Один из принципов экономики гласит: чем больше городское разделение труда представлено в различных профессиях, тем богаче город. Другими словами, если в городе есть парикмахерские или гостиницы для домашних животных, то благосостояние жителей таких городов лучше, чем в городах, где данных услуг не предоставляют.
Аналогичный смысл имеет индустрия моды. В современной России до сих пор не сформировался данный сектор экономики. Дизайнеров мировой величины можно пересчитать по пальцам. И то с натяжкой.
Александр Васильев специалист с мировым именем. Широкую известность в России он получил благодаря участию в программе «Модный приговор», что является блеклой вершиной айсберга его карьеры.
Родившись в московской семье интеллигентов, в 24 года он эмигрировал во Францию, где изучал дизайн интерьеров в «Школе Лувра». На его счету оформление более 100 балетов и опер на сценах ведущих театров в 25 странах мира. Обладатель уникальной коллекции, состоящей из несколько тысяч старинных костюмов, фотографий и других материалов о развитии моды XX века. Собранные знания и наблюдения он изложил в своих книгах. Одной из таких книг является «Красота в изгнании: выдающиеся русские, бежавшие от революции и оказавшие влияние на мировую моду».
В коллекции одежды Васильева есть отдел русской моды, но он не так велик, как французский или английский. Коллекционер объясняет это тем, что мода была почти полностью разрушена большевиками после 1917 года.
- Если появится полноценный Музей моды, мы увидим, что пролетарская революция была чушью собачьей. Люди стали жить хуже, чем они жили до революции. Если сравнить платье 1900 и 1937 года, то мы увидим, что стали одеваться, как нищие. Убого, безвкусно и некачественно.
Особое внимание он обращает на то, что в России существует четкое разделение до 1917 года или от 1917 года и дальше. Любое сравнение периодов не допустимо, так как оно наглядно показывает разницу.
- Достаточно посмотреть на белье дореволюционной эпохи, на мужской пиджак дореволюционной эпохи, на женское платье до 1917 года и сравнить их с советскими аналогами, чтобы понять, что преимущества в советском строе, во всяком случае, в мире одежды, точно не было.
До революции в Москве работали 100 модных домов, а в Санкт Петербурге – около 200. Все они были закрыты. Большевики перестали изготавливать текстиль, а тот, что делался, шёл на нужды армии. Была проблема с мехом. Почти все меховщики были либо арестованы, либо бежали за границу.
Александр Васильев отмечает, что платья из Российской империи товар штучный, редкий. Все что находилось в сундуках – изделия из шёлка или шифона, в Советском союзе перешивалось много раз из-за нехватки тканей.
Вот такой нетрадиционный взгляд на значение Октябрьской революции.