В России пока не сформировалась у населения привычка кредитоваться, как на Западе…
У нас и привычки другие и структурная ситуация другая. Есть вещи, которые хорошо видны. Например, размер зарплат и пенсий в Америке и у нас сильно разнятся.
То есть, дело только в разнице доходов?
Нет, я просто показал на примере. Разница в структурной ситуации.
В советские времена не было привычки брать у банка в долг. Я не помню, чтобы была такая возможность – взять в Сберкассе кредит.
Да, тогда, если что-то такое и было, то в каких- то очень специфических случаях.
Значит – привычки не было?
Я бы не стал здесь переоценивать силу привычки. Потому что привычка – это некий душевный фактор, связанный с тем, что человек учится. Человек научился вести себя по-другому, и привычка будет у него другая. Тем более, что с девяностого года прошло уже двадцать лет. Дело не в привычке, у нас структурная ситуация другая, чем на Западе.
Девяносто с лишним процентов трудоспособного населения США имеет те или иные кредитные обязательства. У многих кредиты пожизненные. Иногда кредиты передаются из поколения в поколение. У нас явно не такая ситуация, население не настолько закредитовано.
Дело в том, что на Западе кредиты достаточно дешевы. Учитывая высокие зарплаты и иные выплаты, человек может взять гораздо больше кредит. А у нас для человека с улицы банковские кредиты очень дороги. Здесь кредит берут по нужде или от отчаяния. А на Западе банковский кредит взять выгодно. Во многих ситуациях процент по нему отрицательный – меньше, чем инфляция. Сделай у нас такой процент - многие возьмут.
И не отдадут?
Рискнут, по крайней мере. И на Западе многие не отдают. Если бы не было проблем с возвратом ипотечных кредитов, то не было бы и последней волны кризиса. И экономика сейчас бы бурно шла вперед. Видно же, что процентные ставки по кредитам снижаются и снижаются. Деньги в финансовую систему государствами вваливаются. За всякие страны, вроде Греции, расплачиваются. Везде ситуация на самом деле одна: чтобы все не развалилось, бабло надо вливать.
Это же – как костер бензином тушить?
Не бензином – мазутом. Он медленней горит, на какое-то время можно потушить. Расходы идут, идут и не останавливаются. Любой дилетант, посмотрев в эту сторону, легко все увидит.
Государственная политика заключается в том, что деньги непрерывно вливаются в финансовую систему. Фактически, это такая же логика, как у человека, который берет кредит, потому что сегодня он выгоден, в надежде на то, что потом как-нибудь когда-нибудь расплатится. А государство вливает в финансовую сферу деньги, надеясь, что та возьмет, вдруг, да и выздоровеет.
А люди, которые берут кредиты – на что они их тратят?
На что угодно. На дом, на новый большой телевизор, на дозу…
Ну, я думаю, что средний потребитель, все-таки – на телевизор…
Они не все – средние. Точнее, все – не средние. Это особенность людей – они везде не средние, а очень разные. Поскольку сейчас банки получают постоянные вливания, они выдают кредиты заемщикам хорошим и разным. Системообразующие банки получают вливания, перекредитовывают все остальные банки, а те в свою очередь выдают кредиты. И даже маленький банк в ситуации общего вливания получает свою порцию денег и кредитует. А люди разные… разных приходит много.
Так что же – вся проблема в том, что «плохие» люди не хотят отдавать кредиты?
Не могут. Если практически все население закредитовано, то понятно, что происходит. Взяв процент безработицы по стране, даже формально можно понять, что не все вернут кредиты.
Банки сталкиваются с проблемой плохих заемщиков. Они пытаются оценивать вероятность возврата кредита, используя сложные математические модели. А эти модели помогают приблизительно так же, как заговоры бабушки при сдаче экзамена по сопромату. Для того чтобы оценить риск невозврата конкретного кредита нужно разобраться в конкретном человеке, который пришел. А математическая модель – она не о том, что этот человек собой представляет. Это некие фантазии о вероятности возврата кредита, исходя из формальных документов.
Они используют математику. Это же наука…
Математика – наука. А ее применение может быть совершенно не научным. Математика сейчас, например, активно используется при составлении гороскопов, натальной карты. Из этого не следует, что натальная карта составлена научно, и на нее можно ориентироваться. Банки не то оценивают.
А что они оценивают? Это же важный вопрос
Если бы это был важный вопрос, то банки бы оплачивали исследования на эту тему. А раз они ее не оплачивают, значит, эта тема банкам не интересна.
Разве им интереснее терять деньги?
Да. Процесс-то идет. Банкам идут вливания. Всем в банках платят зарплату. Банкиры ведут себя так не потому, что они сумасшедшие, а потому, что понимают, что так можно действовать и дальше.
Но если бы банки вложили деньги в разработку правильной рисковой модели, то у них эффективность бы повысилась. Разве нет?
Для них вырисовалась бы картина не такая радужная, какая у них есть в воображении. Они совсем не заинтересованы знать размеры того, что они могут без риска раздать. Есть руководство банков, начальники департаментов и отделов. Все они для того, чтобы сделать карьеру и увеличить количество личных денег, должны приходить с какими-то прожектами о том, как много денег будет, если дать им еще больше полномочий или ресурсов. И все такие прожекты в сумме работают на то, чтобы нарисовать радужную, оптимистичную картину. Это связано не со злым умыслом, а с тем, что сотрудники банков - тоже люди. И они хотят жить хорошо.
На самом деле, то, что модели оценки рисков не работают, знают многие, если не все в банках…
Да, с тобой многие будут спорить, но если с этими людьми хорошо выпить в бане, то они с тобой, скорее всего, во-первых, согласятся, во-вторых, скорее всего, пошлют далеко, а третьих – потребуют сменить эту неприятную тему разговора.
Хорошо, давай тоже оставим тему риск-менеджмента и вернемся к общей ситуации.
Государства реагируют на сигналы «караул», которые идут от крупных банков. Тем более, что у банкиров есть серьезные аргументы, чтобы убедить чиновников при личных беседах. Вот, они встречаются где-нибудь в Давосе и решают, что государственных денег им не жалко, что надо спасать финансовую сферу. Интересы у всех устроены таким образом, что деятельность, которую заливают мазутом, не останавливается, а продолжается. Продолжает развиваться некая системная вещь. Достаточно посмотреть, как развивались банковские кризисы с восьмидесятого года. И как увеличивался размер финансовых потерь от кризиса к кризису. Это похоже даже не на взлет самолета. Это – взлет ракеты. Проблема откладывается. Больной продолжает пить.
Непонятно только, кто пьет: пьет население, которое живет в кредит, пьют банки, которые выдают кредиты или пьют правительства, которые заливают все это деньгами?
Пьют все. Пьет и население, которое закредитовалось. Пьют руководители и сотрудники банков. Если, например, начальник банковского подразделения перестанет рисовать радужные картины, он будет пить хуже. Он проиграет. И рядовые сотрудники банков заинтересованы, что праздник продолжался. Пьют ответственные чиновники правительств.
Ну и замечательно! Всем хорошо! Стоит ли тогда об этом говорить?
Отдельные обеспокоенные голоса, конечно, слышны…
Хорошо, на Западе, как мы видим, в эту спираль все уже затянуты. Но ведь у нас население еще не так закредитовано. Это ведь хорошо?
Учитывая перспективы, это хорошо. Потому что реальный мировой кризис по объективным причинам меньше всего затронет страны типа Монголии и Центральной Африканской республики.
Поскольку это явление глобально, оснований считать, что российские банки будут вести себя как-то по-другому, нет?
Нет. Локальные особенности не важны. В банкинге масса частностей в зависимости от страны. Но можно видеть, что изрядная часть экономики функционирует сейчас везде по схожим законам.
А что делать тем банкирам, которые осознают, что это все летит куда-то не туда? Из банка уходить? Есть же логика банковского бизнеса…
Логика банковского бизнеса заставляет или делать то, что делают все, или вылетать из бизнеса. Все-таки тут не обойдешься без поэзии:
«Летит со свистом паровоз,
И слышны пассажиров крики.
Летит красиво, под откос.
Там стрелочник – шутник великий».
Есть такая штука. В этой ситуации, занимаясь банковской деятельностью, человек может остаться человеком, постараться оглядеться вокруг и понять ситуацию. Если человек уйдет из банка, перестанет там работать, то сама банковская система от этого не исчезнет. Даже если все владельцы банков выйдут из бизнеса, банковская система останется и будет работать по тем же законам. То, что мы видим – это не случайность и не глюк. Это – очень устойчивая система, и работает она именно так. Финансовая система разрушает экономику. Она закладывает основы для все большего и большего разрушения. Когда-нибудь это сработает.
Практически все правительства взяли паузу, заливая пожар мазутом. Что делает разумный человек в такой ситуации? Он начинает искать выход. Хотя бы - принципиальный, чтобы хотя бы внуки вышли оттуда. Можно, конечно, выбрать праздник жизни и пить дальше. Пока наливают.
А есть те, кто ищут?
Сейчас практически никто этим не занимается. Хотя потенциальная возможность хотя бы искать выход существует. Сейчас только пауза, передышка – для того, чтобы искать выход. Для этого нужно, чтобы достаточное количество людей, обладающих соответствующими полномочиями и ресурсами, занимались ее изучением. Если бы банки интересовались, они бы финансировали.
Но ведь многие в том же Давосе говорят про кризис, беспокоятся?
И что дальше происходит? Ничего. А сейчас вроде бы погасили мазутом, можно дальше праздник жизни продолжать.
И что делать – призвать всех ограничить потребление?
Нет. Понять, где ошибка в банковской системе. И ее перерегулировать.
Ошибка излишнего перекредитования?
Нет. Это внешний симптом. Где-то буквально вначале есть достаточно глобальные ошибки. Имеется в виду - в логике.
А я думал в начале – это в Возрождение, в Италии. Когда возникли банки.
При чем здесь Возрождение?
Банковское дело, в широком смысле, начинается раньше. Можно вспомнить итальянские банкирские дома времен крестовых походов.
Как я говорил, если какой-то из владельцев банков решит надеть на себя вериги и посыпать голову пеплом, идти по святым местам и каяться, а банк закрыть на фиг, от этого банковская система не исчезнет и работать будет по тем же законам. Нужно понять, где ошибка.
Скажи, а финансовая система всегда работала вот так – во вред?
Финансовая система, которую можно описать вот так отдельно, – это совсем новое явление. До этого ни в одной культуре, ни в одной цивилизации этого не было. Можно спорить о датировке, но всерьез она возникла с конца девятнадцатого века. Вспомни Ротшильда. Тогда структурная ситуация была другая, принудительные силы работали по-другому. Дело в том, что в банковской системе сейчас работают принудительные силы, которые заставляют тебя поступать определенным образом, или ты вылетаешь с праздника жизни. Это то, что называется принудительной социальной силой. Важно видеть, что эти силы именно принудительные.
Раздаются голоса, что нужно обуздать потребление, что современный человек просто неправильно потребляет…
Если эта рекомендация верна, то тогда все население Земли должно уйти в монастырь.
А вне монастыря нельзя себя сдерживать? Не покупать вещи, пока старые не пришли в негодность…
Это значит – не лечить болезнь, а просто бороться с симптомами.
Можно, например, не рекламировать кредиты, а наоборот объяснять их пагубность..
Еще раз. Это может замедлить. Но принудительные экономические силы приведут к тому, что праздник жизни продолжится, и выдача кредитов продолжится.
Эти принудительные силы – звучит достаточно грозно. Можно ли им вообще противостоять?
Я говорю сегодня о том, что сначала нужно их хотя бы рассмотреть. Если человек их хотя бы не рассмотрел, то не имеет смысла рассуждать.
(Записано в 2012 г.)