На третьем курсе стало еще больше физики и математики. Теперь не было обязательных для всех командных игр в послеобеденное время – ни футбола, ни волейбола. После раннего подъема – часовая зарядка – на улице или в бассейне, завтрак, потом уроки с восьми и до половины первого – а потом начинался курс, который назывался «практика космических перелетов».
Вел его Пушкарев – проходил курс на макете космического корабля в различных его помещениях – ребята отрабатывали открытие и закрытие шлюзов между секциями корабля, прием пищи в условиях невесомости – от того, что невесомость на макете создавалась искусственно - проще не было, учились надевать скафандр и располагаться в эвакуационной камере.
Сегодня Пушкарев показывал анабиотическую камеру, предназначенную, собственно, для погружения команды в анабиоз при длительных космических перелетах.
-Итак, чтобы подключить человека к системе жизнеобеспечения делаете следующее: фиксируете голову, руки и ноги. Подключаете через нос систему питания, надеваете загубник и кислородную маску, потом моче и калоприемники.
Кто-то хихикнул.
-Волков, отжимается пятьдесят раз, - невозмутимо заметил Пушкарев, - не отожмется – я на нем прям сегодня и продемонстрирую, как все это подключается.
Сережка лег на пол и принялся отжиматься.
-Если кто до сих пор не понял – на третьем курсе шуток в планах обучения не значится. В конце учебного года у вас первая полетная практика. Вы все подписываете контракт об отказе от претензий, на случай если пострадаете по своей собственной вине. То есть – если вы как-то не до конца наденете скафандр – вы погибнете – и виноват в этом никто кроме вас не будет. Не закрепились в эвакуационной камере – опять же ваши сложности. В камере анабиоза вам также предстоит пробыть четыре дня. Но поскольку процесс подключения крайне неприятный и местами болезненный – отсеивать тех, кто к нему не готов начнем еще на Земле – прямо на следующем занятии. Кому-то не повезет, кто-то будет первый – но в конечном итоге уже в этом полугодии вы на этом месте, – он похлопал по ложементу, - побываете раз десять. И сами проведете процедуру подключения несколько раз. Сегодня отрабатываем нахождение в камере. Оказываясь в камере, человек получает дозу определенных веществ и впадает в анабиоз в течение пяти-пятнадцати минут. Соответственно нужно за эти четверть часа не впасть в истерику. Ложементов у нас пятнадцать, вас – двадцать шесть, поэтому разбиваемся на две группы. Первая группа занимает ложементы – пока без подключения – отправляется в камеру на одну минуту. Потом меняетесь. Следующий сеанс – две минуты, третий и последний сеанс – четыре. Кислород в камере есть, нервничать не из-за чего. Кто пройдет до конца – освобожу от нарядов до конца недели. С кем приключится истерика – пойдут в наряд вместо тех, кто прошел. Если кто поймет, что не в состоянии это сделать – бланки на отчисление сегодня принесу.
Володя нашел взглядом Стратова – тот небрежно пожал плечами:
-Да нормально все будет.
Камера для анабиоза оказалась невероятно тесной – лоб почти упирался в верхнюю стенку. Володя закрыл глаза, глубоко вдохнул и принялся медленно считать до шестидесяти – собственно, ничего страшного… Почему-то он нисколько не сомневался, что завтра Пушкарев первым вызовет именно его – ничего личного, просто Пушкарев знает, что он не устроит истерики. Ну и подумаешь… Гадство, конечно, но не смертельно. Зато можно будет поклянчить увольнительную без опекуна – хоть ему пока и не положено.
Камера анабиоза открылась и Володя выбрался из нее. Поймал на себе взгляд Пушкарева – ну да, он не ошибся.
В этом году Володя мог брать увольнительную хоть каждые выходные - Олег был на Земле - взял отпуск, чтобы сделать ремонт в их со Светланой новой квартире и все приготовить для малыша - но парень не хотел дергать Олега – поэтому в увольнение не ходил. Теперь же у него появились планы - он позвонил Олегу, сказал, что нужно встретиться на пару часов, подошел к Пушкареву и попросил отпустить его к опекуну так, чтобы Олег не приезжал - мол зачем ему нужно ездить туда-сюда. Пушкарев посмотрел на него с сомнением, но кивнул. Потом предупредил:
-Я собираюсь тебя завтра вызвать первым.
Володя поморщился:
-Я так и подумал. Переживу.
В субботу он ехал к Олегу в увольнение - впервые - сам. Тот встречал его на вокзале:
-Рад тебя видеть! - молодой человек хлопнул Володю по плечу, - Ко мне домой поедем?
Володя отрицательно покачал головой:
-Вообще, я хотел к Марине съездить.
Олегу потребовалось время, чтобы осознать услышанное.
-В Бийск?! - переспросил он наконец.
Володя кинул:
-Поезд отправляется в одиннадцать вечера и в пять утра в Бийске. Назад я поеду автобусом до Ровска. В шестнадцать тридцать отправление, в восемь вечера буду на месте.
-Ты уверен, что будут билеты?
-Я уже купил. На те деньги, что ты мне дал, когда провожал в училище.
-Мама Марины в курсе, что ты собрался к ним в гости?
Володя кивнул. С Мариной он переписывался, пока ехал к Олегу.
-И я могу ей позвонить и спросить?
-Конечно.
-Ты ведь понимаешь, что я не могу тебя отпустить одного, - заметил Олег.
Володя перевел дух:
-Мне не нужен сопровождающий. А у тебя сейчас и без меня дел куча. Ты можешь конечно меня не пустить... - мальчишка поморщился.
-Но тогда мне придется довезти тебя обратно в училище и сдать с рук на руки твоему куратору, - усмехнулся Олег, - иначе ты ломанешься в свой Бийск без моего разрешения.
Володя смущенно кивнул:
-Я не могу не видеть Маринку полгода, - объяснил он, - в прошлый раз это плохо закончилось.
-И как часто ты свои поездки собираешься повторять?
-Раз в месяц. Но не знаю, как получится.
Олег кивнул:
-Ладно, Ромео, до твоего поезда еще три часа, пойдем посидим в кафе, раз тебе так нужно ехать.
-Я не Ромео, - возмутился Володя, - не собираюсь быть таким идиотом!
По пути в кафе Олег позвонил Марининой маме, поговорил с ней.
-Она тебя встретит утром, - сказал он Володе, - а потом поедет на работу.
Володя кивнул, располагаясь на диванчике в кафе.
Олег сделал заказ и хмуро произнес:
-Не уверен, что я подходящий человек для таких разговоров, потому что сам далеко не идеал, но... что у вас с Маринкой? Поцелуи в лесу?
Володя смущенно закусил губу, кивнул, потом вспомнил хижину:
-Но наверно, я не только поцелуев хочу... - он с досадой пожал плечами, - я не знаю. У куан все эти обнимашки запрещены, за такое сильно наказывают.
-Не лишено смысла, - хмыкнул Олег.
Володя пожал плечами:
-Все равно не всех останавливает. Это при том, что в возрасте, когда я окончу училище - там уже женятся.
-Я вспоминаю себя в твои годы, - произнес Олег, - пытаюсь придумать что-то, что тогда могло бы мне помочь и ничего не выходит.
-Сережка говорит, что ничего плохого в этом нет и наоборот, нужно как можно быстрее... - он замолк, не решившись до конца повторить Сережкины слова.
-Плохого-то ничего нет, - согласился Олег, - просто в вашем с Мариной случае - рано это все. Помнишь, я рассказывал тебе, что встречался с девчонкой еще в школе? Нам все твердили, чтобы мы не вздумали. Точнее, мне – только твердили, а ее родители не пускали гулять, встречали у школы – в общем, пытались держать в ежовых рукавицах. Это бесило. И меня и ее. И я теперь уверен, что мы зашли так далеко только из-за этой злости. Как-то ее родители ушли из дома – часа на три – и она прислала мне сообщение: «Сейчас или никогда». Конечно, я тут же примчался и влез в окно. Она говорила, что все обдумала, и была уверена, что родители от нее отстанут, если мы все сделаем. А потом она ревела с час, а я чувствовал себя последней тварью. Так что если хочешь подобных ощущений – можешь попробовать.
Володя молчал, размышляя о том, что, конечно, Олег прав, но как напомнить себе о его правоте в тот момент, когда он снова окажется с Мариной наедине.
-Нам было тогда почти шестнадцать, - продолжал Олег. А вам с Маринкой – четырнадцать.
Володе польстило, что Олег его тринадцать лет и десять месяцев округлил до четырнадцати.
-Твои куаны не просто же так все это запрещали. Природой задумано, что сексом должны заниматься взрослые люди, которые могут стать родителями. Я знаю, что ты себя взрослым считаешь - но едва ли настолько. А твоя Маринка? - Олег пожал плечами.
Володя закусил губу - в таком ключе он почему-то никогда не думал.
-Я не могу тебя заставить что-то делать или не делать, - пожал плечами Олег, - но все-таки, постарайся не наделать глупостей. Ну а если все-таки наделаешь - не молчи об этом, ладно?
Марину и ее маму он с удивлением увидел еще из поезда – и когда она радостно повисла у него на шее, Володя понял, что правильно поступил приехав.
Оказывается, он теперь почти на полголовы выше ее.
-Теперь я могу носить каблуки! – радостно смеется Марина, когда они шагают к метро.
Володя улыбается. Почему-то он невольно представляет себе, как летом они с Мариной под руку отправятся на танцы – хотя до настоящего момента он ни разу не думал об этом. И вообще танцы его не привлекали.
Они поехали к Марине в гости. Ее отца дома не было – он отправился навестить какого-то своего друга, а мама, позавтракав с ребятами, засобиралась на работу.
Марина показала ему квартиру - просторные три комнаты и кухня. В комнате Марины очень светло – на стене огромный монитор – Марина включила какой-то фильм – кажется, что-то про вампиров, забралась с ногами на диван. Володя сел рядом и ему почти сразу стало неловко.
Он не смотрел фильм, только думал о том, что, наверное, Марина ждет, когда он ее поцелует. Ему этого делать не хотелось, потому что он помнил, чем закончился их последний поцелуй… Вот только что еще ему оставалось делать, когда, испуганная нападением вампиров Марина, прижалась к нему?
Того, что он боялся, в этот раз не случилось – ему не пришлось отстраняться и приходить в себя, как это было летом – тяжело и сильно забилось сердце, и каждая клеточка тела словно горела – но теперь он каким-то образом мог себя контролировать – то ли слова Олега как-то подействовали, то ли просто дело в практике…
-Выходит все лучше, - улыбнулась Марина.
Он кивнул. Снова коснулся ее губ своими. Выходит можно получать от этого удовольствие, а не только сходить с ума от натиска собственных желаний.
Потом они вместе готовили обед - благодаря Елизавете Николаевне он прекрасно знал, что обед должен представлять из себя. А потом пошли гулять по городу.
Сидя в автобусе, Володя рисовал на стекле узоры, вспоминая каждую минуту, которую провел с Мариной. Это было здорово! И очень жаль, что увидятся они теперь только через месяц. Как они раньше виделись только раз в полгода? Не укладывалось в голове.