...Заведующий сделал озабоченное лицо, коротким жестом предложил Зое присесть.
- Я смотрел вашу историю болезни. Что вы себе думаете, Синицкая?
- Я не понимаю...
- В самом деле?! Хм... А разве ваш лечащий доктор не поставил вас в известность о диагнозе ребенка?
- Я знаю диагноз.
- Тогда странно, почему вы до сих пор еще здесь. Ваш сын нуждается в адекватном лечении в профильной клинике, а не здесь у нас, в обычном педиатрическом отделении, обычной районной больницы.
- Что вы предлагаете?
- Странное замечание, ей-богу! - Евгений Адольфович презрительно фыркнул. - Я предлагаю, наконец, начать лечить ребенка, мамаша! По-настоящему лечить! Понимаете?! По-настоящему! Он ведь до сих пор не прошел ни одного курса химиотерапии! Ну-с, и чего мы ждем?..
- Доктор Коняев считает, что в этом пока нет необходимости...
- Ах, да, конечно... Как же, как же... Я, право, и забыл, что Иван Николаевич у нас - «звезда», медицинское, так сказать, «светило»...
- Я верю своему лечащему врачу.
- Вера это хорошо, но пора бы уже и мозги включить... Вы на что надеетесь?! Вы что себе думаете?! Чего дожидаетесь?! Чтобы ваш предрак благодаря этому дураку трансформировался в настоящий лейкоз?!
- Что вы предлагаете?
- Да я не предлагаю! Я настаиваю, чтобы вы, наконец, немедленно начали заниматься своим сыном, выполнять должным образом свои материнские обязанности! В общем, я уже созвонился с детской онкологией и вас сегодня же переведут в профильный институт.
- Мы никуда не поедем. Я должна посоветоваться с врачом. Имеется ли в этом действительно необходимость.
- А вы сейчас с кем разговариваете?! Я, по-вашему, кто?!
- Не поняла?
- Я врач!
- Вы ???!!!
Евгений Адольфович обиделся.
- Ну, знаете!.. Ведете вы себя...
- Но Коняев...
- При чем здесь Коняев?! Кто такой Коняев?! Он - рядовой, самый обыкновенный и самый заурядный врач! А я заведующий отделением! Я веду самых тяжелых больных! Я несу персональную ответственность за их здоровье и жизни! А потому я не просто рекомендую вам, матери тяжело больного, умирающего ребенка, я требую, я настаиваю, чтобы вы прекратили заниматься этой... вашей... демагогией и занялись, наконец, лечением сына! Ну есть же у вас сердце, в самом деле! Как не совестно, ей-богу!.. Ну как можно быть такой безответственной, такой безалаберной, я не понимаю... Время уходит! Время, Синицкая! Ну что вы уцепились за этого выскочку?! Он вам кто, муж, брат, сват?! Я смотрел вашу историю болезни, да он палец об палец не ударил! Одни какие-то дурацкие обследования, совершенно не нужные, даже абсурдные назначения! В общем, собирайтесь. Вас сегодня же отвезут в столицу! Я уже договорился.
- Мы никуда не поедем.
- Тээ-э-эк-с... - Евгений Адольфович медленно распрямился в кресле. - И как прикажете это понимать?!
- Я мать ребенка. И я несу за него ответственность. И пока я считаю, что ему целесообразнее находиться именно здесь, - он будет здесь находиться.
- Ошибаетесь, дорогуша. Вы откуда приехали? Где место вашей постоянной регистрации?
- Какая разница?
- Нет, позво-о-о-льте! Наша больница - это коммунальное предприятие. И оно обязано обслуживать только жителей этого района. Если вы желаете лечиться у терапевта, пожалуйста, никто не возражает. Но только по месту прописки.
- Что за чушь?!! Даже если бы мы с сыном приехали из-за границы, он имеет право на получение качественной медицинской помощи!
- Только при условии если он ее оплатит!
- А мы ее оплатили.
- В самом деле?! - Евгений Адольфович вдруг дернулся вперед, немедленно уставился в женщину масляными, нетерпеливыми глазами. - И кому, когда вы здесь платили?!
- Почему здесь? Не здесь. Я налогоплательщик. Мы с сыном - граждане этого государства. А мой покойный муж погиб при выполнении своего служебного долга, защищая государственные интересы. Если вам, конечно, это о чем-то говорит... Поэтому мой сын и я находимся в этой больнице на совершенно законных основаниях. И если вы еще раз попытаетесь меня обмануть, будете оказывать на меня давление, я немедленно обращусь в прокуратуру и в прессу с официальным заявлением по поводу нарушения моих с ребенком конституционных прав.
Габиков словно поперхнулся.
- Однако, как вы ставите вопрос...
- Чего вы хотите?
- Ну зачем вы так... - Евгений Адольфович выскользнул из-за стола, налил в стакан водички, заботливо придвинул женщине. - Попейте и успокойтесь. Право, бог - свидетель, я не хотел вас обидеть... Хотел, знаете ли, как лучше, а получилось... как всегда. Просто это моя обязанность следить за лечебным процессом, за тем, чтобы права ребенка в моем отделении соблюдались неукоснительно. Мне представляется, что вашему болезному сынишке нахождение в специализированном онкологическом стационаре принесет много больше пользы, чем у нас... Но если вы настаиваете, если вы так доверяете нашему коллективу, тогда, конечно... Кто бы возражал...
- Я так понимаю проблемы больше нет, я могу идти?
- Да-да!
Зоя поднялась, направилась к двери.
- Гм.. Кхм...
- Что-то еще?
- Зоя Михайловна... - Заведующий вышел из-за стола, смущенно подергал себя за мочку уха, подошел, стал рядом, заискивающе задышал в лицо. - А как вы смотрите на то, чтобы поучаствовать в благородном деле помощи нашему отделению?
- Не поняла?
- Нашей больнице уже почти шестьдесят лет. Она богата и своей историей, и своими традициями. У нас есть даже небольшой собственный музей. Он расположен на первом этаже в холле. Очень интересно, между прочим, можете поинтересоваться. Но вот что касается остального... финансирования, например... Нет, конечно, нам выделяют какие-то гроши... Но, поверьте, поддерживать на них и вести полноценное больничное хозяйство практически невозможно. Приходится выкручиваться, обращаться к спонсорам и даже родителям детей, поступающих к нам на излечение. Ну что делать?.. И я, и администрация не для себя же стараемся... Поэтому я хотел бы обратиться к вам с таким... таким... ну как бы это выразиться, чтобы вы опять не поняли меня неправильно...
Габиков, надеясь, что женщина его поняла и сама предложит деньги, потянулся к ней доверительным взглядом. Зоя молчала. Пауза затягивалась.
- Так что вы хотели? Я, простите, не совсем улавливаю хода ваших мыслей, Евгений Адольфович?
Заведующий побагровел, изменился в лице. Теперь он смотрел холодными, ненавидящими глазами. Боясь скандала, он не стал настаивать, вернулся к столу, уселся обратно в кресло, барским жестом, указал на дверь.
- Я вас более не задерживаю. Идите, лечитесь, коли хватает совести!
- Не поняла?
- Вы находитесь на излечении в нашем отделении уже третий месяц. Вы живете с сыном практически в отдельной палате. Вы пользуетесь всем, что было приобретено на деньги таких же, как вы, родительниц: постельным бельем, унитазом... И при этом не внесли даже копейки благотворительных взносов.
- А обязана?
- Нет. - Габиков заходил желваками. - Формально, по закону, нет. Но есть другие законы... Этические. Морально-нравственные. Если это вам... - Габиков сделал выразительное ударение на последнем слове - ...конечно, о чем-нибудь говорит...
- Благотворительностью занимаются по доброй воле и когда для этого есть возможность.
Заведующий скривился в брезгливой гримасе, выразительно стрельнул глазами на Зоину руку
- Кто бы говорил... Вы бы тогда хоть сняли это... А то цинично получается. Носить бриллиантовые украшения и говорить о нехватке средств...
- Да какие же это бриллианты?! Это обыкновенная алмазная крошка! И потом... Это обручальное кольцо. Это память о погибшем муже.
- Хм... Разве в вашем положении это имеет какое-то значение?
- !!!
- Вам об умирающем ребенке надо сейчас думать, а не о покойнике и всех этих связанных с ним символах...
- Вы предлагаете подарить кольцо вам? Или продать, а потом купить для отделения писсуар? А, может, мне лучше стоит приобрести запаску для вашего джипа? А?! Только боюсь, что мне не хватит всех моих «бриллиантов», чтобы сделать для вас такой «благотворительный» подарок...
Габиков замер, потом багровея, стал подниматься.
- А причем здесь мой джип?..
- А причем здесь мои «бриллианты»?..
Заведующий сглотнул и, как удав, уставился в разгневанные, отчего-то совершенно уже нерастерянные черты.
- Так вот ты, оказывается, кака-а-ая... Ай да «штучка»! Ну-ну... Посмотрим... Хорошо же...
Габиков, словно ему в голову пришла неожиданно удачная мысль, вдруг посветлел лицом, хищно злорадно ухмыльнулся, плюхнулся обратно в кресло, прошипел
- А ну пошла вон отсюда!
Зоя слабо поморщилась, вернулась к столу. Она только секунду стояла над смотревшим на нее во все глаза заведующим, потом медленно наклонилась к нему, поддела пальцем за галстук.
- Ты, наверное, не понял меня, гнида... Это ты находишься здесь, пока я не возражаю, а не наоборот. Это я тебе, ублюдку, пока еще разрешаю сидеть в этом кресле...
- Вы, вы... Да как вы смеете! Пустите! Оставьте! Я... я... врач! Как вы смеете так разговаривать с врачом?!!
- Сидеть! А ну, место! Ах ты, собака, гавнюк паршивый!..
Привыкший только к унизительному перед ним заискиванию, не ожидавший ничего подобного и страшащийся скандала заведующий слабо боролся, пытался вырваться из уже взявших его за горло цепких, неожиданно сильных рук. И не известно чем закончилась бы это отчаянное противостояние, если бы на столе не зазвонил телефон. Невероятно обрадованный этой неожиданной помощью, Габиков схватил трубку, прижал ее к виску, вытаращился вывалившими из орбит глазами на ненавидящее лицо. Зоя отвернулась, неторопливо направилась к двери. Уже взявшись за ручку, она в последний раз оглянулась на потрясенного врага.
- Если в твоем отделении не хватает простыней, продай свой джип... И воруй, падла, меньше...
(продолжение следует...)
P. S. если хотите читать все главы произведения по порядку, заходите ко мне в ленту (один клик мышкой в аватарку - кружок с женщиной в белом...)