В августе 1772 года родился Луи Анри Антуан де Бурбон-Конде, принц крови, герцог Энгиенский. Сын последнего принца Конде, представителя королевского дома Бурбонов.
Благодаря Талейрану у него была печальная судьба. А его казнь в 1804 году во многом повлияла на политику России в отношении Наполеона, что в конечном итоге имело для императора Франции катастрофические последствия...
Талейран, министр иностранных дел, убедил Наполеона в том, что герцог Энгиенский является главой заговора эмигрантов, направленном против режима Бонапарта. Хотя прямых доказательств тому не было.
Кстати, сам Талейран никогда не порывал окончательно тайных связей ни с Бурбонами, ни с роялистами вообще. На это ему не раз указывал Наполеон. Но Талейран говорил, что это нужно для «дела». Какого – об этом позднее...
Зачем епископ-расстрига настраивал Бонапарта против герцога Энгиенского?
По мнению видного деятеля революции Поля Барраса, Талейран хотел создать между Бурбонами и Наполеоном «кровавую реку». Получается, что арестом и казнью герцога Энгиенского он не оставлял своему начальнику никаких шансов договориться ни с Бурбонами, ни с остальной монархической Европой…
Герцог Энгиенский пытался объясниться с Наполеоном, но Талейран сделал все, чтобы этого не случилось. Герцог даже написал письмо Наполеону, в котором заявил о готовности перейти к нему на службу. Но этот злодей Талейран отдал письмо через два дня после казни, сетовал Наполеон на острове Святой Елены. Когда, собственно, и сетовать-то было поздно...
Дворы всей Европы были в ужасе. Наполеону этого убийства, как правильно и рассчитал Талейран, никогда не простили. Один из видных юристов империи Буле де ля Мёрт пророчески сказал: «Это более, чем преступление. Это ошибка».
Наполеону после того, как русские войска погнали его к Парижу, Европа напомнила о судьбе несчастного герцога. А Талейран сумел-таки выйти сухим из воды. Он даже убедил в своей непричастности к убийству герцога Энгиенского даже его отца Луи Конде. Сверхъестественная ловкость!…
Талейран себя со всех сторон обезопасил. Он вовремя почувствовал, что надвигается гроза, что звезда Наполеона закатывается. Стал исподтишка интриговать в пользу иностранных держав, получал от них взятки. «Вовремя предать – значит предвидеть»...
Потом Талейран вообще ушел в тень, покинул пост министра, и издалека наблюдал за тем, как рушится наполеоновская империя. Наполеон открыто обвинял его в предательстве, но доказать ничего не мог. Император говорил: «Лицо Талейрана столь непроницаемо, что совершенно невозможно понять его. Если он разговаривает с Вами, а в это время кто-нибудь сзади даст ему пинка, то по его лицу Вы не догадаетесь об этом». Корсиканец в свое время хотел даже его повесить, но не решился. Может, и зря...
А в нужный момент Талейран выскочил на сцену победителем, став министром Людовика XVIII. Представлял Францию на Венском конгрессе.
При короле Луи-Филиппе Талейран был назначен послом в Лондон и принял активное участие в отделении Бельгии от Нидерландов. И за взятку, полученную от голландского короля, он предлагал не передавать Антверпен в состав Бельгии, а сделать его «вольным городом» под протекторатом Британии. Все поняли, что если Талейран на чем-то настаивает, значит дело тут нечисто. Вскоре стало известно о взятке, разразился нешуточный скандал. Тайлерану пришлось оставить пост посла, а Антверпен вошел в состав Бельгии.
В мемуарах Талейран написал себе изворотливое оправдание: «Я ничуть не упрекаю себя в том, что служил всем режимам, ибо я остановился на идее служить Франции, в каком бы положении она ни была».
Талейран прожил долгую жизнь. Перед смертью его молодая любовница Доротея фон Бирон, герцогиня Дино (в своей время ее мать тоже была любовницей Талейрана) настояла, чтобы старый греховодник примирился с церковью. Вряд ли раскаяние Талейрана было до конца искренним, однако папа римский отпустил ему грехи. Узнав об этом, в парижских салонах говорили: «Князь Талейран всю свою жизнь обманывал бога, а пред самой смертью вдруг обманул сатану».
Когда он умер, остроумные парижане спрашивали: «Талейран умер? Интересно было бы узнать, зачем ему это понадобилось».
Виктор Гюго рассказывал: «И вот третьего дня, 17 мая 1838 года, этот человек умер. Пришли медики и набальзамировали труп. Для этого они, по способу древних египтян, вынули из живота внутренности, а из черепа — мозг. Затем, превратив князя Талейрана в мумию и положив эту мумию в гроб, обитый внутри белым атласом, они ушли, оставив на столе мозг — этот мозг, который столько передумал, руководил таким множеством людей, создал столько замыслов, направлял две революции, обманул двадцать монархов, держал в повиновении весь мир.
После ухода медиков в комнату вошел лакей. Он увидел то, что они оставили. «Вот тебе раз! А это они забыли. Что с этим делать?» Он вспомнил, что на улице есть сточная канава, вышел из дворца и швырнул мозг в канаву».
И еще. Кое-что по поводу современной информационной войны. Думаете, она началась в наши времена? Ошибаетесь! Еще Талейран умело и громогласно подправлял и факты, и саму историю. В частности, он говорил: не ошибайтесь, французы были в Москве, но русские никогда не вступали в Париж.
А о себе он «скромно» говорил: «Я хочу, чтобы на протяжении веков продолжали спорить о том, кем я был, о чём думал и чего хотел».