бычка похлопыванием по боку. Василий снова взобрался на него. Бык дал такого кондобоя, Василий вцепившись за шею, еле удержался верхом.
-Ничего, не таких прытких объезживал коней, а с тобой козявка, как ни будь справлюсь, - проговорил про себя. И тут же хлестнул по боку, бык подпрыгнул - и седока как не бывало на спине его.
На следующий день Василий заглянул в колхозную кузницу, спросил у Кузьмы Кочкина:
-С чего начать объезживатъ быка?
Кузьма Карпович был человеком с большим юмором, ответил:
-Вчера с трудом объезживал окаянного, сегодня с утра Колька ездит на нем.
Кузьма видя, что Василий сомневается в правоте, сказал:
-Если не веришь, пойдешь мимо загляни в ограду, увидишь своими глазами.
Василий тут же вышел из кузницы, направился к дому Кочкиных, покрутился немного, заглянул во двор, обиженным вернулся.
-Ну как? Видел?
Василий понурив голову, чуть слышно проговорил:
-Нет его в ограде.
Кузьма выругался для важности:
-Вот чертенок, не успел обучить, как верхом ускакал в лавку, ну, Колька погоди! Спущу с тебя штаны!
Василий еще немного постоял, ушел домой. Покрепче примотал к рогам бычка веревку, пытался в ограде сесть на него, тот настолько взбесился, что и близко не подпускал к себе хозяина.
С десяток раз Василий садился верхом на бычка, всякий раз кубарем слегал с него. Спустя несколько дней Кузьма Карпович встретился с Василием Спиридоновичем на улице, спросил:
-Как обучил быка?
С обидой Василии ответил:
-Не поддается проклятый мне.
Кузьма свое.
-А узду-то одевал на него?
-Нет, я веревку на рога наматывал.
-Вот видишь, из-за нее и бесится он.
A потом добавил:
-Пойди к председателей расскажи,
что бычок с трудом поддается объезживанию, может добавит он
трудодней за обучение.
Собрался было Василий в контору, жена спросила
-Куда тебя понесло, глядя на ночь?
-В контору.
-Это за чем?
-Да бык не поддается мне, может председатель добавит трудодней за объезживание.
-Это кто тебя надоумил, не кузнец ли?
Муж ответил:
-Что, у меня нет своей головы?
На другой день Василин выехал на конях в поле. Дочь Вера
вывела быка из хлева, напоила из шайки, накинула на рога веревку, стала водить за нее по ограде. Бычок позорно ходил за ней. К вечеру подмешала в поило немного посыпки, похлопывая рукой по нему:
-Но миленький, завтра я попробую тебя захомутать.
Зима с 1941 на 42 год стояла снежной и холодной. Beсна раскрыла поля от снежного покрова в конце апреля, выехать в поле смогли только в первой декаде мая. Пашни местами были залиты водой сплошными лужами.
Из района то и дело звонили, подталкивали, спрашивали:
-Почему в поле не начали работать?
Бригадир Шабалин не раз выходил на поля, смотрел землю, его и самого беспокоило не только упустить время, но и как организованнее провести весенне-полевые работы. Мужских рук в колхозе почти не осталось, поголовье рабочих коней на треть убавилось. Из головы не выходила мысль:
-А смогут ли бычки потянуть за собой бороны по вспаханной земле?
В первой декаде мая, первая бригада выехала в поле, приступили выборочно пахать Егоров косогор, там земля быстрее чем на других пашнях подсыхала. Пахали на конях Егор Куклин, Василий Снопиков, Василий Ковязин, не сколько поотдаль бабы:
Маня Немчанинова, Нина Коряковцева, Нюра Немчанинова, Мария Разумова. Боронить пашни вывели своих бычков Вася Ронжин, Вася Юферов, Андрей Кокоулин. Ребята проверили упряжки, они не сомневались, бычки должны истянуть по пашне бороны.
Вася Poнжин зацепив борону, взял повод в руки, вывел бычка на распаханную пашню:
-Ну, трогай!
В начале бычок рывком дернул борону, закрутился на месте, затем понатужился покрепче, зашагал до полосе. Вася покорно укротил бычка, он шел за ним и тянул за собой борону. Вслед за Васей повели своих бычков за повод и ребята.
К обеду подъехал на коне бригадир Шабалин, спросил:
-Тянут ли бычки бороны?
-Тянут, если их за повод водить, - проговорили ребята.
-Ну, что-ж, дело начато, будем и других бычков впрягать в упряжки.
С тем и уехал.
Без особого труда ребята обучили своих бычков ходить в упряжке. Первый день они водили их по пашне за повод, с каким- то ребячьим интересом, гордостью - смотрите люди, мы укротили упрямых животных, теперь они работают на нас.
Домой Вася приходил усталым, поужинав ложился в постель. Через день приучил бычка ходить в упряжке по пашне с бороной, управляя им вожжами. С этого времени в колхозе начали работать на быках.
Аня Ронжина (младшая сестра Галина, да и остальные, звали её Лёлька, так в Сибири называли своих крёстных мам) приходила из школы, просила бабушку Анну Терентьевну собрать брату обед:
-Я отнесу Васе на пашню.
И бегом бежала за Полевые ворота в поле. Когда боронили полосу у лав, Аня, как обычно, принесла брату в поле обед. Подолгу всматривалась, как брат боронит на быке пашню. Однажды, когда брат обедал, сестра попросила:
-Вася, дай я повожу быка.
-Ему тоже надо отдых, не железный ведь он,- ответил брат. И все же один раз Вася разрешил сестре поборонить. Аня взяла в руки, вожжи, дернула за них, крикнула на животного:
-Трогай!
Бык не с места. Взяла за повод узды, потянула на себя, бык замотал головой.
-Аня, ты по мягче с ним, он хотя и животное, тоже любит ласку.
Сестра похлопала по боку бычка рукой, погладила по голове:
-Но миленький трогай, - и повела его за собой.
Шла по пашне то и дело обступалась ногами в пропаханную борозду. Обошла круг загона, поравнялась с братом, остановилась.
-Аня, теперь ты попробуй управлять им вожжами.
Она ещё сделала круг.
-Сейчас я буду боронить в клюшки, с угла на угол.
-Чего? - спросила сестра.
-Боронить так лучше, разбиваются комки земли. Аня неотступно шла сзади, внимательно присматривалась ко всему, поворотам, разворотам.
Когда закончился учебный год в школе, она вставала дома наравне со взрослыми, вместе с братом шла в поле, вела за собой бычка. В поле запрягала в борону, выводила на пашню.
Брат видел, с какой старательностью сестра все делает, про себя подумал: - надо дать ей возможность, чтобы поборонила полдня одна. Так полдня один день, полдня — другой, Аня по настоящему впряглась в нелегкую крестьянскую работу.
С десяти лет начала работать на колхозных полях. И каждый раз, шагая по мягкой, пригретой солнцем земле, чувствовала гордость за совершенное. Восемь весен боронила Аня на бычке пашни, когда окрепло детское тело, перешла работать на ферму.
***********
По разнарядке Ульяна с вечера получила от бригадира задание на расчистку лугов у Еловки. Утром поднялась рано, позавтракав наносила в баню дров, воды из колодца, с тем, чтобы мать затопила ее, был субботний день.
Взяв с собой узелок со скудной пищей на обед, вышла со двора. День начинался, чуть просвечивалось с востока в синевато-серой дымке. Подувал северо-западный ветерок, от которого на небе сгущались тучи. Выйдя из деревни, у Полевых ворот повстречала баб - Нюру Юферову, Лизу Манину, Домну Снопикову, с которыми была занаряжена на работу в поле.
На лугах бабы подбирали валяющиеся ветки, срубленный и брошенный мелкий кустарник, сгнившийся валежник. Все стаскивали в кучи. Увлекшись работой, Ульяна отделилась, не заметила, как бабы закончили работу, ушли с лугов.
Оставшаяся одна в поле Ульяна, торопливо собралась, поспешно пошла к дороге. Обходя разлившуюся на лугу лужу воды, обступилась, промочила ноги, обутые в поизношенные чирки.
-Ну и денек сегодня выдался, встала с рассветом и за целый день ни присела.
Выйдя на дорогу ускорила шаг, чтобы согреть промокшие ноги: - ничего, доберусь до дома, переобуюсь в сухое, а может мать истопила баню, отогреюсь. Рассуждая про себя не заметила, как подошла к березовому мосту.
Где-то за леском всхрыпнула лошадь, - почудилось, - подумала про себя Ульяна, пройдя мост, всхрипование повторилось, оглянулась в сторону, увидала одинокого пахаря, свернула с дороги.
В пахаре признала Нюру Немчанинову. Подойдя к ней, спросила:
-Что Нюра ты до темна дотянула?
-А ты знаешь, дневное задание надо выполнить, восемьдесят соток вспахать, а кони видишь какие, совсем из сил выбились, протянут плуг пол загона, станут.
Ульяна украдкой посмотрела на Нюру, увидела на ее ногах разбитые, облепленные грязью с землей сапоги.
Нюра подула на свои потресканные руки, хлопнула вожжой по коням, прикрикнула:
-Но миленькие, трогайтесь!
Сделала разворот, поставила плуг в наметившуюся борозду, приостановила коней. Худое Нюрино лицо нахмурилось, повернулась к Ульяне, с обидой сказала:
-Нет от моего Ивана третий месяц письма с фронта, не знаю на что и подумать.
Ульяна зная, сколько за время войны пришло в деревню похоронок изменила тему разговора.
-А дома-то как? - спросила.
-Изболелась Ульяна я вся, сердце выболело. Мыслимо ли одной кормить шестерых детей, один одного меньше, с пол зимы хлеба досыта не ели, пеку кое-какие лепешки, да картошку варю.
-А старшие-то помогают? - спросила Ульяна.
-Помогают, беспокоятся о матери, Шурка оставил школу, теперь работает на вывозке навоза в поле.
В это время послышался отдаленный детский голосок.
- Мама, мама! Иди домой!
Нюра взглянула вдаль, увидала Мишку, тихо, чуть слышно проговорила:
-Беспокоятся ребятишки.
Приложила ко рту ладонь, крикнула изо всех сил:
-Сынок не ходи сюда! Заговорилась я с тобой Ульяна, мне еще целый час надо пахать. Пойдешь домой прихвати с собой Мишку, доведи его до деревни.
Ульяна было вышла на дорогу, остановилась, постояв немного, вернулась к пашне. Подождала, пока Нюра не завершила круг.
-Постой Нюра, - подошла, легонько посторонила ее от плуга, прикрикнула на коней, поставив плуг, вслед пошла за ним.
Нюра подскочила, пыталась оттолкнуть Ульяну от плуга:
-Нет, я сама.
-Я говорю тебе иди к сыну, веди его домой.
-Но если так, допаши, - показала рукой на чуть видневшийся с боку колышек, - это моя норма.
Ульяна тронулась с места, позади себя услышала,
-Спасибо тебе, побегу поскорее домой, может еще успею вытопить баню, выкупать ребятишек.
«Вот и погрелась в баньке я» - подумала про себя Ульяна, сама дрожа, тронув коней, пошла держась руками за ручки плуга. Вернулась домой Ульяна поздно вечером, дома ребята уже спали. Мать встретила дочь вопросом:
-Что так долго задержалась в поле?
Ульяна рассказала матери про встречу с Нюрой в поле, мать только сказала:
-Замаялась она одна, не грех ей помочь. Идя в баню, там Нютка моется, тоже приехала поздно с поля.
В бане Ульяна налив в шайку воды, плеснула на каменку, залезла на полок. Парилась она, пока не почувствовала усталости тела, обмылась, вышла из бани. Кругом тихо, потухшая заря затемнила все небо. Когда проходила по двору, из приоткрытого хлева потянуло прелым навозом, подумала, - пора вывозить его на огород. Вошла в дом, на столе ее ждал приготовленный матерью ужин. После баньки еще волосы совсем не просохли, легла в постель, от мокрой подушки немного холодило. Как хорошо лежать в тепле на сухой постели! Пыталась уснуть.
Но не спиться, в голову то и дело приходили одна за другой тревожные мысли. Вспомнила о письме, пришедшее от мужа с фронта, - хорошо, что Петя встретил на фронте своего брата Антона. (Раненый брат Антон, позже, умер прямо на руках брата Петра). Теперь-то им вдвоем будет легче воевать, сподручнее бить фашистов. Усталое тело от постоянной тяжелой работы, теперь смягшее в баньке расслабилось. С тем и уснула.
**************
Не раз на горизонте сгущались тучи, небо хмурилось, а осадков все не было. В тот день предвещало быть дождю, с юго-востока сгущались тучи. К полудню далеко у горизонта сверкнула молния, за ней последовал отдаленный раскат грома. Маня Немчанинова с Зиной Перминовой засевали овсом последний клин, вспаханной земли. На полосу прибежала Татьяна Винокурцева, крикнула:
-Давайте бабы кончать сеять.
В ответ 3ина махнулa рукой, крикнула:
-Осталось совсем немного, успеем засеять.
Стегнув вожжой по коням, успела только крикнуть, - но, миленькие, трогайтесь, - как сверкнула молния и за ней прогремел гром. Зина взглянула на небо, увидела надвигающую грозовую тучу. На последнем развороте начал покрапывать дождик, и снова сверкнула кривая, ослепительная молния. И с каким-то треском, раскатом над пашней, прогремел гpом. Oт сильного громового раската, кони бросились с полосы в сторону, направляя их к небольшому леску, Зина успела соскочить с сеялки, подхватила коней под уздцы, повела под раскидистый куст черемухи. Привязав одной вожжой за ствол черемухи, молния вновь блеснула, вслед за ней гром.
Под прикрытие черёмухи прибежала Маня с дождевиком в руках. Прикрывшись сверху брезентовым плащом, прижавшись, друг к другу теплыми телами, как хлынул с ветром косой дождь. Грозовая туча гонимая ветром постепенно уходила вниз по Пойме, дождь выправился, пошел спокойнее.
Содрогаясь от сильного громового удара бабы не почувствовали, как промокли. Маня выглянула из под куста, взглянула на небо, сказала:
-Вот славу Богу дождь прошел, началось лето.