- Я так понимаю, помощь нужна, - голос Петра выдернул меня из ступора.
Я медленно перевела взгляд на мужчину. Полу прищур карих глаз посмеивался. Хотелось врезать ему, а после разбираться. Однако я сдержалась.
- Кто ты такой?..
- Петр, сосед по хостелу.
В тоне мужчины слышалась издевка или так показалось расшатанным нервам? К горлу подступила тошнота, в глазах потемнело. Краски поблекли, я видела только незнакомого мужчину перед собой, но я нашла силы ответить:
- Чертовски смешно! Кто ты такой? Ты появился, как черт из табакерки.
- Марина, ты, действительно, хочешь узнать, кто я? - интонация голоса изменилась, в нем зазвучали нотки стали, а пронизывающий взгляд проникал до глубины души. - Тебе станет страшно.
Я рассмеялась, дико и безудержно. Слезы горячим потоком хлынули из глаз. Я сжала зубы в попытке остановить истерику, стон вперемежку с рычанием вырывался сквозь них. Утирая слезы, я посмотрела на мужчину.
- Ты серьезно? После того, что я видела, ты говоришь, я испугаюсь?
- Что ты видела, Марина? - строгим голосом перебил Петр и повторил, выделяя каждое слово. - Что ты видела?
И вот тут мне стало страшно: от ледяного взгляда серых глаз, стали в голосе, шума в ушах. Я не отрываясь смотрела на мужчину, и меня начала бить дрожь. Панически пыталась вспомнить, что же я видела.
Перед глазами замелькали картинки хостела, девочки, фото Алины, кладбище.
- Что из увиденного тобой напугало? - сознания достиг требовательный мужской голос.
- Я видела сон, - произнесла одними губами.
- Громче, Марина, я не слышу!
- Я видела сон! - закричала так, что в ушах раздался хлопок и что-то щелкнуло в голове.
Я встрепенулась и словно очнулась от наваждения. Схватилась руками за пластиковые ручки кресла, поняла, что сижу. Медленно обвела взглядом комнату, в которой находилась: светлые однотонные стены, репродукции с изображениями природы, узкий книжный шкаф, письменный стол и кожаный диван, окно с решеткой за ним, нежно-голубые занавески до пола и цветок в горшке в углу с большими, сочными зелёными листьями.
"Фикус" - мелькнуло в мозгу и тут же испарилось.
Я перевела взгляд на сидящего напротив на стуле мужчину в белом медицинском халате. Судорожно вздохнула и задержала дыхание.
- Дыши, Марина, все хорошо! Глубокий вдох и медленный выдох. Хорошо! Выходы из транса неприятные, порой пугают, но мы справимся, верно?
Я потеряла дар речи. Вцепилась в ручки кресла, как за спасательный круг, но понимала, что глупо.
"Что происходит? Где я? Как я так быстро переместилась с кладбища?"
- Петр? - дрожащим голосом выдохнула я.
- Да, - коротко кивнул мужчина.
- Где я?
Петр ответил не сразу. Он сцепил руки в замок и положил их на пухлый живот, склонил голову на бок и прищурился.
- А как ты думаешь?
- Ты всегда отвечаешь вопросом на вопрос? - вспылила я. - Мне не до игр!
- Мне тоже, Марина. Однако, я хочу, чтобы ты вспомнила сама.
- Вспомнила что? - крикнула я, ощущая горячую волну гнева. Она поднималась из глубин сознания и намеревалась захлестнуть, закружить в водовороте горечи и обиды.
- Глубокий вдох и медленный выдох! - спокойным и размеренным голосом произнес Петр.
Я откинулась на спинку кресла и шумно выдохнула. "Я не подопытный кролик и не дрессированная собака!" Облизнула губы, ощутила соль на языке.
- Дай воды! - попросила я.
Петр поднялся и мягким шагом прошел к столу. Налил из графина воду в стакан и поднес мне. Живительная влага оросила пересохший рот, связки, проникла в гортань и мягко разлилась по телу.
- Лучше? - спросил Петр и вернулся на стул напротив меня.
Я отрицательно покачала головой. Повертела в руках пустой стакан и отставила его на журнальный столик между нами.
- Ты - упрямая, Марина! Но мне нравится с тобой работать.
- В смысле, работать?
- Твой мозг для меня #тайна, но я ее разгадаю.
- Твою мать, да кто ты такой? Где я?
- В клинике, - развел руками мужчина, словно это было настолько просто и предсказуемо.
- Не поняла... Я только что находилась на #кладбище. Мы хоронили Алину, и я увидела...
Я заткнулась, захлопнула рот на полуслове, понимая глупость положения: если я в клинике, каждое слово сыграет против меня.
Петр поднялся, подошел к окну, отодвинул занавеску и выглянул на улицу. Через минуту повернулся и поманил меня указательным пальцем.
Я нехотя встала, ощущая ватные ноги, проковыляла к окну.
- Ты увидела ее? - Петр указал на девушку. Она сидела на скамейке под деревом через дорожку от дома и читала книгу. Даже на расстоянии и с высоты второго этажа я узнала в черноволосой девушке Алину. Та подняла голову, посмотрела по сторонам, взглянула выше. Наши взгляды встретились.
Дух захватило, в глазах потемнело. Я судорожно вцепилась в подоконник, чтобы не упасть.
- Это она? - задал вопрос Петр, поддерживая меня за локоть. Я кивнула.
- Как видишь, Алина жива, никто девушку не хоронил, - продолжил Петр. - Как сказала, ты видела сон. И поверила в него.
- Неправда, - прошептала я, - вы не запишите меня в сумасшедшие.
- Никто и не пытается, - ответил Петр и усадил меня на диван. - Приляг, отдохни, Марина! После выхода из транса тело ослабевает.
- Из какого транса?
- Я ввожу тебя в гипнотическое состояние, и мы стараемся разобраться в премудростях твоего мозга.
Я приняла лежачее положение, подложила под голову диванную подушку и уставилась в потолок. Белый, словно чистый лист, он парил надо мной, без единого пятнышка и трещинки. Как и мои воспоминания об этом месте: ничего, пустота.
- Из ваших слов получается, что я в клинике давно?
- Неделю, - коротко ответил Петр.
- Почему я ничего не помню о днях, прожитых в клинике?
- Потому что ты живешь своими фантазиями, а я помогаю выбраться из них.
"Неделю я жила мыслями в хостеле? Но почему? Ах да, сон. Он утверждает, что я видела сон и поверила в его реальность. Что за глупость? Я скорее поверю, что вижу сон сейчас".
- Кто определил меня в клинику?
- Родители, разумеется. Ты не замужем.
- Я могу позвонить им?
- Конечно, когда тебе станет легче. Ты ведь не хочешь огорчать родителей?
"Откуда тебе знать, чего я хочу? Я сама не уверена. Допустим, это сон и похороны не устраивали, значит и ведьмы не существует. Круто! Какой смысл тогда меня удерживать?"
- Я имею право выйти на улицу? - приняла сидячее положение и посмотрела на мужчину.
- Разумеется, - Петр развел руками, - по территории клиники ты вольна гулять до отбоя.
- Подышу свежим воздухом, - я улыбнулась непринужденно и прошла в сторону двери. Только сейчас обратила внимание на одежду: джинсы, толстовка и кроссовки. Именно так я оделась перед поездкой на кладбище.
"Какую одежду носят в клинике для душевнобольных? Пижамы или позволяют свободный стиль?"
Пожала плечами, надавила на дверную ручку и перешагнула порог кабинета.
"Не оглядывайся! Только не оглядывайся", - мысленно умоляла себя, - " разорви эту чертову нить!"
Я закрыла за собой дверь и прислонилась спиной, выдохнула.
"Думай, Марина, рассуждай! Для психа довольно ясный ум. Я, конечно, не эксперт в психологии и отклонениях от нормы, но чувствую, что здесь творится чертовщина".
Я отлепилась от двери и прошла по коридору, машинально отмечая бледно-зеленый цвет стен, выкрашенных до половины. Оставшаяся белая часть стены вновь навела на мысли о чистом листе памяти.
"Он сказал, что я в клинике неделю. В каком состоянии меня приводили на сеансы гипноза, если я совершенно не помню ни минуты прибывания в здании? Почему именно теперь я вышла из транса в полном осознании себя?"
- Мне срочно нужен свежий воздух! Где тут выход?
Я прошла половину коридора, миновала десяток закрытых дверей по обе стороны и поровнялась с лестницей по левую руку. Она убегала вверх и вниз.
Вышла на площадку перед лестницей. Из пролета выше через окно струился свет, но снизу царил полумрак.
- Просто первый этаж, нет окна. Чего испугалась?
Спустилась на пару ступеней, прислушалась. Тишина.
"Неужели в клинике для умалишенных настолько тихо? Или больные под препаратами? Кстати, а где обслуживающий персонал?"
Любопытство подстегнуло спуститься ниже. Полумрак рассеивался с каждой ступенькой, и я поняла, что после освещенного пятачка сработал обман зрения.
Я без проблем миновала лестничный пролет и остановилась перед закрытой дверью. Обхватила рукой отполированную круглую деревянную дверную ручку и толкнула створку от себя.
Снова коридор и многочисленные двери, и ни души вокруг.
- Ладно, меньше отвлекающих разговоров, - резонно заметила я и повернула интуитивно направо.
Среди привычных дверей впереди выделялась широкая и высокая дверь с двумя створками. Над ней висела табличка и мозг подсказывал заветную надпись: "Выход".
Чем ближе я подходила, тем отчетливее виднелись черные буквы на зеленом фоне.
Сердце забилось сильнее. Каждую минуту тревожила мысль, что меня задержат, не выпустят. Я толкнула дверь, она открылась.
-Ух! - шумно выдохнула и тут же вдохнула свежий воздух. Пахло прелой листвой и дождем. - Осень в этом году ранняя...
Я вышла во двор. Трехэтажное здание с небольшими башенками убегало в оба конца и образовывало полукруг.
"Наверняка раньше было старинным поместьем".
В отдалении примостились другие строения современного типа, с решетками на окнах. Территория утопала в деревьях и кустарниках, листья пожелтели, но еще радовали глаз пестротой. Многочисленные дорожки разбегались в разные стороны.
Кое-где я заметила персонал в халатах и санитаров в рабочей одежде. На лавочках сидели одинокие пациенты клиники. В голове мелькнула мысль:
"Я видела на скамейке девушку, чертовски похожую на Алину. Не факт, что я не обозналась. Проверить можно, но где ее искать? Заодно, других девочек следует найти."
Я обошла территорию, завернула за главное здание в поисках лавочки, на которой сидела девушка и читала книгу. Я не надеялась на чудо: ее на месте не оказалось.
Подошла ближе, провела кончиками пальцев по шершавой поверхности скамейки, присела на край. Что-то не клеилось в словах Петра, не сходились пазлы в общую картинку.
Я задумалась, прокрутила в голове разговор в кабинете:
"Хочу, чтобы ты вспомнила сама... ты видела сон... Алина жива".
- Ах ты, сукин сын! Ты намеренно вводишь в заблуждение: если Алина - пациентка клиники, я не знала ее раньше. А по словам Петра, меня определили в клинику, потому что я проживала нереальную жизнь, принимая #сон за явь. Сон, в котором Алина присутствует и умирает. Что за игры разума ты затеял? Кто ты такой?
Я подняла голову и посмотрела на уровень второго этажа. За окном стояла Алина и колотила руками по стеклу. Я подскочила, взобралась на скамейку, чтобы стать выше и ближе, но разобрать, что кричала девушка, так и не смогла.
Я обессилено опустилась на скамью, уронила руки вдоль тела и смотрела на Алину.
"Я ничего не понимаю и не знаю, что делать? Что происходит? Алина жива? Она такая же заложница разума? Неужели, мне все привиделось. Девочки не проводили ритуал, никто не умер, похороны не проводили?"
Я зарылась лицом в ладони. Хотелось плакать, но слезы иссякли. Из горла рвался крик, но застрял на полпути.
- Боже, как я устала! Я хочу домой к маме! Мама! Мама! Мамочка!
- Марина! Ты слышишь меня? - на плечо легла рука и знакомый голос вырвал из душевной боли.
Я приоткрыла глаза, но яркий свет заставил зажмуриться. В нос ударил запах спирта и медицинских препаратов. В руку что-то кольнуло и по телу растеклось тепло или мне так показалось...
Нет, тепло исходило от одеяла. Меня укрыли и согрели дрожащее тело. Кто-то взял за запястье и удерживал несколько минут. До слуха доносился монотонный звук. Мерное жужжание медицинского оборудования.
"Я в реанимации? Какого черта?"
Мужской голос отдавал распоряжения, женский голос вторил и послушно выполнял требования.
-Она вернулась, Петр Андреевич? Вы сами скажете матери или мне?
- Она в коридоре? Так и не ушла? - доносилось до моего слуха. - Три дня не отлучалась из больницы, бедняжка. Позови ее, Маша! Девочке нужна поддержка матери.
Я лежала тихо и прислушивалась к разговору, пытаясь вникнуть в суть. Во что я опять вляпалась? Опять этот Петр!
- Марина! Марина, я знаю, что ты вернулась! Все позади!
- Где я? - язык не слушался, заплетался.
- В реанимации.
Я приоткрыла глаза и сквозь ресницы посмотрела на склонившегося мужчину: пухлые щеки, внимательные серые глаза.
- Петр!
- Да?! Откуда ты знаешь, как меня зовут? Ах да, слышала, как меня называла Маша, медсестра?
Я нашла силы и распахнула глаза, чтобы увидеть насмешку на его лице. Но встретилась с заинтересованным и умудренным взглядом врача в медицинском зеленом костюме.
- Ты помнишь, что с тобой случилось, Марина?
Я боялась ответить, не знала, в какую сторону клонит Петр. За последние десять дней жизни произошло достаточно событий, о которых страшно вспоминать.
- Не помнишь? Ты попала в аварию и поступила в областную клиническую больницу с травмой черепа.
"Опа! Что-то новенькое... "
- Трое суток пребывала в #коме, мы поддерживали твою жизнь..., - продолжал говорить Петр, перемежая речь медицинскими терминами, но я уже не слушала.
"Я находилась в коме три дня? А куда девалась неделя жизни в хостеле? Опять не клеится. Хотя, что я помню о жизни в хостеле? Ничего... "
- А что с Алиной? - пошла я ва-банк и задала вопрос в лоб.
- С Алиной? - не понял Петр Андреевич. - С какой Алиной?
- С девушкой произошел несчастный случай, - не удержалась я и продолжила, - она сирота, жила с бабушкой.
Петр Андреевич нахмурил брови, достал карманный фонарик и поочередно посветил мне в глаза. Вновь посчитал пульс. Задумчиво посмотрел на меня.
- Что не так? - удивилась я.
- Откуда ты про нее знаешь? - вопросом на вопрос ответил врач.
- Я...
Писк на мониторе усилился, указывая на повышение пульса и артериального давления. Я нервничала и боялась.
- Так, милочка, хватит на сегодня разговоров! Поговорим завтра. Сейчас придет твоя мама, но не более пяти минут, поняла?
- Мама? - я не верила своим ушам, но поверила глазам.
Дверь тихо отворилась и в палату впорхнула мама с накинутым на плечи белым халатом. Она осыпала лицо поцелуями, нежно гладила по волосам, щекам, плечам. Щебетала сквозь слезы слова радости и надежды.
Я плакала, не в силах вымолвить ни слова. Я запуталась в бесконечных днях тревоги и страха, всей душой желая остановить этот день, рядом с мамой.
В палату заглянула медсестра и указала на время. Я схватила маму за руку, задержала на мгновение.
- Ты эти дни была в больнице? - с надеждой спросила я.
- Да, милая.
- Ты знаешь что-нибудь про Алину?
Мама недоуменно посмотрела, открыла рот, закрыла вновь.
- Про ту, что лежит в соседней палате? - переспросила мама.
- Она жива? - выдохнула я.
- Алина в коме уже три дня. Вас привезли в один день. Но девочка еще не приходила в себя.
- Что с ней случилось?
- Говорят, сердечный приступ, - пожала плечами мама, поцеловала в щеку и выскользнула из палаты, предоставив меня медсестре.
"Ничего себе! Так я эти дни в коме провалялась! И жила другой жизнью, в выдуманном воспаленным мозгом мире? Ничего не было, ничего... А клиника? Ух, как это сложно!"
Возвращение в реальный мир отняло силы. После разговоров я ощутила слабость, веки налились свинцом. Хотелось спать, но я боялась провалиться в неизбежность и очнуться вновь в кошмаре.
Открывать глаза становилось тяжелее. Еще один взмах ресницами, и сквозь пелену забвения я увидела возле окна Алину. Девушка протянула руку и исчезла...
Я провалилась в пустоту. Темная вязкая масса окутала тело и предотвратила падение в бездну. Чувство невесомости подхватило и мягко опустило на кафельный пол палаты реанимации.
Из окна мягко струился лунный свет, создавая призрачную атмосферу. Я оглянулась и вздрогнула. Мое тело спокойно лежало на кровати.
В целях предусмотрительности меня не отключили от монитора, оставили на сутки. Жизненная шкала зигзагами отмеряла биение сердца.
"Жива! Но ведь не в коме? Что-то новое для меня... "
Я скользнула к двери и оказалась в коридоре. Приглушенный свет. На посту медсестра уронила голову на руку, в другой - шариковая ручка легла поверх бумаг. Утомилась. Спит в солнечном сиянии настольной лампы.
Я мягко пролетела мимо сестринского поста и остановилась перед дверью с окошком соседней палаты. Заглянула.
Девушка с длинными темными волосами стояла возле окна. Рядом такая же высокая кровать, как в моей палате. И тело, что покоилось на ней.
- Алина!
Девушка у окна обернулась.
- Я ждала тебя, - просто ответила она.
Я просочилась в палату и остановилась возле тела Алины. Монитор указывал на жизнеспособность организма.
- Не хочу смотреть на это. Выйдем на улицу, посидим на скамейке, - предложила Алина.
В подобном состоянии выйти оказалось проще: мы выпорхнули из окна и опустились на землю возле деревянной лавочки.
- Так странно...
- Что именно? - спросила я.
- Я смутно помню тебя, но не знаю деталей, кроме одной...
- Какой детали, Алина?
Девушка вздохнула, сцепила руки в замок. Я обратила внимание на призрачное кольцо на пальце и задержала дыхание.
- Мне кажется, я умерла, - прошептала Алина, - даже в этом нереальном мире. Я застряла в нем!
- До выхода из комы мне виделся другой мир, иная жизнь, - призналась я, - и там была ты.
- Несчастный случай соединил наши души в одно видение? - переспросила Алина.
- Выходит, что так. Я плохо понимаю, что происходит, точнее, вовсе не понимаю, но...
- Ты - сильная и справишься! - перебила Алина.
- А ты? - спросила я.
Девушка набрала полную грудь воздуха, посмотрела на луну и шумно выдохнула. Повернула ко мне голову, и я ужаснулась взгляду Алины.
- У меня врожденный порок сердца, мне на роду написано умереть в раннем возрасте. Да, препараты поддерживают, но они не всесильны. Ты сильная, Марина! Справишься в любом мире. А мне нужен этот!
Алина вскочила, схватила ледяной рукой меня за горло и прокричала:
- Descensus averno facilis est!
Я зажмурилась от неожиданности. Попыталась перехватить руку Алины, но поймала пустоту. Открыла глаза. Никого. Лишь одинокий уличный фонарь отбрасывал скудное сияние на скамейку и деревья позади.
- Сумасшедшая #Ведьма, чтоб тебя черти съели, - ругалась я и покрывала бранью себя за малодушие и доверчивость.
- Что она хотела сказать словами: "Справишься в любом мире"? Да не все ли равно. Пора вернуться в собственное тело.
Я воспарила к окну и застыла в ужасе. По ту сторону в палате на кровати сидело мое тело и с улыбкой осматривало себя.
- Нет! - я ударила по стеклу, до меня дошел смысл сказанных слов, пазлы собрались в единую картинку. - Алина, пошла прочь из моего тела!
Девушка на кровати в моем обличье взглянула на окно, помахала рукой и указала пальцем на соседнюю палату.
В окне ярко вспыхнул свет. Раздался приглушенный стеклом шум. Я переместилась и влетела в реанимацию.
Медики суетились над телом Алины. Оно судорожно подпрыгивало под действием дефибриллятора. Тщетно. Физическое тело умерло.
- Неет! Ах ты тварь! Как ты посмела! - я билась в истерике, но меня никто не слышал и не видел.
Медсестра подошла к столику у кровати и подняла кольцо. На салфетке корявым почерком прочитала:
- Для Марины. Петр Андреевич, Алина пришла в себя перед смертью и оставила кольцо для девушки из соседней палаты? Как странно и загадочно!
Петр взял из рук медсестры кольцо с запиской и вышел из палаты.
- Нет, не ходи туда! Не отдавай ей кольцо! - я летела следом и пыталась докричаться до мужчины. - Она не Марина! Уже не Марина!
Петр Андреевич отворил дверь и зашел в палату. Я влетела следом.
- Не спишь?
- Я услышала шум. Что случилось? Алина? Она..
- Скончалась, - тихо закончил предложение Петр Андреевич. Взял девушку за руку и положил ей на ладонь кольцо и записку. - Ты мне объяснишь потом, что это означает? Я врач, деятель науки. Много разных случаев видел в жизни, но всему есть объяснение.
- Конечно, я расскажу! Это интересно история, - девушка улыбнулась и посмотрела в сторону окна.
Наши взгляды встретились.
"Ты ведь понимаешь, что теперь я тебя не оставлю в покое!" - я говорила четко и жёстко, понимая, что дух Алины в моем теле прекрасно видит и слышит меня. - "И скажу тебе твоими же словами: у тебя не получится!"...