Моё сердце не бьется уже сотню лет. Оно сжалось до мельчайших размеров, и не чувствуется в груди. Так, будто его и вовсе не было.
Меня подстерегли в переулке и ударили по голове тяжелым предметом. Сквозь тьму и расплывчатые силуэты я слышал истошные вопли тех, кто попытался меня ограбить. Они молили кого-то о пощаде, и клялись больше никогда не появляться ему на глаза. Затем появился человек: черный костюм с красным платочком в кармане склонился надо мной, чтобы повести за собой. Все что происходило дальше уже и стерлось за столькие года, но одно я помню точно – я больше не человек.
Я скитался по странам, участвовал во многих войнах, и по началу меня это пугало. Пугала неотвратимость той вечной жизни, на которую меня обрек незнакомец в костюме. Ни одна пуля меня не брала. Ни один снаряд не мог разорвать мою плоть на части. Сослуживцы считали меня заговоренным бесом, резво несущимся в бой и истреблявшим каждого на своем пути. Мне хотели выдать несколько медалей за боевые заслуги, но я выбросил их после награждения. Желание спасти своих товарищей отзывалось в моём мертвом сердце больше желания получить медальку, и я бросался защищать их, зная, что это, пожалуй, лучшее, на что я могу быть способен в таком состоянии.
Было много событий за мою долгую жизнь, но чем дальше я уходил от точки перевоплощения, тем равнодушнее и беспощаднее я становился. Это не было благородной жестокостью во имя справедливости. Мне просто понравился вкус человеческой крови, так красиво летевшей к моим губам и растекавшейся по шее. Раньше я сторонился пить человеческую, стараясь перебороть свой порыв. Но одна девушка изменила мое отношение к соку человека.
Мы брали очередное село, не помню уже где оно находилось, и нашли в подвале девушек лет 16-ти, безобразно раздетых, но при этом женственно выглядящих. Их белые, обмазанные грязью разодранные ночнушки смотрели на нас, голодных по женскому вниманию мужчин, и готовили себя к худшему.
Мы сидели у костра вместе с ними, пели песни и разговаривали обо всем, что удалось им пережить. Одна девочка, по имени Ася, кратко посматривала на меня, игнорируя ухаживания других сослуживцев. У нас завелась определенного рода химическая связь, которой лучше бы и не происходило.
Я был женат, но моя любовь умерла от туберкулеза. Я стоял на её могиле, внешне свеж и молод, хоть мне на то время по человеческим меркам было 60 лет. Иногда я вспоминаю её коричневые волосы, рассредоточенные мелкими группками локонов по кровати, но воспоминания не вызывают во мне той грусти, которую я испытывал тогда.
Мы поцеловались с Асей под крышей сарая. Сквозь побитую крышу на нас смотрело не менее побитое звездами небо. Сверчки играли свои симфонии, а через две улицы гудели мои сотоварищи.
Её девственные губки пылали в томлении, ожидая того момента, когда я возьму её. Я целовал её в гладкий лобик, веснушчатый носик, и перешел на её гусиную шейку. Я старался держать свой инстинкт в руках, но Ася выкинула своеобразное красное полотно. От испытуемого удовольствия она куснула меня за ухо, а затем, томлено дыша, впилась мне в шею своими девичьими зубками. Она думала, что это была часть игры, но я не играл с ней.
Я поддался инстинкту. Я прокусил ей шею, и высосал всю её кровь. Её маленькое тельце судорожно дергалось, а сладкий тоненький голосок просил меня остановиться. Она скулила, но в её голосе не было ни капли страха. Она вела себя так, будто так и надо. Может быть, она просто отчаялась.
Когда меня отпустил порыв, я посмотрел под ноги. На земле лежал хладный труп, без капли крови внутри. Холодные глаза смотрели в темноту позади меня, но в них не было ужаса. В них я увидел отчаяние.
Растерявшись, я пришел обратно к своим сослуживцам, и перебил всех. Подруг Аси я тоже умертвил, чтобы они не жили с постоянным ужасом, вспоминая об этой ночи. Кто знает: возможно они все смотрят на меня с небес, и проклинают за содеянное. В любом случае, после этой ночи я стал полноценным монстром.
Вспоминая о такого рода событиях во мне нет более никакого ужаса и сожаления. Это просто произошло, и я с этим живу. Раньше я мог сожалеть о содеянном, и пытаться наложить на себя руки. Но чем больше я погружался в свои инстинкты, чем дальше становилось расстояние между старым мной и нынешним, тем равнодушнее и кровожаднее я становился.
Спасения других во мне не откликалось с былым задором – проще было перебить всех (своих в том числе), и скрыться в направлении новой истории. Не знаю, на что судьба послала мне такое испытание, но кажется, что я его провалил.
В настоящие дни я всё еще не слышу стук своего сердца. Оно не отбивалось во мне со времен встречи с Асей. Но и о ней я ныне вспоминаю без сожаления и теплоты.
Я сижу в кафе неподалеку от моего места жительства. Мы с моими знакомыми обсуждаем всякую несуразицу, и происходящие в мире события. Войны стали все изобретательнее, поэтому возможно я пойду в очередной кровавый поход, и никто меня не станет осуждать.
Оранжевое небо готовится отдать свою душу бескомпромиссной ночи, а я отправлюсь в очередную забегаловку, поужинать стейком с кровью. Её становится добывать всё сложнее, поэтому я готовлю себя к тому, что скоро зачахну от голода. Человеческая не сравнится ни с чьей-либо другой, а я привык довольствоваться самым лучшим.
За соседним столиком сидят девушки – одна из них очень похожа на Асю. Мои друзья позвали их к нам за стол, и они не отказались. Мы разговорились с той, что похожа на Асю. Она работает в ресторане – обслуживает богатеньких людей. За всю свою долгую жизнь я понял одно: сколько бы денег у тебя не было, если у тебя нет любви – по уровню счастья ты не отличаешься от меня, ничтожного монстра.
Давно не встречал такой милой, умной девушки. Нрав нынешнего поколения не схож с моим, но и среди такого сброда вечно резвящихся животных можно отыскать человека, похожего по духу.
Мы прогулялись по вечерним улочкам, и я провел её до дома. Её волосы были как у моей первой любви, а лицо походило на Асю. Формы тела, очертания губ – всё говорило о том, что две моих любви слились в одном человеке. Мы мило побеседовали у её подъезда, и она меня обняла.
Её тело было теплым, а тоненькая шейка дышала жаром. Я был готов впиться в неё, но сдержал свой инстинкт – впервые за столь долгое время.
Она скрылась за дверью подъезда, а о клетку из ребер что-то ударилось. Это "что-то" билось медленно, практически незаметно. Но оно билось.
Моё сердце за столетия впервые ожило, и я побрел меж дворов.
Подойдя к своему дому, я заприметил человека: черный костюм, в кармашке виднелся красный платок.
Это был он – тот, кто превратил меня в монстра.
Проходя мимо него, я заметил, что он одобрительно кивнул в мою сторону, но не стал обращаться ко мне по имени.
Я поднялся в свои апартаменты, и выглянул в окно. Мужчины в черном костюме не было под подъездом – он словно испарился.
Он наблюдал за мной с самого дня превращения, я уверен. Возможно, я просто его эксперимент, чтобы проверить теорию о том, что монстры тоже могут что-то чувствовать.
В любом случае, я рад, что эксперимент завершился успешно.
Если вы прочли данную историю до самого конца и она вас завлекла, прошу оценить ее по заслугам, а также оставить свой комментарий и подписаться на мой канал. Мне важен каждый отзыв о проделанной работе.
