ГЛАВА 3. Глава о том, что инициатива не всегда приводит к тяжким последствиям, а также о том, что изречение «всё в твоих руках» – работает.
Аль-Герод остался один. Девчонку увели и вряд ли вернут обратно. Кремар подразнил и оставил ни с чем. С крысами, поиздевался.
Ну да демоны с ним! Ему все без разницы тут. Ушла, и забудем о ней. Ненормальная псина. Четыре дня никак не очухается. Вот же странная особь! Неужели трансформация с ней случилась так поздно? Еще и щенок ее какой-то! Дети вообще перекидываться не умеют. Взрослеют, матереют и уже годам к пятнадцати в первый раз пробуют менять исходную форму. Этот родился собакой. Собакой! Беспородная мать и сынок, видно, такой же, как она – тощая, дохлая, слабая.
Аль-Герод перестал думать о псине пару часов спустя.
Приближалась ночь, нужно поесть. Двенадцать дней – самое большое, больше он не выдерживает. Ближе к утру пришли крысы. Аль-Герод дождался компании и, выбрав самую слабую и пугливую особь, стремительно вскочил на ноги и рывком ухватил серую тварь за хвост. Раздался многоголосый писк. Вожак, самая крупная крыса, метнулся к ногам человека, но тот был начеку и двинул сапогом по морде зверя. Крыса отлетела к щели. Он попробовал отбить визжащую в руке человека товарку и опять, вновь бросился на человека. Получил на этот раз слабый заряд в глаз. Раздался новый злобный писк. Запахло паленой шерстью. Стая заметалась, некоторые бросились даже на стены.
– Убирайтесь. До завтра, хорошие мои.
Крысы, как по команде, толпой метнулись к щели в полу. Последним, злобно вереща, убрался предводитель крысиной банды.
Аль-Герод задушил крысу, оглядел свой завтрак, обед и ужин в одном флаконе – взглянул на потолок. Вздохнул. Светало. Он знает, точно ощущает здесь, в подземелье, каждый прожитый час.
Еще раз посмотрел на дохлую крысу. Может, поджарить ее?
Но нет, слишком много уйдет на это сил. Лучше съесть сырой.
Уже разделавшись с блюдом сомнительных вкусовых качеств, Аль-Герод уловил своим обострившимся слухом шаги за дверью. Шли по коридору, и явно на свидание к нему. Утро. И чего надо? Днём он получает пускай и небольшой, но заряд сил, а съеденная крыса даст еще одну толику дополнительной энергии. Так к чему рисковать? Пришли бы ночью, он мало на что способен в тёмное время суток.
Открылась дверь и на пороге камеры встал Кремар. Оглядел помещение, как будто ища что-то. Усмехнулся и обернулся назад.
В следующее мгновение в помещение втолкнули девчонку.
Кремар еще раз глянул на Аль-Герода.
– Так нравится больше?
Вопрос остался без ответа. Ему привели давешнюю псину. Сейчас день. Её отмыли, переодели и даже причесали.
– Мне нужно от тебя всё тоже. Не скучай, маг. Развлекись немного. К вечеру я её заберу.
И толкнув в спину девушку, захлопнул дверь.
***
Я от толчка в спину пролетела вперед по ступенькам вниз, встала. Мой сосед по камере так и сидел в своем углу. Глядит неприязненно. Я отвернулась к стене.
Наконец мне надоело сидеть, надоело молчать. Понятно: я ему неинтересна. Но все же, это некрасиво – девушка скучает. Спросил бы чего, разговор бы завел…, фокус показал?
– Послушай! – я обратилась к сидельцу. – Я не виновата, меня сюда не по моему желанию привели.
Тишина.
– Давай хоть поговорим. Я скоро уйду, – зачем-то добавила я.
И добилась результата – не меня посмотрели.
– Кремар хочет многого…, – проговорил Аль-Герод. – Зря старается, – добавил он, немного помолчав.
Я пожала плечами.
– Мне тоже непонятно. Больше скажу – ничего непонятно. Кремар – это кто?
На меня опять странно посмотрели.
– Это тот, кто тебя сюда привел. Борода, – добавил уточнение Аль-Герод и мазнул по своему гладкому подбородку рукой.
Да они все тут с бородами! Ну, кроме соседа по камере. Но я поняла, о ком он говорит.
– Неприятный тип. У него мой сын в образе щенка. Мне его даже не показали. Этот, который Кремар, сказал, что я должна…
Закончить предложение я не смогла. Я должна… – это громко сказано. И как я должна? Сама подойти? Ну уж нет! Сижу тут и жду!
Я и сама не совсем понимала, чего от меня ждут. Мне сказали – «Иди». Я и пошла. Вот, в спину толкнули. До этого переодели и помыли. Я даже в зеркало посмотрелась – страшна. Тут прав Аль-Герод. От моей привлекательности и очаровательности ничего не осталось в новом мире. Облик зверя с глазами побитой собаки.
***
Весь день мы просидели каждый в своем углу. Я представила в мозгу Московский зоопарк. Самка камышового волка, которую привезли к молодому самцу. Посадили к нему в клетку. Дали поесть, попить дали и ждут. Чего ждут? Ну, понятно… Людям понятно. А зверям?
У зверей, между прочим, тоже есть чувства.
Я хмыкнула и осторожно глянула на сидящего в углу мага. Молод, я ему не пара. Больше скажу – я ему не нравлюсь настолько, что он даже, просидев один год, не смотрит на меня. Ничего не выйдет, я же вижу.
Зоопарк. Московский зоопарк. Зверинец. Не кормить и не дразнить!
А еще звери бывают опасны.
Я подумала, что ночью, когда я в очередной раз перекинусь в собаку, нужно попробовать укусить. Кого? Ну, хотя бы Кремара этого. Он всю прошлую ночь смотрел на меня, я скулила, а он веселился, занимался своими делами. Ходил туда-сюда, глядел на меня, и каждый раз его физиономию озаряла довольная улыбка. Я ждала, что он покажет мне Кольку, а он не показал. Утром я перекинулась в человека и, как немного очухалась, меня покормили нормальной едой.
Кольку не показали. Гады.
Я хотела поплакать, но перед взором замаячил кулак бородатого, и я передумала. Чую, Колька рядом. Колька жив, пускай и в образе щенка, но он меня узнает, точно. Я же не изменилась внешне. Буду человеком, найду его, он обрадуется. Мамка нашлась! Бедный мой сынок!
Так, думая совсем не о задании, а о сыне и том, как я буду кусать бородатого, я не заметила, как прошел день.
Очнулась, когда лязгнула открываемая дверь. Поднялась на ноги и, не глянув в сторону сидельца, вышла к пришедшим за мной людям.
Меня отвели в другое помещение, тут же, почти рядом, и скомандовали снять одежду. Я без лишних церемоний разоблачилась. Меня даже похвалили за покорность. На мне было много разных вещей – две юбки, две кофты, пояс, сандалии и накидка на голову. Все одного цвета – розового. Гадость. Ярко розового – страшная гадость. Да еще с золотым шитьем везде – я блестела, как звезда индийского фильма «Зита и Гита».
Человек, что привел меня в комнату, наклонился поднять скинутые мной вещи. А я со всего маха двинула ему по черепушке сжатым кулаком. Самой больно сделалось! А уж ему, несчастному… Мужик ойкнул и свалился на пол. Я бросилась к нему и дернула за кожаный пояс. Ощупала его всего, нет ни ключей, ни чего там бывает у стражников в сказках? Меча, сабли, ножа – ничего! Я растерялась. Лежит тихо. Дышит.
Я посмотрела на скомканные розовые тряпки. Нет уж! Уважаю мнение Аль-Герода! Такую жуть розовую не то, что любить, трогать противно! Но что же мне надеть, если не розовое? Я оглянулась по сторонам.
И тут я вспомнила, что скоро вечер, а значит, можно и нагишом. Я скоро все равно стану шерстистой псиной.
Больше не мешкая и секунды, я бросилась к двери. Открыта, а за ней темнеет коридор. Увидела дверь камеры сидельца. Интересно, – возникла в голове идиотская мысль, – а его камера закрывается снаружи на засов? Нет ведь ключей. Я помнила только лязг двери, и нет в ней, вернее, не было в ней щели для механизма замка. Средневековье. Штаны и рубахи есть, оружия я еще ни у кого не видела, как не видела никаких приспособлений механического толка – ключей, например. А двери как закрывают?
Итак. Идем и смотрим на дверь снаружи.
Я подбежала к двери и не разглядела вообще никакого приспособления для запора. Просто дверь. Ключ некуда вставлять, и нет ее – замочной скважины.
И тут за моей спиной раздались шаги, потом и голоса. Шли сюда.
Я оглянулась. Куда же мне бежать? Света с каждым мгновением все меньше и меньше. Глянула на потолок – ниша. Вот туда я и спрячусь.
На стене было странное приспособление, похожее на крюк – железное, торчащее из камня. Вцепившись в него руками, я подтянулась и закинула ногу за выступ, что шел у самого потолка.
Залезла я в эту нишу и застряла – места совсем мало. Я видна, стоит только голову задрать.
«Боже! – родилось в голове, – куда меня занесло?!»
Люди подошли, уставились на открытую дверь и того, кто валялся в комнате. Никто ничего не сказал. Никто не додумался поднять голову и посмотреть на карниз у потолка.
Их было трое. Двое побежали назад, ужасно грохоча сапогами по камням. Оставшийся принялся приводить в чувства своего коллегу.
Мама всегда говорила нам четверым, своим отпрыскам: нужно только захотеть! Я захотела, и нате вам! Как-то так у меня вышло, что я человека взрослого одним ударом кулака по башке отправила в долгий нокаут. И – странное дело – моя рука не то что бы сильно болела…
В общем, пока размышляла над странным феноменом силы моего удара, я осталась в коридоре одна: последний убежал следом за первыми двумя. Нужно слезать. Нужно куда-то бежать и мне.
Спрыгнула на пол коридора.
Вспомнила разом о сыне, о сидельце и о Кремаре. Колю нужно найти. Это первое, но бросилась я к двери сидельца. Дернула ее на себя, и дверь открылась.
– Эй! Аль-как-там-тебя?! Герод, выходи и беги. Я тоже убегаю. Пока.
Вот и всё. Я чуть дверь назад не закрыла, но вовремя в щель просунулась рука сидельца. Быстро он соображает! Дальше – больше: он меня ухватил за плечо и вылез наружу сам.
Толкнул в грудь и рванул наверх, в мою нишу. Прямо вот так, оттолкнувшись ногами в сапогах от пола и сразу там, на потолке почти.
– Эй! Куда ты?
– Пошла отсюда!
Я не поняла, это он мне? Да еще так грубо.
Но парень, видимо, очень спешил расстаться со мной. Он уже был прямо в том самом месте, где совсем недавно я торчала.
Грубые слова меня задели за живое. Я не стала выяснять отношения, а пошла туда, куда послали – отсюда.
Коридор скоро раздвоился на два отдельных прохода, по центру общего коридора была металлическая решетка в полу. Прутья толстенные. Я присела на корточки и потянула решетку на себя. Да! Тяжеленная, и ни на сантиметр не сдвинулась. И тут я вспомнила слова мамы: нужно только захотеть!
Глянула на решетку. Так!
Дернула уже со всем старанием и максимально приложив волю и желание. И диво! Решетка буквально отлетела от пола. Я от неожиданности выпустила ее из рук – тяжеленная же! Раздался жуткий грохот. Мои уши! Мой обострившийся в разы слух! Я посмотрела в дыру в полу и ринулась туда, почему-то вниз головой.
Уже в процессе полета созрела, как искра, мысль: куда же я падаю?
Ответ пришел совсем скоро – в воду. Побарахталась немного и вылезла на какие-то уступы из камней. Сжалась в комок, обхватив руками коленки.
Посижу тут, авось скоро начну перекидываться. Собаки умеют плавать. Я поплыву. Поплыву и обязательно куда-то да выплыву.
Эта мысль меня согрела. Вспомнилась мама! Стоит захотеть. Хочу найти Кольку. И найду! Я оглядела место, где отсиживалась. То, что меня активно ищут, я точно знала. Даже тут слышны были звуки и топот ног. Решетка. Нужно было хоть её вернуть на место! Но, как подумала, так сразу отбросила мысль: вряд ли кто-то еще разумный вот так, головой вперёд, сиганет с той высоты.
Канализация. Запахи жуть, и еще, я вспомнила… диггеры. Я – диггер. Еще немного подождать, и стану собакой.
Хорошо. Шерсть, четыре лапы, а еще хвост, нюх зверя и огромное желание найти сына. Я найду. Я справлюсь. Я человек разумный. Только голый.
И тут меня начало перекидывать.
Я чуть не утопла в процессе…
Плохо еще то, что всё понимаешь, а как-то повлиять на действо не в силах. Я барахталась в воде, выныривала, хлебала воду. Вылезала на камни и падала вновь. В общем, этот новый раз меня чуть не убил.
Не утопла. Собакой стала, вылезла уже окончательно на тот же выступ и только собралась по устоявшейся за несколько последних дней привычке поскулить, как вспомнила: Колька!
Втянула носом воздух. Набор запахов меня чуть не сбил с ног. Вот это да! Хорошо, что я сидела! Какая палитра ароматов! И все как один… Ну, да ладно. Я не собака, а человек. Утром, днём и немножко вечером.
А сейчас…
Я припала на передние лапы и, собравшись с духом, прыгнула в воду. Поплыла.
Плыла я долго, устала. Вылезла на новый уступ и, отдохнув немного, прыгнула в воду снова. Так, плывя всё время вперед по каменному туннелю, я достигла выхода. Куда? В реку, куда же еще!
Итак. Средневековье. Я собака. Я плыву. Кругом уже предместья – сарайчики, заборчики, утопшие большей своей частью скользкие деревянные мостки.
А в прежней жизни?
Я бы точно попала в систему очистных, и что бы со мной было? Плыть собакой в средневековом городе куда как спокойнее. Я вылезла на сушу и отряхнулась с большим старанием. Ух! Гавк! Ох!
Огляделась: рядом никого. Город светился мерцающими огнями, больше всего огоньков было у моста, под которым я проплыла немногим ранее.
Вспомнила. Колька! Колька в городе.
Книга находится здесь: https://vk.cc/cbQxiV
Подписывайтесь на мой канал, ставьте лайк, если нравится.