...Случилось то, что, собственно, и должно было случиться, - Ванечка уехал вместе со своей молодой женой на её малую родину.
Её единственный сыночек.
Она носила его на руках, кормила, купала, учила сначала ходить, потом читать, решать задачки... А сколько бессонных ночей она провела, беспокоясь за Ванечку! А как она к нему в армию ездила каждый месяц...
- Ну, ты же не думаешь, что он всю жизнь будет жить пристёгнутым к твоей юбке, - заметил муж, видя её страдания. - У него теперь своя семья, а нам с тобой век вдвоём доживать. Внуков дождёмся и...
- Серёж, ну вот что ты мелешь?! - перебила его Ирина. - Какая у него там семья?! Только-только расписались. Мы - его семья. Слышишь? Мы! А она... Пигалица эта... Никакая ему не семья.
Ирина категорически не принимала выбор своего сына.
Нет, не о такой невестке она мечтала.
Да если уж быть честной до конца - жену для Ванечки она уже давно выбрала сама.
Сонечка, дочь её давней приятельницы, работала провизором в аптеке, была девушкой хорошенькой и неглупой.
С Ванечкой она была хорошо знакома и явно ему симпатизировала. Во всяком случае, говорила о нём с теплотой.
Да и сынок тоже относился к девушке неплохо. Они даже иногда вместе куда-то ходили. То в театр, то в кино, то на выставку.
- Ой, Софийка, станешь ты моей невесткой, я ж тебя буду любить, как дочь, - каждый раз при встрече говорила Ирина девушке.
Сонечка смущалась, краснела, но была явно довольна тем, что слышала.
А Ирина подначивала сына, чтобы долго не думал, а начинал семейную жизнь. Правда, с кем эту жизнь следует начинать, она не уточняла. Думала, и так всё понятно...
Ну, вот не гремело - не болело!
На днях явился Ванечка домой не один, а с незнакомкой.
- Мам, пап, знакомьтесь! Это моя жена, Валя.
Из-за его широкого плеча выглядывала худенькая девушка. А когда Валя робко выдвинулась вперёд и протянула свекрови ладошку, Ирина чуть не упала в обморок.
Новоявленная сноха была худосочна телом, некрасива лицом и безвкусно одета. Такую показать кому - позора не избежать.
Она проигнорировала протянутую Валей ручонку, грозно посмотрела на сына и сделала глубокий вдох.
Вышедший к ним Сергей с интересом разглядывал гостью и почему-то улыбался. Но, услышав характерный вдох жены, резко переменился в лице и, схватив Валю за тоненькую, как палочка, ручку, увлёк её в гостиную.
Едва за ними захлопнулась дверь, Ирина заговорила.
- Я тебя не поняла, Иван. Что это такое?
Сын спокойно переобулся в тапочки, аккуратно отстранил мать и направился в ванную мыть руки.
- Мамуль, мы голодные, ты нас покормишь?
Ирина задохнулась от такой наглости.
Нас?!
- А с какой стати я должна кормить кого-то чужого?!
Ванечка улыбнулся своей обворожительной улыбкой, от которой на его щеках появлялись задорные ямочки, и ответил:
- Как минимум, по законам гостеприимства, мамуль! В доме гость, его надо накормить, а потом уже расспросить. Ты ж меня так учила?
- Боже... Где ты нашёл это ... это чучело?
Ванечка резко изменился в лице.
- Мама. Давай договоримся - Валя моя жена. И ты это должна принять. И оскорблять её не надо.
Сколько же ей тогда потребовалось сил, чтобы удержаться от скандала!
Она, стиснув зубы, накрыла стол, разложила по тарелкам голубцы, пригубила вино, которое Сергей достал из старых запасов - "по случаю!"... И старалась молчать, чтобы ненароком не сказать чего-нибудь такого... нехорошего...
Муж же разливался соловьём! Вот же кобель старый! Как она ему про Софийку рассказывала, так морщился и отворачивался, не желая о ней говорить. А тут при виде этой недокормленной прямо гоголем заходил!
Тьфу!
С трудом дождалась, когда закончится этот неприятный ужин. Ушла мыть посуду.
- Разрешите вам помочь? - Валя приплелась к ней на кухню и робко тянула свои худые ручки к тарелкам.
- Не разрешу. На кухне двум хозяйкам тесно.
- Зря вы так, - осмелилась заговорить с ней сноха. - Я люблю Ваню, а он любит меня. Разве это плохо?
Ирина хотела развернуться и отхлестать мокрым полотенцем нахалку. Но удержалась.
Отвечать не хотелось. Если она втянется в диалог с этой Валей, то может перейти на крик.
- Понятно, - вздохнула девушка. - Ну, что ж... Не буду вас отвлекать от дел. Извините.
И она выскользнула за дверь.
А Ирина с таким усердием принялась мыть посуду, что между делом расколотила две любимые тарелки. И от этого расстроилась окончательно. Поняла, что, наконец, появился повод для явного огорчения, и расплакалась.
Ванечка забежал на кухню, дежурно чмокнул её в щёку и умчался.
Хлопнула дверь.
- Ты чего тут ревёшь, зануда? - Сергей принёс остатки грязной посуды. - Из-за тарелок, что ли? Да наплюй ты! Слушай, а прикольная эта Валя-краля. Ванька наш с ней прямо преобразился - мужиком стал.
- А до неё он не был мужиком?! - взвилась Ирина. - Нашёл какую-то убогую! Ни рожи, ни кожи.
- Ир, но ему же нравится, ты-то чего её оцениваешь? Она ещё студентка, совсем юная. И вообще - есть в ней какая-то изюминка... - глаза мужа заволокло туманом романтичности, что ещё больше разозлило Ирину.
- Да какая там изюминка? Кишмиш зелёный... Ты что?! Одобряешь её?!!!
Муж быстро изгнал романтику из глаз и сфокусировал взгляд на Ирине.
- Ну... Это его выбор. Я не могу на это повлиять. Тем более, они уже расписались...
И тут она вспомнила, что Ванечка сразу же представил девушку как свою жену... А она в своей досаде не обратила на это внимание.
Слёзы потекли ещё пуще. Ирина дала волю всем своим обидам. И даже начала причитать, как какая-то кликуша.
- Да за что ж мне это? А? Единственный сын! Женился, а матери ничего не сказал! И без свадьбы... Да что ж я людям-то скажу?... И ведь даже благословения у меня не испросил! Аааааааа!!!!!
Ирина страдала громко и самозабвенно. А муж растерялся. Он не ожидал такой бурной реакции на женитьбу Ванечки.
- Ведь я ж ему наказала - никакой свадьбы с другой бабой! Только с Софийкой! - продолжала стенать Ирина. - А он... а он...!
- А он сделал так, как ты и сказала, - робко вставил своё мнение Сергей. - Он с другой бабой без всякой свадьбы поженился...
- И ты туда же, ирод! - Ирина даже взвизгнула. - Ты понимаешь, что я теряю сына?! Единственного, между прочим!
- Я тоже у своей мамы был единственным, - посмел напомнить ей муж. - И она тоже не сильно тебя жаловала. А вон как сдружились...
Ирине казалось, что муж над ней издевается.
Ну, причём здесь его мать? И он?
Сын привёл какую-то невзрачную девицу - такую и показать-то стыдно... Где он её подцепил? А наглая какая! Явилась помогать на кухню, да ещё и осуждать принялась.
В общем вечер знакомства с невесткой завершился горючими слезами. И ссорой с мужем.
Как потом оказалось, жить молодые стали в крошечной квартирке, которую Валя снимала уже несколько лет. То есть, домой Ванечка возвращаться не желал. На звонки матери с громкими требованиями вернуться и оторваться, наконец, от этой змеи, сын вздыхал, извинялся и отсоединялся.
После этого Ирина опять горько плакала.
В общем, жизнь резко изменилась. И далеко не в лучшую сторону.
Она даже позвонила своей подруге, матери Сонечки, и попросила как-то посодействовать.
- Ириш, не лезь ты к ним, - посоветовала та. - Твой мальчик вырос и принял взрослое решение. Ты ничего не можешь изменить. А моя Соня тоже замуж собралась, кстати.
Разумеется, после этого у Ирины больше не стало подруги.
Но самое страшное заключалось в том, что Ванечка, как оказалось, больше не нуждался в ней. Он был счастлив в своей семейной жизни на съёмной квартире, без домашних маминых голубцов и утренних блинчиков, без папиной финансовой поддержки (Ирина категорически запретила мужу помогать!), без традиционных семейных ужинов с весёлыми разговорами...
У него теперь была своя семья.
Валя доучилась в институте и собралась возвращаться домой - у неё там оставались пожилые родители.
- Между прочим, твоя жена до сих пор не познакомила нас со своими родителями, - цедила Ирина в трубку телефона, услышав, что Ванечка собрался ехать в дальние дали.
- Мамуль, они уже пожилые люди, Валя поздний ребёнок. Им тяжело разъезжать по стране.
- Боже, ну, в кого ты такой эгоист? Ни капли сочувствия к родной матери, - завелась Ирина.
Но Ванечка отключился. Он не любил такие разговоры. А ведь раньше мог слушать всё, что говорит ему мать!
Ирина начала чаще срываться на муже, который смотрел на неё с подозрительным сочувствием...
- Что? Ну, что? Что не так?! Ты меня жалеешь, да? А почему? Вместо того, чтобы помочь вернуть сына домой, ты тут концерты исполняешь!
Сергей молча уходил на кухню и старался не выходить, пока Ирина не ляжет спать.
И вот случилось то, что и должно было случиться!
Утром Ванечка со своей убогой женушкой заявился к родителям - прощаться.
- Мы приедем к вам в гости следующим летом, - обещал он, обнимая отца. А Ирина в это время рыдала в спальне.
- Можно, я вас обниму?..
Невестка пробралась к ней и робко заглядывала в дверь. У, гадюка!
- Уйди! Видеть тебя не желаю! Разлучница!
Но Валя подошла к ней и тихонько погладила по вздрагивающему от рыданий плечу.
- Я не могу просто так уйти, зная, что вы плачете... Просто выслушайте меня. Хорошо?
Ирина надменно молчала. Вот ещё!
- Я всё же скажу, - продолжила девушка. - Родители это самое дорогое, что есть у каждого из нас. Мы не уезжаем навсегда. Просто поживём некоторое время, чтобы мои родители увидели, что я счастлива в этой жизни. Ванюшку там ждут - у него будет прекрасная работа. И мне нужно отработать своё обучение... Так уж вышло... А потом мы обязательно вернёмся!
Молчание повисло в спальне.
Валя продолжала тихонько поглаживать плечо Ирины, и та, наконец заметив это, резко отшатнулась.
- Мамуль, давай обнимемся! - ввалился к ним Ванечка.
Они попрощались как-то скомкано. Потом Сергей отвёз их в аэропорт.
А Ирина впала в депрессию.
Как-то всё слишком быстро, слишком неожиданно! Вот так - раз! И опустел дом...
Потекли месяцы, сезоны сменяли друг друга, а Ирина так и не свыклась с тем, что сын далеко от неё.
- Ну, представь, что он в армии, - пытался отвлечь жену Сергей. - Мы же к нему ездили? И ты частенько срывалась туда. Что тебе сейчас мешает сесть в самолёт и полететь к детям?
Ирина морщилась - какие дети? Ванечка - её единственный ребёнок! А эта Валя - так, сбоку припёка...
Однажды, спустя полтора года после отъезда, сын позвонил и настойчиво позвал родителей в гости на Новогодние каникулы.
- Ну, пожалуйста! Мы очень хотим встретить Новый год все вместе, - просил он.
Ирина сдалась. Она так соскучилась по сыну, что была уже готова ехать на край земли, чтобы только обнять его и почувствовать его родной запах.
Накупили подарков, собрались и полетели.
..."Похудел-то как!" - отметила про себя Ирина, увидев встречающего их в аэропорту Ванечку.
Но вслух этого не произнесла.
- А где Валюша? - деловито спросил Сергей, чем весьма удивил Ирину.
И давно она у него Валюшей стала?!
- Она дома, ждёт нас всех, - Ванечка выглядел немного озабоченным. - И её родители вас ждут. Они замечательные, вот увидите.
Он привёз их в старенький, но просторный дом, где на крыльце уже ждали Валя и её родители.
Сноха куталась в большой пуховик, подпрыгивала от холода, но стойко держалась.
- Милости просим - приятным голосом произнесла женщина в возрасте, мать Вали. - Проходите скорее, на улице морозяка, а в избе горячо натоплено. Проходите, проходите... Я Катерина.
- А я Иван, - бодрым голосом гаркнул муж Катерины, - мы с зятем тёзки. Надобно с мороза-то обогреться.
Он подмигнул, глядя на Сергея. И тот подмигнул ему в ответ.
Все вошли в тёплый дом, гомоня и смеясь, вспоминая, как добирались из аэропорта.
Ванечка крепко прижимал к себе Валю, и вдруг Ирина заметила, что невестка-то уже не такая и худющая, как была.
Пока они размещались в своей уютной комнатке, пока спустились в гостиную к накрытому столу, её не покидало ощущение чего-то нового.
И уже когда за столом под общее веселье (надо же! она тоже веселилась!) Валя отпивала маленькими глоточками из своего бокала минеральную воду, до Ирины дошло...
Сын рядом с Валей светился счастьем, он словно закрывал её собой от всех невзгод и врагов, какие только могли появиться поблизости. Он вёл себя, как... глава семейства.
И Ирина вдруг поняла, что её сыночек, о котором она столько лет пеклась и столько в последние месяцы проплакала, стал взрослым мужчиной. Более того, он ей напомнил мужа в первые месяцы её беременности.
Она тогда только-только ушла в декрет и сидела дома, скучая и капризничая. А Сергей не просто терпел её капризы, но и старался угодить всякий раз, когда будущая мамочка озвучивала очередное желание.
Ирина вспомнила своё состояние страха и неизвестности - беременность первая, долгожданная. Так хотелось, чтобы рядом была мамочка!
Но мамы не стало, когда она училась в институте.
А свекровь не сильно привечала невестку, потому что её сынок был единственным. Не уберегла она его от чужой женщины, захомутала та его и женила на себе.
И так Ирине тогда было одиноко! Только Сергей и радовал её. Но разве ж мужу поведаешь свои страхи? Он же мужчина, не поймёт.
Ирина так отчётливо вдруг вспомнила своё состояние за два месяца до родов, что заплакала.
И тут Валя подскочила к ней и принялась гладить по плечу. Как тогда, больше двух лет назад у них в спальне. И Ирина вдруг почувствовала к ней такую нежность, словно девушка была её дочерью.
- А давайте поднимем бокалы за то, чтобы в старом году остались все обиды и тревоги! Хоть Новый год только завтра, но старый-то можно уже сегодня чествовать.
Сергей умело отвлёк внимание от неловкой ситуации. Все одобрительно загудели, зазвенел хрусталь над столом.
Валя присела рядом с Ириной, они обнялись.
- Какой срок, Валюша? - шмыгнув носом, поинтересовалась Ирина.
- Шестой месяц, мальчик, - со счастливой улыбкой ответила невестка.
К ним подошла Катерина, тоже приобняла дочь одной рукой, а другую положила на плечо Ирины.
- Повезло нам со сватами, - искренне сказала женщина.
Мужчины остались по другую сторону стола, они удивлённо смотрели на своих жён.
Сергей хитро подмигнул сыну:
- Ну что, сынок? Говорил же я тебе - время нужно. Валюша твоя кого угодно очарует. Слышь, сват? Дочь у тебя волшебная!
***
На следующее утро отец Вали притащил большую пушистую ёлку, которую установили в гостиной, где вчера так хорошо посидели.
Катерина возилась на кухне, Валя с Ванечкой украшали стены гирляндами, а их отцы пытались нарядить лесную красавицу.
Ирина, наблюдающая эту картину, почувствовала себя очень счастливой. Она решительно направилась к сватье на кухню.
- Давай, Катюш, помогу тебе. Обожаю готовиться к новогоднему застолью.
В этом небольшом, но уютном доме она ощущала себя, как дома, в кругу близких и родных людей.
- Обижаетесь, поди, что дети свадьбу не сыграли? - между делом спросила Катерина.
- Ты знаешь, уже, наверно, нет. Поначалу-то я места себе не находила, стыдно было, что единственный сын женился втихаря и удрал из дома. А потом... Потом как-то уже и привыкла.
Ирина горько улыбнулась, вспомнив, как подначивали её коллеги.
Катерина глянула в сторону гостиной, где возились их дети с отцами, готовясь к встрече Нового года. Убедилась, что никто не обращает на них внимания, и подошла поближе к Ирине.
- Больна наша Валюшка... Они и прилетели к нам, чтобы она здесь... с нами... рядышком...
Ирина прикрыла рукой рот и расширила глаза. Ей не хотелось верить в то, что говорит Катерина! Эта чудесная девочка... А она её так обидела!
Катерина украдкой вытерла слезу и продолжила:
- Ванюшка твой всё знал, когда они познакомились. Потому и свадьбу не стали играть. Добрый он мальчик у вас. Мы его любим, как родного. Он нам сыном стал. И будет. Когда... когда...
И женщина заплакала.
Ирина не могла осознать то, что сейчас узнала.
Как эти люди могут улыбаться, смеяться, просто праздновать что-то, когда их дочь... их дочь... умирает?!!
Вошёл Иван, увидел плачущую жену, быстро вышел и позвал Сергея и детей на улицу.
- Ей же нельзя рожать...
- Нельзя. Да разве ж она нас послушает? Как узнала о беременности, так до потолка прыгала. Говорит, Господь мне такой подарок сделал. А то, что дитя может сиротой остаться... Ох, Ирина! Тяжко мне! Да батюшка наш велел уныние не показывать. Сказал, что мы должны сделать последние дни жизни самыми счастливыми, сколько бы ей ни было отпущено ещё здесь побыть... И ты тоже виду не показывай, что знаешь. Прошу тебя... Валюша должна быть счастливой. Вопреки всему.
Захлестнуло горло тягучей петлёй, перехватило дыхание.
Ирина извинилась и побрела в их с Сергеем комнату.
Плакать. И каяться.
Ей было всё равно, что подумают о ней сваты и муж, как воспримут её уединение сын и Валя... Она хотела пережить то, что узнала. Пережить нахлынувшую боль и... стыд.
Вспомнила, как Ванечка привёл девочку к ним знакомиться - худенькую, как тростиночка. Но такую сильную. Добрую.
А она в своей слепой материнской любви не разглядела истинной души. Какая же она...
Сколько Ирина так проплакала, она не знала. За окном стоял солнечный морозный день. Но тени уже стали длинными, а солнечные блики приобрели насыщенный розовый цвет. Близился вечер. Последний в уходящем году.
В дверь постучали, и в комнату вошёл Ванечка.
- Мам, я тебя очень прошу... Не надо никакой жалости. Валя, она... Она сильная, правда. Мы справимся.
- Конечно, справимся, сынок, - решительно ответила Ирина, стряхивая своё горестное настроение. - Ведь сегодня Новый год, время волшебства.
Это был самый лучший Новый год в их жизни.
Самый весёлый, счастливый, наполненный смехом и радостью.
Ирина заставила себя выбросить из головы трагичные мысли (Катерина с Иваном были образцом для подражания, да и Ванечка тоже...), наслаждалась праздником, радовалась любой мелочи.
Они все написали желания на бумажках и сожгли перед тем, как куранты пробьют двенадцать раз.
Ирина написала: "Валя будет жить"...
Они с Сергеем остались и на Рождество. Так хорошо им было в этом уютном доме.
Ирина отыскала в городе небольшую церквушку. И по сложившейся традиции, отправилась на вечернюю службу, уложив в красивый пакет сладости и угощения.
Отстоять всю службу ей не хватило сил - закружилась голова.
Ирина присела на скамеечку и просто слушала хор певчих, проникаясь торжественностью момента. И не замечая, как слёзы текут по щекам.
А после того, как церковь покинул последний прихожанин, Ирина попыталась встать и уйти, но сил на это не было.
- Вы нуждаетесь в помощи?
Перед ней стоял батюшка.
- Нуждаюсь... Вы можете меня выслушать?
Она говорила и плакала. Винила себя в эгоизме и чёрствости, молила забрать её саму, но только оставить девочку на земле, ведь она ждёт сына...
Когда Ирина замолкла, то поняла, что ей стало легче.
- Что говорят врачи? - неожиданно спросил священник. - Они дают шанс?
Ирина растерялась. Она же не знала, какой прогноз давали врачи.
Батюшка дал ей книжицу и велел несколько раз в день читать молитвы из неё.
- Вижу, что сильна ты любовью. Любишь эту девочку, как родную. И мать её любит. И отец. И сын твой тоже. Девочка под сильной защитой. Молитесь. И ищите хороших врачей.
***
В ночь на Рождество они все вместе произнесли молитвы. Потом долго сидели за столом, смеялись, рассказывали свои истории. И спать не хотелось никому.
Почему-то именно в эту ночь всем казалось, что это начало новой, лучшей жизни.
Только Сергей не знал про угасание милой невестки. Поэтому он искренне и громко мечтал, как приедет летом сюда и будет гулять с внуком, чтобы молодая мамочка могла отдыхать и набираться сил.
- Я тут вот что подумал, - вполне серьёзно заявил он. - У меня неплохие инвестиции, работать я могу дистанционно. Так что вполне могу уволиться и приехать сюда помогать вам по хозяйству. А молодым - с ребёночком. А, мать? Ты согласна?
Ирина кивала головой и улыбалась. Она была уверена, что так и будет.
Валя в срок родила здорового мальчика. Врачи, принимавшие роды, чуть было не потеряли пациентку с нехорошим анамнезом. Но поскольку к такому варианту все были готовы, дежурные реаниматологи были наготове.
Молодая мать увидела сына на следующий день, когда ей принесли его в реанимацию. И, вопреки прогнозам врачей, она не угасала, а, наоборот, набиралась сил. И даже попросила привести к ней специалиста по грудному вскармливанию.
Ванечка, приходивший по несколько раз в день под двери реанимационного отделения, требовал положить под подушку жены маленький образок. И медсестра наконец сжалилась над молодым папашей и принесла Вале иконку.
Катерина с мужем тоже почти не уходили из больницы.
А Ирина с Сергеем переехали к сватам и в эти дни следили за хозяйством.
Подаренный батюшкой молитвослов Ирина носила с собой. И каждую свободную минуту она вынимала его и вычитывала молитвы. Многие из которых уже знала наизусть, но продолжала читать.
Страшное не случилось.
Даже когда Валя вернулась домой с сынишкой - горлопанистым крепышом, которого назвали Богданом, не желающим оставаться без мамы ни на минуту, - она была вполне способной ухаживать за ребёнком без посторонней помощи.
Катерина с Ириной были всегда рядом, чтобы помочь. Но Валюша справлялась сама.
Ей некогда было думать о своей болезни - Богдан требовал материнской любви.
Когда, наконец, по требованию обеспокоенного мужа Валя прошла обследование, то выяснилось, что её болезнь находится в стадии ремиссии.
“В конце концов ты поймешь, что любовь лечит все, а любовь ― это все, что есть”. (Гэри Зукав)
