В 1945 году Михаил Михайлович Пришвин написал сказку-быль о болотах "Кладовая солнца". Точнее историю сирот Насти и Митраши, ушедших по весне в болота за клюквой.
В маленькой по объему повести сплелись несколько историй в один проникновенный клубок. Вообще трудно драматический рассказ переплести с рассказом о природе. Но для Пришвина это было естественно. Тут нам и история того, как дети, оставшись без родителей быстро взрослеют. Особенно если при них остается все родительское хозяйство.
Тут же история об их опасном предприятии на болоте - поиск полянки с клюквой с подробным рассказом об устройстве нашего леса.
Здесь и истории разных лесных обитателей с описанием их повадок и привычек.
Здесь же история охотничьего пса старого сторожа, который остался жить в лесу после смерти хозяина, и отношении собак к людям.
И история матерого волка, который после гибели от рук людей всей стаи наводит ужас на окрестные деревни.
На страницах книги встречаются тетерева, глухари, ящерицы, змеи, сороки, вороны, лось, змеи, утки, чибисы и много разных растений. Со всеми что-то случается.
И вот все эти линии сходятся в тот момент, когда тонущий в болоте Митраша спасаем случайно оказавшейся в нужный момент в нужном месте собакой давно умершего сторожа.
Вообще эта повесть соткана из множества случайных событий, за каждым из которых стоит своя железная логика. Собранные вместе они, эти события, дают жизни поворот, который был не просто маловероятен. Он был практически невозможен. Но случилось ровно то, что случилось.
А вот болото, на тайных тропах которого происходит все рассказанное, вдруг предстает перед изумленным читателем настоящей твердью. Она - сама жизнь, чистая природа, которая дает разыграться в себе большим и маленьким трагедиям и драмам. Кладовая солнца - так Пришвин назвал болото.
Иллюстрации к книге (их много больше) сделал Федор Степанович Рожанковский, один из лучших иллюстраторов природы в детской литературе, русский эмигрант поневоле. Книга с его иллюстрациями вышла единожды в далеком 1952 году. На английском языке, разумеется. Вообще удивительно, что эта книга вообще была издана на английском языке. Еще удивительней, что Пришвин имел ее в своей библиотеке. В книге осталась закладка с его пометкой. Он сетовал, что трава не зеленая.
Мне же эти иллюстрации представляются невероятными, не менее сильными, чем текст. Когда я бродила в лесу в апреле на болотах почти не было зеленой травы. Все больше жухлая, прошлогодняя. Рожанковский, наверное, так и пронес через жизнь воспоминания о родных весеннех лесах.
Я думаю, что текст книги и иллюстрации в книге совпали идеально, как бывает, когда и писатель и художник чувствуют что-то одинаково.