Как #русская_литература повлияла на выбор человеком специальности, определившей всю его жизнь. Об этом и об интересном человеке - иракском #переводчике Али Абд аль-Амире Салехе - в нижепереведенном интервью.
- Как началась ваша история с переводом?
Моя история с переводами началась в 1977 году, во время учёбы в университете, когда я купил номер журнала «Советская литература» в аптеке «аль-Хадара» на улице Магриб в Багдаде. Этот журнал был на английском языке и содержал рассказы, стихи, критические исследования, и даже целый роман писателя из бывшего #Советского_Союза. Я хотел бы перевести рассказ #русского писателя Александра Вампилова «Последний приказ». Это была красивая романтическая история, и она мне понравилась, когда я впервые прочитал ее, поэтому я перевел ее и опубликовал в журнале «Саут аль-Талиб» («Студенческий голос») в сентябре 1977 года.
- Какие последние переводы вы опубликовали и что вы переводите сейчас?
- Моя последняя опубликованная переводная работа – это мемуары американской писательницы, феминистской активистки и психоаналитика Филлис Чеслер под названием «Американская #невеста в Кабуле». Другая книга — роман «Водная терапия» Софи Макинтош. Она - #британская писательница и автор коротких рассказов. Этот роман является ее дебютным прозаическим произведением и вошел в лонг-лист #Букеровской_премии (2018). В настоящее время переводится ее второй роман «Голубой билет». Ее мир — это антиутопический мир жестокости, насилия и женоненавистничества, в обоих своих романах Софи Макинтош выступает за свой пол, протестуя против физического и эмоционального угнетения и насилия над женщинами.
- Каковы, по вашему мнению, самые серьезные проблемы, с которыми сталкивается #арабский переводчик?
- Наиболее заметными препятствиями, стоящими на пути арабского переводчика, является его неспособность полностью посвятить себя переводу, несмотря на его (перевода – прим. перев.) большое значение в деле сближении народов, из-за низкой #финансовой отдачи от этой изнурительной и трудоемкой работы. Второе препятствие заключается в некоторых текстах, содержащих слова и термины, и даже в длинных диалогах на языке, отличном от языка исходного текста, как в романе Томаса Манна «Волшебная гора». Третье препятствие — это сложность самих текстов и включение терминов из других сфер: бухгалтерии, #экономики, медицины и математики, а также некоторых исторических событий, и именно с этим я столкнулся в романе «В свете того, что мы знаем» Диаа Хайдер Рахмана. Поэтому я прибегнул к объяснению, толкованию и установлению границ.
Переводчик — второй автор текста, и он должен сохранить его дух.
- Бытует мнение, что арабский переводчик не признает роли редактора. Есть ли кто-то, кто редактирует ваши переводы после их завершения?
- Нет, я признаю роль литературного редактора и лингвистического корректора, и я ценю и уважаю издателя, который отправляет переведенную книгу литературному редактору. Мы обычно говорим: «Ум – хорошо, а два лучше». Каждая подготовленная к печати книга должна быть внимательно прочитана и тщательно выверена, чтобы исправить ошибки и упущения, допущенные переводчиком, иногда непреднамеренно. Обязательно должен быть литературный редактор или языковой корректор, раз мы чувствуем ответственность перед читателем, уважаем его, хотим завоевать его доверие, доставить ему удовольствие, просветить его чем-то полезным. Литературный редактор пересматривает и переделывает некоторые предложения и фразы, делает книгу более удобной для арабского читателя и, конечно же, повышает ее популярность и продажи.
- Каковы ваши отношения с издателем, особенно в вопросе выбора переведенных названий?
- У меня хорошие отношения с издательствами, мы всегда сотрудничаем и взаимодействуем. Иногда издатель предлагает мне перевод книги или романа, а иногда перевод предлагаю я. Некоторые книги я купил во время своих поездок за пределы Ирака, я прочитал их и нашел, что это интересные и полезные книги. Автобиографию Фриды Кало, например, я купил в Париже, предложил издателю, и он согласился. Переводчик должен знать важность книги и литературный или интеллектуальный статус автора. Когда мне понравилась книга «Как читать Лолиту в Тегеране» Азара Нафиси, я попросил издателя Халеда аль-Маали прислать мне его вторую книгу «Вещи, о которых я молчал», чтобы я мог ее перевести. Профессор Халед принял мою просьбу, и переведенная книга имела оглушительный успех.
- Есть ли политические соображения при выборе произведений, которые вы переводите, и в какой степени вы останавливаетесь на политической подаче переводимого материала или политической позиции автора?
- У меня нет политических пристрастий в выборе произведений, которые я перевожу. Писатель, любой писатель, имеет право думать, что хочет, говорить, что хочет, и писать, что хочет. Мы не имеем права ущемлять его свободу слова. У каждого - свой взгляд на мир. Я как переводчик не имею права навязывать автору свои убеждения и свое мировоззрение. Я не имею права осуществлять свою власть над ним, то есть привлекать его к ответственности или судить его. Я не проповедник, не наставник и не судья, чтобы судить во имя морали, религии или идеологии. Вот почему я перевел книгу Орианы Фаллачи «Диалоги с историей и властью», хотя некоторые её взгляды меня не убедили.
Моя многолетняя писательская практика — один из факторов моих достижений в деле перевода.
- Каковы ваши отношения с писателем, для которого вы переводите?
- В последние восемь лет, после появления современных средств связи, я начал общаться с писателями по электронной почте и просить у них разъяснений относительно двусмысленных фраз, предложений и терминов. Это потому, что я хочу все объяснить и объяснить иракскому и арабскому читателю. Так произошло, например, когда я переписывался с ирано-американским писателем Азаром Нафиси и китайско-канадской писательницей Мадлен Тьен. Что касается писателей, которых я переводил для покинувших наш мир, то это, конечно, было невозможно. Общение с автором необходимо и важно и дает важное сообщение арабскому читателю о точности работы переводчика. Иногда я ссылаюсь на письма, которыми обменивались я с писателем в примечаниях.
- Арабский переводчик часто сам является писателем, владельцем произведения или создателем стиля в своем переводе. Как у вас складываются взаимотношения между писателем и переводчиком?
Я начал свою карьеру как писатель коротких рассказов и рассказов для детей в середине семидесятых годов двадцатого века. Я пробовал писать художественные произведения - романы, статьи и критические заметки. Я читаю поэтические, театральные произведения, романы и политические книги. На мой взгляд, моя культура, мои обширные знания и моя многолетняя писательская практика — это факторы, которые очень помогли мне в переводе. Переводчик — второй автор оригинального текста, и он должен сохранить его дух, точно передать содержащиеся в нем метафоры, стихи и песни. Он вбирает в себя неявные значения и раскрывает красоту своего языка и своей поэтики. Перевод — это наука и искусство, и мы должны представить читателю лучшее, что есть в нашем языке, с точки зрения красоты и стиля.
- Как вы оцениваете количество наград за перевод на арабский язык?
Призы полезны, важны и нужны не только переводчикам, но и самому переводу. Ни один народ в мире не развивался без перевода. Награды мотивировали бы переводчика на это «дерзкое начинание» и его выбор полезных и интересных произведений, даже если это утомляет его и лишает радостей жизни, особенно если он занимается такой тяжелой темой, как медицина, как в моем случае, что занимает большую часть времени и сил. Но я думаю, что самый главный приз — это то, когда вы обнаружите, что книга, которую вы перевели, достигла «высокого уровня читабельности» в арабском мире, и читатели говорят вам, что ваш перевод прекрасен и ваш стиль изящен, и вам остается только гордиться тем, что именно вы перевели тот или иной роман. Это приз, которого я жду, и та корона, которую я жажду.
- Арабский перевод – это в основном проекты индивидуальных переводчиков. Как вы относитесь к институциональным переводам и чего, на ваш взгляд, им не хватает?
Да, перевод — это чаще всего индивидуальный труд, индивидуальная навязчивая идея. Если бы не огромное удовольствие, которое переводчик испытывает, выполняя эту работу, он вообще не стал бы ее делать. Более того, я перевожу, чтобы информировать, просвещать и изменять источник, а затем меняю и просвещаю своих читателей, чтобы они могли научиться понимать мир и жить лучше. Проекты институционального перевода полезны и успешны, но им иногда не хватает качества, хорошего подбора заголовков, точности редактирования и корректорской работы, качества выбора типа бумаги и технического изготовления переведенной книги, не говоря уже о скорость публикации. Национальный центр перевода, проект Калима, Арабская организация перевода и Дар аль-Мамун — это учреждения, которыми мы вправе гордиться - как читатели, так и переводчики.
- Каковы принципы или правила, которым вы следуете как переводчик, и есть ли у вас определенные переводческие привычки?
В переводе надо сохранять общий смысл, смысловые оттенки, стиль автора, иногда поэтический язык. Конечно, переводчик не обязан объяснять и трактовать лишнее, лучше оставить это читателю. Обычно я выбираю значимые произведения отмеченных наградами писателей, как это было с Томасом Манном и Хосе Сараманго. Переводчик должен передать цвет, запах и вкус опыта, которым жил или о котором писал автор. То есть переводчик проживает тот же самый опыт, что и сам писатель, во всех его деталях. Это то, что вы бы почувствовали, если бы прочитали мой перевод «Слепоты». У меня нет особых привычек, кроме как обращаться к словарям нескольких языков, внимательно просматривать перевод и перефразировать слабые предложения и фразы.
- Книга или текст, о переводе которых вы сожалеете и почему?
- Нет, у меня нет книги, о переводе которой я сожалею. Хотя я перевел более сорока пяти книг, включая романы, рассказы, литературную критику, диалоги, биографии, мемуары, политические и философские книги, я не пожалел, что перевел ни одну из них. Все, что я сделал в своей жизни, пришло с полным знанием и глубокими размышлениями. Мое время драгоценно и разделено между семьей, медициной и литературой, и я не хочу тратить свои силы и время на перевод малоценных книг, и они наверняка будут таковыми при переводе на арабский язык.
-Что бы вы пожелали для дела перевода на арабский язык вообще и о чем вы мечтаете как переводчик?
- Я надеюсь, что переводческое движение на арабский язык будет активизировано, так что наши лингвистические познания будут увеличиваться, а наши знания о глобальной мысли и культуре углубятся. Хотя мы и слышим сегодня о современных книгах, издаваемых в мире, как только они выходят в свет, и много читаем о них, но наши знания, все же, поверхностны, а наших переводов мало и их недостаточно, особенно в сфере философии . Я надеюсь, как переводчик, что мои коллеги и товарищи займут достойное положение на арабской литературной и культурной сцене и начнут получать достойное вознаграждение за свою тяжелую работу над книгой.
Биографическая справка
Иракский врач, рассказчик и писатель, родился в г. Кут (1955 г.). Перевел более 45 книг, в том числе: «Жестяной барабан» Гюнтера Грасса (2000 г.), «Волшебная гора» Томаса Манна (2010 г.), «То, о чем я молчал» Азара Нафиси (2014 г.) и «Рассказчик», «Марракеш» Джойдипа Роя Бхаттачарьи (2016) и «Пленки с записью Саддама» Кевина М. Вудс (2017 г.), «Слепота» Хорзе Сарамаго (2018 г.), «Биография Фриды Кало» Хайдена Эрреры (2019 г.) и «Вчера, сегодня, завтра: воспоминания Софи Лорен» (2020 г.). Он получил две награды за перевод от Министерства культуры Ирака в 2000 и 2017 гг.
Источник: Аль-Араби аль-Джадид, 09 августа 2022 г.