После начала постройки на Балтике двух первых броненосцев 20-летней судостроительной программы — «Императора Александра II» и «Императора Николай I» — появился некий застой, вызванный колебаниями руководства российского флота относительно выбора дальнейшего пути его развития. Венцом развития «нелепого типа посудин» (так их назвал академик А.Н. Крылов) стал третий малый броненосец программы 1882 года. Управляющий Морским министерствомадмирал Иван Алексеевич Шестаков (1820–1888) посчитал, что «императоры» слишком велики как для Балтики, так и для бюджета. Он распорядился создать броненосец с учетом принципа «экономии», исходя из осадки не более 6,1 м и скорости 15 узлов и с «не чрезвычайно толстою броней, как пояса сообразно фрахтовой ватерлинии, этак и всей артиллерии». Его проектирование растянулось на 2,5 года (с июля 1887 г по февраль 1890 г). Проект неоднократно исправлялся и улучшался, даже во время постройки. Например, в ходе строительства броненосец лишился второй мачты и второй трубы, неоднократно менялся состав и размещение артиллерии.
«Гангут» ориентировался на таранную тактику, для чего более мощные орудия размещали в носу. Корпус корабля набирался из железных листов, прокатанных сообразно методике Сименс-Мартена. Поперечный комплект состоял из 83 шпангоутов. Двойное дно простиралось от 20 до 69 шпангоута и имело высоту от киля до четвертого стрингера. Оно собиралось из листов толщиной 9,5 мм на протяжении машинного и котельных отделений и 7,9 мм в прочих местах. Продолжением внутреннего дна кверху на протяжении машинного и котельных отделений являлись продольные переборки угольных ям. Переборки бортовых коридоров шли от 20 до 69 шпангоута и имели толщину 7,9 мм. Корпус был разделен на отсеки четырнадцатью поперечными водонепроницаемыми переборками. Верхнюю палубу поверх стального настила планировалось накрыть 76,2-мм сосновыми досками шириной 152,4 мм, но 23 декабря 1888 года МТК отдал приказ заменить их тиковыми. Настил жилой палубы выполнялся из сосновых досок толщиной 63,5 мм. На корабле предусматривалась установить 2 мачты со стрелами для подъема гребных судов и боевыми марсами для размещения малокалиберных пушек, однако в ходе постройки от одной из мачт отказались.
Схема бронирования нового броненосца практически повторяла предыдущие. Главный броневой пояс состоял из сталежелезных плит высотой 2,13 м. Крепление плит осуществлялось болтами с внутренней стороны на древесной подкладке из лиственничных брусьев толщиной 178 мм. Толщина плит на протяжении котельных и машинных отделений на протяжении 1,07 м от верхней кромки составляла 406 мм, а потом убавлялась к нижней кромке до 203 мм. В нос и корму от котельных и машинных отделений она составляла 356 и 305 мм в верхней части и 178 и 152 мм у нижней кромки соответственно. По проекту над грузовой ватерлинией пояс возвышался на 0,91 м. Над главным шел верхний пояс из 127-мм плит. Оба пояса замыкались броневыми траверзами, имевшими толщину 241 мм (носовой) и 216 мм (кормовой), устанавливавшимися на лиственничной подкладке толщиной 178 мм. Плоская броневая палуба состояла из двух слоев стальных листов общей толщиной 63,5 мм. Барбет 305-мм орудия защищался 229-мм броневыми плитами, установленными на деревянной подкладке толщиной 203 мм. Броневое прикрытие 305-мм орудия имело толщину 32–76 мм. Под верхней палубой толщина брони, защищавшей систему подачи боеприпасов из погреба к орудию, снижалась до 203 мм. Каземат 229-мм орудий защищался 203-мм броней. Боевая рубка имела толщину 152 мм.
Энергетическая установка состояла из двух паровых машин тройного расширения, которые имели согласно проекту суммарную мощность 6000 л.с. при естественной тяге и 9500 л.с. при форсировании. На испытаниях добиться контрактной мощности не удалось, она составила только 5969 л.с. Каждая из машин приводила во вращение собственный винт диаметром 5,18 м. Пар производили 8 цилиндрических огнетрубных котлов, размещенных в двух котельных отделениях. Рабочее давление пара составляло 9,1 атм.
Главный калибр представлял собой одно 305-мм орудие с длиной ствола в 35 калибров, поставленной в носу корабля в броневом барбете, а также четыре 229-мм 35-калиберные орудия в отдельных казематах – по два с обоих бортов, причем теоретически в любом направлении могли одновременно стрелять 2 таких орудия. На «Гангуте» была установлена одноорудийная барбетная установка Путиловского завода весом 95 т (без прикрытия). Вес имеющего усечено-коническую форму прикрытия 305-мм орудия – 36 т, толщина брони – 32–76 мм. Средний калибр включал четыре 152-мм 35-калиберных орудия, не имевших броневой защиты. Противоминный калибр насчитывал шесть 47-мм одноствольных, десять 37-мм одноствольных и четыре пятиствольных орудий Гочкиса. В дополнение к артиллерии броненосец был вооружен шестью 381-мм минными аппаратами.
Постройка «броненосного корабля № 3 для Балтийского моря» началась в эллинге Нового Адмиралтейства 29 октября 1888 года, и велось высокими темпами. 28 января 1889 года новый броненосец был зачислен в списки флота с присвоением ему имени «Гангут». Лишь 20 мая произошла официальная закладка в присутствии императора Александра III. Спуск корабля на воду состоялся 6 октября 1890 года. Швартовные тесты удачно закончились 18 сентября 1892 года. К тому времени навесили практически всю броню, за исключением 16 плит каземата 229-мм орудий и 5 плит боевой рубки. Тем не менее, 14 октября броненосец собственным ходом в сопровождении 8 буксиров перешел в Кронштадт, где его достройка была продолжена. Управляющий Морским министерством вице-адмирал Н.М. Чихачев (он сменил умершего от инфаркта И.А. Шестакова) отдал распоряжение: «по спуску со стапеля закончить броненосец полностью и в том же году отправить его в плавание». Но после спуска темпы строительства заметно снизились, лишь 3 июля 1893 года «Гангут» в первый раз вышел на ходовые испытания, но уже через 19 дней возвратился в гавань для устранения найденных недостатков.
Водоизмещение проектное 6592 т, фактическое 7142 т., длина 84,7 м, ширина 18,9 м, осадка по проекту 6,4 м, фактическая (на испытаниях) 6,99 м, мощность машин 5969 и.л.с., скорость 13,89 узла, дальность плавания 10-узловым ходом 2000 миль, экипаж 28 офицеров и 493 нижних чина. Вооружение: одно 305-мм, четыре 229-мм и четыре 152-мм орудия, шесть 47-мм одноствольных, десять 37-мм одноствольных и четыре пятиствольные пушки Гочкиса, шесть 381-мм торпедных аппаратов. Бронирование (сталежелезная броня): главный пояс 406—305 мм, верхний пояс 127 мм, траверзы 241 и 216 мм, палуба 63,5 мм, барбет 229—203 мм, казематы 203 мм, боевая рубка 152 мм.
В марте 1894 года испытания продолжились и вскоре, несмотря на недоделки, броненосец приняли в казну. Летом 1894 года «Гангут» вышел в свой первый поход под флагом управляющего Морским министерством по Балтийскому морю до Либавы. 12 сентября состоялись повторные ходовые испытания. При осадке 6,99 м, что соответствовало водоизмещению 7142 т, новый броненосец сумел развить максимальную скорость лишь в 13,89 уз (средняя – 13,46 уз); дальность плавания в расчете на 10-узловой ход оказалась равной 2000 миль. Недобор 0,11 уз был далеко не самой большой бедой «Гангута». Более серьезными недостатками являлись негерметичность переборок и перегрузка – хроническая болезнь многих русских кораблей, которая у «Гангута» обострилась до такой степени, что он не мог принять полный запас угля и штатный трехмесячный запас продовольствия и снабжения, так как главный броневой пояс корабля уходил под воду. Испытания мореходных качеств показали, что при волнении силой 8 баллов броненосец сильно зарывается носом и неустойчив на курсе. Тем не менее, в октябре 1894 года он был веден в эксплуатацию.
Для устранения столь сильной перегрузки, МТК 5 декабря 1895 года обсудил возможность проведения ряда переделок. Предлагалось за счет применения более качественной гарвеевской брони уменьшить толщину главного броневого пояса с 406 мм до 229 мм, а верхнего каземата с 203 мм до 127 мм, это дало бы общее снижение водоизмещения на 371,05 т, а осадки – на 0,269 м. Кроме того, 305-мм орудие предложили заменить на два 229-мм, а четыре 229-мм – на такое же число 152-мм орудий, это снизило бы водоизмещение еще на 196,8 т, а осадку – на 0,152 м. Впрочем, все эти изыскания оказались бесполезными: из-за загруженности заводов заказами для строящихся кораблей «Гангут» так и не получил ни новой брони, ни новых орудий.
Кампания 1895 года завершилась для «Гангута» благополучно. В следующем 1896 году, броненосец совершил поход по маршруту Кронштадт – Гельсингфорс – Либава – Рижский залив – Ревель. Но эта кампания едва не закончилась для «Гангута» катастрофой. В сентябре, при переходе из Транзунда в Кронштадт, броненосец, входя в пролив Бьерке-Зунд, отклонился от курса влево и налетел на камни банки Ялкаматала. С помощью других кораблей эскадры удалось подвести под пробоину пластырь, значительно уменьшив поступление воды внутрь корпуса. Затем броненосец стянули с камней, и он своим ходом дошел до Кронштадта, где стал в док. Там он оставался всю зиму, в течение которой заменили 14 листов наружной обшивки, один лист внутреннего вертикального киля, поврежденные флоры. К концу весны ремонтные работы завершились и «Гангут» начал свою последнюю кампанию.
20 мая 1897 года Практическая эскадра Балтийского моря под командованием вице-адмирала Сергея Петровича Тыртова (1839—1903), державшего свой флаг на «Гангуте», вышла на Транзундский рейд. 12 июня броненосец снялся с якоря и направился для выполнения учебных артиллерийских стрельб на плес к северу от острова Рондо. В 13 ч 15 мин пробили боевую тревогу и «Гангут» начал маневрирование у щита, стреляя с обоих бортов орудиями всех калибров. Стрельбы окончились в 15 ч 40 мин. В 15 ч 45 мин на корабле почувствовали толчок, настолько небольшой, что на верхней палубе его едва заметили. На мостике рулевой доложил, что броненосец отклонился от курса на 2° влево и в течение примерно минуты не слушался руля. В это время в правое носовое котельное отделение уже поступала вода. Когда старший инженер-механик спустился вниз, воды уже было по колено, и она прибывала, хотя все водоотливные средства работали. Кочегары стали выгребать жар из топок, чтобы предотвратить взрыв котлов.
В 15 ч 50 мин пробили водяную тревогу. Под предполагаемое место пробоины начали подводить пластырь, но неудачно. В 15 ч 55 мин остановили главные машины и только тогда начали задраивать двери водонепроницаемых переборок. Через 10 мин случилось непоправимое: вода залила топки всех котлов. Броненосец остался без хода, без освещения и, что хуже всего, без водоотливных средств. «Гангут» продолжал погружаться, одновременно его сносило на банку Ситта-Гату (ныне Выборгская). Посадка на нее могла спасти корабль, но при этом существовала и опасность опрокидывания, поэтому для прекращения дрейфа отдали якорь. К 18 ч 30 мин «Гангут» погрузился на 2 м и положение стало критическим. В 19 ч к броненосцу подошел миноносец № 108, через 10 минут – пароход «Улеаборг» и еще через 5 минут – крейсер «Африка».
Только когда крен броненосца на левей борт достиг 10°, С.П. Тыртов приказал завести буксир на крейсер «Африка» и отвести «Гангут» на мелководье, но было уже поздно. В 19 ч 25 мин крен еще более увеличился и возросла опасность опрокидывания броненосца при буксировке, что привело бы к гибели сотен людей (на корабле находилось 582 человека – экипаж, штаб эскадры, ученики различных училищ и классов, оркестр эскадры). В 20 ч 30 мин начали эвакуировать людей, которые строго по очереди, без паники, садились в катера и шлюпки, спущенные стоявшими рядом кораблями и судами. Все шло согласно уставу, свозить с корабля «сперва священника с церковной утварью, затем вахтенный журнал... и т.д.». В 21 ч 00 мин спустили адмиральский флаг, и С.П. Тыртов со штабом перешел на пароход «Днепр». На борту остались только командир броненосца капитан 1 ранга Карл Михайлович Тикоцкий (1845–1922), старший офицер и боцман. Командир обошел помещения и, убедившись, что на борту никого не осталось, последним сел в шлюпку. В 21 ч 40 мин «Гангут» стремительно повалился на левый борт и скрылся под водой.
Для расследования обстоятельств и причин гибели эскадренного броненосца «Гангут» была создана комиссия. В течение июня 1897 года водолазы подробно обследовали корпус затонувшего корабля, а специальная гидрографическая партия выполнила промеры, в ходе которых обнаружили необозначенную на карте скалу. После окончания следствия с 26 по 28 марта 1898 года в Кронштадте состоялся суд, перед которым предстали командир корабля капитан 1 ранга К.М. Тикоцкий, флагманский штурман, штурман корабля и механики. Суд согласился с выводами следственной комиссии о том, что повреждения броненосца послужили причиной его гибели благодаря «стечению ряда неблагоприятных обстоятельств». Ошибками в ходе борьбы за живучесть корабля были признаны: неправильная первоначальная оценка аварийного состояния броненосца; затопление для выравнивания крена велось без расчетов; трюмные специалисты в связи с недостаточным знанием корабельных систем допустили ряд ошибок и не использовали все их возможности. В итоге, всех обвиняемых оправдали, лишь старшего инженер-механика наказали пятью сутками ареста.
На решение суда в отношении обвиняемых в значительной степени повлияло то, что уже через пять дней после гибели броненосца, когда еще не были известны результаты следствия, вышел приказ по морскому ведомству. В нем говорилось, что император Николай II «обратил внимание на выказанные в этом несчастном случае со стороны флагмана, командиров и офицеров броненосца энергию и распорядительность, благодаря которым в минуты крайней опасности был сохранен на судне образцовый порядок и удалось спасти всех находившихся на нем людей», за что всем чинам погибшего броненосца «изъявлено царское спасибо».
Создавая «Гангут», русское морское министерство «по дешевке» попыталось получить достаточно сильный, защищенный и мореходный корабль в очень ограниченном водоизмещении, ориентируясь при этом на уже существующие германские броненосцы береговой обороны. Естественным результатом такого подхода стало появление неполноценной боевой единицы, малопригодной для любой из потенциально возможных функций. И без того не слишком удачный проект был ухудшен не очень хорошим качеством постройки, выразившимся как в перегрузке, так и в многочисленных дефектах. Именно конструкторские просчеты и брак исполнителей и послужили главной причиной гибели корабля, заслужившего у современников едкую характеристику: «Одна мачта, одна труба, одна пушка — одно недоразумение». Академик А.Н. Крылов приводит слова командира «Гангута» в 1893–1894 гг. адмирала Алексея Алексеевича Бирилева (1944–1915): «Гнусный корабль, хорошо, что его утопили, незачем его и поднимать». А по большому счету получилось «опытовое судно», которое дало очень дорогостоящий опыт: как не нужно экономить, как не нужно проектировать, как не нужно строить, как не нужно бороться за живучесть. Ну что же – часть уроков была усвоена…
Автор: Юрий Каторин
Кот настоятельно рекомендует подписываться на журнал "Наука и Техника"
Читателям, интересующимся историей техники, Кот рекомендует канал Сергея Мороза.
Путеводитель по каналу «Кот-учёный». 2021
#флот #история #корабли #броненосцы #катастрофы #кораблекрушения