Вообще-то я родилась для собак - именно они моя любовь и слабость. А вот муж у меня кошатник. Как-то миримся, он любит моих собак, я терплю кошек. И даже покупаю им корм за огромные для меня деньги)) Но однажды наступил переломный момент в нашей совместной жизни - в моём сердце поселилась нежность к котикам. Дело было так.
Муж мой всегда восхищался мейн-кунами, издалека, ни на что не намекая. Порода казалась такой сложной, такой недостижимой, что он даже и не мечтал о котёнке. И вот однажды через третьи или даже пятые руки я узнала о том, что в соседнем городе заводчики распродают подростков этой породы. Некоторых отдают в добрые руки. Поехали мы за котёнком. Приехали в суперэлитный пригород, все дома как с иллюстрации к жизни ооочень богатых по провинциальным меркам людей - огромные заборы из декоративного камня, колонны, львы и орллы на постаментах возле ворот - шик девяностых годов. Нужный дом нашли по запаху)) Реально воняло зверинцем. Вышла хозяйка, вынесла кошку (хотя по телефону договаривались на кота, но, как оказалось, его уже продали). Но мне ж стало интересно, почему так воняет. Напросились посмотреть остальных, под тем предлогом, что, может, ещё одну возьмём. Зашли в дом (внутри, кстати, всё гораздо прозаичнее, пафоса на нутрь не хватило). Для котов отдельная комната, метров тридцать квадратных. Пол цементный, с самых девяностых немытый, кое-где присыпанный песком. Два таза с засохшей кашей, два лотка, ствол дерева и (внимание!) шесть взрослых котов, восемь взрослых кошек, 12 подростков и две мамки с котятами в коробках спрятались. Более жалкого зрелища я никода не видела. У нас на помойках коты просто шикарные по сравнению с этими. Дикие, голодные, не просто худые, а истощённые донельзя. Ни одну кошку хозяйка не могла поймать (натурально ловила, как курицу в суп). Ни у кого нет имени. Хозяйка, заметив наш шок, пояснила, что груммера не вызывала, не ждала гостей. Единственная кошечка, которая не сумела удрать от хозяки, зашуганная, плешивая - наша Рыся. Именно ее мой муж забрал, самую жалкую. Было ей полтора года. Хозяйка взяла с нас расписку, что мы обязуемся ее стерилизовать в течение двух недель и отдала ним её бесплатно. Домой ехали в гробовой тишине. Даже я боялась открыть рот, чтобы не зареветь, что уж говорить про моего любителя кошачьих. Приехали домой, и Рыська наша на три дня пропала под ванной. Боялась абсолютно всего - людей, собаку, стиральнаю машину, микроволновку, электрического света, шума воды... на третий день вышла поесть. схватила кусок печенки и давай метаться, не знала куда спрятаться. Только через две недели стала есть возле тарелки (наши коты были в шоке от такого поведения). Через три недели сама подошла ко мне и разрешила погладить себя. Ещё через некоторое время начала урчать и разрешать брать себя на руки. Вот тогда-то мы её взвесили. Четыре с половиной килограмма! это в полтора-то года! Поехали к ветеринару (стерилизовать же надо, заводчица каждый день звонит, требует протокол операции). На меня впервые в жизни кричал матом доктор, при том, что мы завсегдатаи ветклиники, и с какими только проблемами не обращались. После того, как я объяснила ситуацию, мальчик смягчился и перестал угрожать расстрелом и отрыванием головы. Стали мы Рыську лечить, перевели на гастрокорм, она поняла, что такое "ручки" и не отходила ни на шаг от меня (муж, конечно же, взревновал), подружилась с моей Ладой (московская сторожевая), стала гулять по саду и двору.
К осени, через 4 месяца жизни у нас, Рыся стала весить 8 килограмм и мы отправились на стерилизацию. И тут узнали, что уже поздно, там уже 4 котёнка. Будем рожать - решил мой муж, и мы поехали домой.
В положенный срок родились котята - два мертвых, один нежизнеспособный. Остался один Крысобор, но это уже совсем другая история, хорошая.
А история Рыси очень грустная. Она, наверное, знала, что я себе придумала, что такая большая и сильная кошка выведет нам всех крыс. Так и случилось. Сначала она охотилась на мышек, а после рождения котёнка стала приносить крыс. Полуживых. Ещё целый год мы жили под защитой нашей красавицы, а потом застарелые инфекции взяли верх над лечением. Как ни старался наш доктор, но последствия трудного детства дали о себе знать, у неё отказала печень. Рыся ушла на радугу, оставив нам малыша и вечную любовь к мейн-кунам.
P.S. Наш доктор добился того, чтобы на заводчиков было заведено административное дело (нарушение каких-то там правил пользования не то участком, не то помещением, в подробности не вдавалась), о защите животных остаётся только мечтать - жестокое обращение не удалось доказать. Всех животных пристроили в добрые руки, но дальнейшие судьбы их мне не известны.