Когда солнце социализма уже клонилось к закату, и ему на смену стала восходить капиталистическая луна, довелось мне попасть учеником к мяснику Ивану, в гастроном № (неразборчиво), что располагался на Большой Академической улице.
То было огромное серое здание, с вечно грязными окнами снаружи, и тусклым освещением внутри.
На прилавках, во всех отделах, включая кондитерский, стояли одни и те же консервы с дальневосточной морской капустой. Было уныло и грустно, и ещё постоянно хотелось кушать.
Ярко накрашенная продавщица в накрахмаленном переднике, сидя за кассой, спросила меня:
- Заблудился студент?
- Мне нужен дядя Ваня! Я от дяди Гриши из Дома Быта, - быстро отчеканил я.
Очевидно, что здесь знали моего соседа дядю Гришу, и по всей видимости очень уважали. Кассирша растянулась в алой улыбке, ловко и грациозно спрыгнула со стула, насколько только это возможно в условиях разгрузки коров из товарного поезда на дальней ЖД станции где-то далеко, для нужд местного животноводческого хозяйства. Во всяком случае я очень живо представил себе эту картину.
Она повела меня по тёмным и холодным коридорам подсобных помещений, в которых продавцы, грузчики и прочий персонал магазина играли в карты и пили что-то из эмалированных кружек громко при этом ругаясь непотребными словами.
В мясном цеху, куда меня привела женщина - кассир, было достаточно холодно и на удивление чисто.
- Ванюша, Ванечка! Я к тебе привела на съедение сладкую деточку, от дяди Гриши. Посмотри какой он хорошенький! Прекрасный суповой набор, кожа да кости, - она громко захохотала и исчезла в тёмных коридорах гастрономического лабиринта.
Я стоял посередине мясного цеха и не без удивления, первый раз в жизни, рассматривал мясную тушу висящую на крюке.
Дверь из морозильной камеры отворилась и оттуда ругаясь и чем-то гремя вывалился огромного роста, здоровенный мужИчина с не менее огромным тесаком в руке.
- Ты чтоль, от Гриши?
- Я, - тонким комариком пропел в его сторону.
- Мясо умеешь?