Школьный роман
КНИГА 2. ОСЕНЬ
Часть 1. Сентябрь-25
- Классную не любят, но ходят перед ней на задних лапках! Почти все! Витька хоть честно…
- Попробуй не пойди! – усмехнулся Алеша. – А характеристика? Распишет она тебя во всей красе – и пойдешь ты с этим по жизни, и будут эту характеристику переписывать и в армии, и в институте, и на работе… Попробуй потом доказать, что ты вовсе не плохой, а характеристика такая, потому что в детстве ты не нравился классному руководителю.
- И кто же ей нравится?
- Сам не видишь?.. Не я, во всяком случае.
- Вижу. Но это… это же просто подло! – выкрикнул Алим. – Как так можно разделить людей по заказу? Вот этих БУДЕМ СЧИТАТЬ хорошими, этих – так себе, посерединке, а эти у нас будут самыми плохими!
За дверью, в прихожей, зазвонил телефон, и маленькая Иринка, взявшая трубку, позвала Алешу. Разговор прервался. Алим снова прижался спиной к горячей стене и прикрыл глаза. Ощущение страшной усталости, неожиданно возникшее после неприятного разговора с Витькой, охватывало все сильнее. И не хотелось идти домой: мама теперь забыла про помятую форму и волнуется, а когда он вернется, родители начнут наперебой проявлять чуткость и замучают расспросами, и что-нибудь из него обязательно вытянут, потому что Алим врать не умеет, и получится, что он, Алим, - ябеда! Очень не любил он такие ситуации!..
- Ты не заболеваешь? – встревожено спросил вернувшийся Алеша. – Вид у тебя…
- Да нет, устал просто, - Алим открыл глаза, потянулся. – Я тебе помешал, наверное? Тебе, наверное, уроки надо учить?
- А тебе не надо?
- Не надо, - снова нахмурился Алим. – Я завтра в школу не пойду.
- Почему? – удивился Алеша.
– Да так…
- А все-таки?.. Что случилось?
Алим ответил не сразу. Алеша терпеливо ждал.
- И вроде бы ничего, - медленно заговорил Алим. – Только я чувствую себя оплеванным. У меня, наверное, на этом собрании вид был… как будто пыльным мешком из-за угла пристукнули.
- Возможно, - согласился Алеша. – Просто ты к такому еще не привык.
- А разве можно привыкнуть? Да ты что?! – Алим широко раскрыл глаза. – Ты тоже привык к тому, что об тебя вытирают ноги?!
- Ой-е-ей… - вздохнул Алеша, глядя на одноклассника с состраданием. – Еще один правдолюбец! Жалко, что я не ясновидящий. Интересно, как у тебя все это закончится – как у Витьки или как у Гаврилы?
- У Гаврилы?! – поразился Алим. – А разве он правдолюбец?
- Был когда-то, - лицо Алеши стало задумчивым, словно он пытался вспомнить: когда же это Олег Гавриленко был правдолюбцем? – Они с Витькой были примерно одинаковыми: Витька вел себя немного сдержаннее, а Олег – более принципиально, но в целом мало отличались. А потом Олега сломали – довольно-таки быстро, я бы сказал, всего за два года. Он уже в шестом классе подхалимом стал. Ирка Дорохова, кстати, в начальной школе с Таней дружила, а в четвертом к этим переметнулась, и, как говорится, сразу пошла в рост… Она, конечно, в какой-то степени из-за того, что в активе осталась, но можно же с человеком продолжать общаться после всех своих заседаний? А она вот от Таньки отдалилась… Анька вообще от всего отошла, отговаривается, что в музыкальной много задают, выпускной класс, времени нет. Но не в музыкалке дело – просто ей стало неинтересно. Да и вообще она девчонка с характером, хоть и молчаливая. «Сю-сю-сю, Мариночка, я сейчас все сделаю», - это не для нее. И Валька тоже увиливает. Но он действительно из-за выпускного класса в музыкальной: ему хорошие оценки нужны, он собирается в музыкальное училище поступать после девятого… кстати, никому пока не говори, он не хочет, чтобы раньше времени узнали. Олька в гимнастику ударилась, только в соревнованиях и участвует, а в классе от всех Маринки-и-Ларис-Антонниных заморочек тоже отмахивается. Ну, у нее еще тетя больная, она к ней часто ходит помогать, так что причина уважительная… Но, мне кажется, если бы она хоть немного Маринку уважала, то нашла бы время что-то еще в классе сделать… Да и вообще многие притихли… Витька держится, но… между нами, Алик… не нравится мне, что он в какого-то склочника превращается, у него дерзость моментами какая-то запредельная – думаю, ты это сам заметил, раз пытаешься его сдерживать.
- Я ему сегодня сказал то же самое, - признался Алим. – Наверное, он обиделся. И, наверное, это несправедливо: он… - Алим запнулся, подбирая нужные слова. – Не знаю, может, я ошибаюсь… такое впечатление, будто он постоянно вызывает огонь на себя.
- Он уже не вызывает. Довызывался! Теперь мишень пристреляна: чуть что – во всем виноват Рогозин. Но рикошетом и по друзьям бьет, и по подругам… особенно теперь по Люське. Жалко парня, честно говоря! Характер свой он в угоду Ларисе менять не будет, а она требует подчинения. Она ему в восьмом классе в двух первых четвертях «неуд» по поведению ставила. Потом, правда, гнев на милость сменила – в году «удовлетворительно» вывела. Но это так – для собственного престижа, как будто она его перевоспитала. А теперь все заново… И дома еще его часто ругают, брат, конечно, его поддерживает, но все равно неприятно. Ничем хорошим это не кончится. Честное слово, не удивлюсь, если он в петлю однажды влезет.
- Ему и так плохо – и я гадостей наговорил, - тихо и виновато сказал Алим.
- Ну, извинись и не мучайся! – воскликнул Алеша. – Хочешь, сейчас позвони! Телефон его знаешь?
- Не сейчас, - мотнул головой Алим. – Настроение гадкое у обоих – окончательно доругаемся. А мне этого не хочется. Послезавтра…
- Завтра! – перебил Алеша.
- Я не пойду завтра…
- Пойдешь! – сказал Алеша неожиданно жестко.
- Не смогу… - у Алима снова запершило в горле.
- О-о-о… - протянул Алеша, пристально глядя однокласснику в лицо. – А я думал, ты посильнее, - он придвинулся ближе. – Закрой глаза. Делай, что говорю! Легче станет.
Алим закрыл глаза и с удивлением почувствовал, что от этого ему в самом деле стало немного легче.
- Вдохни медленно-медленно, - Алеша слегка потормошил его за плечи. – Расслабься, ты весь – как пружина!.. Еще вдохни… Ровненько… И постарайся ни о чем не думать… Все, конечно, очень неприятно, - то, что у нас творится, но это еще не самое страшное, ты выдержишь… Ты все выдержишь! Ты же сильный!.. Все пройдет… Мало ли, что в жизни бывает… В сто раз хуже может быть, а это все пока просто неприятно… Просто неприятно – не трагедия…
Голос Алеши звучал все тише, постепенно превращаясь в шепот. Алим почувствовал, что внутреннее напряжение вдруг схлынуло, и ему тут же ужасно захотелось спать. Было тепло и спокойно. Смысл того, что говорил товарищ, перестал восприниматься. «Я же так засну!» - вяло попытался взять себя в руки Алим.
- Все? Успокоился?.. Теперь давай уроки учить, - сказал Алеша своим обычным голосом.
- У тебя что – способности к гипнозу? – удивленно спросил Алим, открывая глаза.
- Вот чего нет – того нет, - улыбнулся Алеша. – Терпение есть, пока на всех нервных друзей хватает. И даже на посторонних. Я летом санитаром в областной больнице работал – знаешь, как меня больные любили!
- В медицинский будешь поступать? – поинтересовался Алим, неохотно оторвавшись от печки и поднимаясь.
- Наверное, сначала в училище. В институт, боюсь, сразу не поступлю. Из наших туда и Ольга собирается, и Маринка, и Гаврила… Куда я против них? Тем более, Маринка с Гаврилой еще и на подготовительные курсы ходят. Да и другие будут поступать такие же – то после школы с медалью, то отличники после училища, то со стажем, то после армии, то после курсов...
- А ты почему на курсы не записался? – перебил Алим.
- Платные, - неохотно ответил Алеша после недолгого молчания. – А Ирке операцию должны делать. Самый лучший кардиолог из областной в ГДР уехал по обмену опытом, а все остальные, кто ее смотрел… ну, не то, что отказываются, просто не гарантируют… чтобы однозначно на сто процентов. Если тот врач до февраля-марта не вернется, то придется в Москву везти – значит, маме придется какое-то время там жить. Вот мы и собираем на всякий случай. Так что платить за курсы – для меня почти роскошь. Да ладно! Лишь бы с Иринкой все нормально было. Я-то, по крайней мере, человек здоровый… Справлюсь! Может, конечно, хоть немного стажа наберу, рекомендацию из больницы дадут или характеристику, можно будет попробовать на вечернее…
За стеной вдруг отчаянно завопил грудной ребенок. Алим испуганно посмотрел на друга: почему он никак не реагирует? Ребенок орал, как заведенный, душераздирающие крики следовали через равные промежутки времени.
- О-о-о!.. Опять!.. – Алеша страдальчески сморщился и одновременно засмеялся. – Ира! Подними свое чудовище! – крикнул он сестренке. – Только не беги – ничего с НЕЙ не случится!
За неплотно притворенной дверью еле слышно прошлепали подошвы тапочек: Иринка пошла в другую комнату. Вопли за стеной смолкли.
- Слушай, так же заикой можно стать!.. Кто это у вас? – спросил Алим, переведя дыхание.
- Подарок от благодарного пациента, - со смехом сказал Алеша. – Когда я работал, - начал он рассказывать, посерьезнев, - привезли к нам в отделение дальнобойщика после аварии, дядя Петрис, латыш, из Риги. Операция сложная, очень тяжелое состояние было, хотя он в сознании был все время, даже после операции очень быстро в себя пришел… я сижу, смотрю, как приборы работают – а он вдруг глаза открывает. А операцию – ну, вот только что сделали! Бред – не бред у него был, не знаю… Он говорил, что смерть рядом ходит, и он ее видит. Вроде бы все человек соображает, сумасшедшим не назовешь… Лежит, с врачом разговаривает, с медсестрами, на все вопросы отвечает, сам у меня что-то спрашивает – вроде все нормально. А потом бледнеет и за кем-то следит… Честно говоря, страшновато было: представляешь – смерть ходит по палате, рядом где-то, а мы ее не видим. Кстати, потом то же самое еще один парень говорил, Женька… Так вот, я про этого дядю из Риги. Он в меня вцепился, как маленький, просит посидеть. Мое дежурство давно закончилось, еще в три часа, в ночь меня в любом случае не планировали – несовершеннолетний… А он просит остаться. Алексей Дмитриевич (это Игоря Алексеевича отец, врач) говорит: «Смотри сам. По закону я не имею права привлекать тебя к ночному дежурству, а чисто по-человечески…» И санитарка одна (ведьма настоящая – больных насквозь видит, как рентген!), говорит: «Сейчас посидишь – он выживет». Я и остался. Тем более бабка Ангелина сказала, что он выживет, если я останусь. Ей все верят… Маме только позвонил, чтобы не волновалась. Ну, она сама медик, все понимает. Ирка у Капраловых жила в эти дни. Не знаю, в самом деле именно я его выходил, или это просто совпадение… Они все говорят, что у него это был самый трудный момент, а со мной ему было легче. Может и так, не знаю… Мы с ним очень долго разговаривали по ночам, он заснуть боялся. Спрашивал, как учусь, почему работать в больницу пришел, кто родители…Ну, пришлось сказать, что отца нет… мама медсестра… что я тоже собираюсь в медицину… что Ирка у нас еще маленькая. Я даже не думал, что он все это запомнит, - ну, просто говорил и говорил, чтобы его как-то отвлечь, про всех друзей ему рассказал, про всех учителей, про всех родственников, про всех соседей. Какая там Шахерезада со мной сравнится! Я за это время, пока у него такое состояние было… ну, еще неустойчивое… наговорил, наверное, больше, чем она за эти свои тысячу и одну ночь!.. – Алеша снова засмеялся. – Его совсем недавно выписали. Сын за ним приезжал. Кстати, в мединституте учится… Ну, вот… Заходили попрощаться. Мне этот парень несколько учебников по медицине привез – говорит: «Ты таких даже в Москве не найдешь, пригодятся, когда учиться будешь». Он почему-то уверен, что я обязательно поступлю… Маме духи какие-то, рижские, говорят, они чуть ли не наравне с французскими ценятся, а у нас редко бывают... И куклу для Ирки. Наверное, заграничная – там же, в Прибалтике, и иностранцы заходят. Жуткая кукла! – Алеша сделал страшные глаза. – Ростом почти с Ирку, ходячая… Можно за руку взять и за собой вести. Косы – не косы, платье – не платье… Вся из себя, короче!.. Это сейчас стемнело – подружки по домам разошлись. Ты не представляешь, что у нас днем творится! Паломничество целое! Все идут на эту куклу смотреть, хотя уже видели – и не один раз, потому что каждый день приходят. Ты бы эти мордахи видел! Они на эту куклу смотрят, как на что-то священное. Никаких воплей: «Дай мне, ты уже с ней играла». Все тихие, серьезные. Передают с рук на руки, как хрустальную – осторожно. Одна подержала, полюбовалась – другой передает.
Запрещается без разрешения автора цитирование, копирование как всего текста, так и какого-либо фрагмента данного произведения.
Совпадения имен персонажей с именами реальных людей случайны.
______________________________________________________
Предлагаю ознакомиться с другими публикациями