Противостояние добра и зла – непрерывный процесс, в котором обе стороны постоянно учатся и совершенствуются. Понимают ли агрессоры, что такое психологическое насилие, которое часто становится первопричиной агрессии? Многие – вполне понимают, а некоторые – так даже очень хорошо. Так хорошо, что используют сам этот термин для того, чтобы объяснить и оправдать свою собственную агрессию.
Почему ты это сделал? Потому что она меня унижала. Потому что они смеялись над нами. Потому что демонстрировали свое превосходство. Потому что грубо разговаривали и хамили. Они, именно они начали первыми – потому что они совершали надо мной психологическое насилие.
Вроде не поспоришь. Действительно, если с человеком обращаются подобным образом, трудно его винить в том, что он ругается, сердится и плачет. Ведь именно так обычно реагируют на агрессию и злодейство обычные люди? Ведь они, как правило, в ответ на унижения и оскорбления не берут там, допустим, топор и не бегут крушить дом обидчика и всю его семью? Нет, обычные люди так не делают, и именно этим они отличаются от агрессоров.
Все дело в мере той самой реакции на злодейство. Если человек покричал, поплакал, даже попридумывал вслух различные планы мести, но делать ничего не стал, никуда не пошел, нож, топор или сковородку в руки не взял, донос не написал в ответ на свою обиду – он не агрессор. Да, он может высказывать самые отвратительные сентенции в сторону обидчика и рисовать картины его полного поражения, обнищания и одиночества, но прикладывать руку ко всему этому не станет и никому другому не поручит это сделать.
Человек, которому причинили зло, может действительно очень долго страдать и «зализывать раны», может остро переживать случившееся, как травму, может на всю жизнь перестать общаться с людьми определенного типа, напоминающими ему злодея, но причинять никому реальный ощутимый вред он не будет. И именно поэтому обычный человек, реагирующий на злодейство, не является агрессором.
Агрессор – это тот, кто ни одну обиду не оставляет висеть в воздухе, это тот, кто мстит и мстит куда более жестоко, чем была обида, нанесенная ему. Собственная, любая обида, любое то самое психологическое насилие, которое испытывает в свой адрес агрессор, используется им лишь как предлог для своей собственной, гораздо более сильной и разрушительной агрессии. Это его индульгенция, его оправдания на любые собственные действия, которые он хочет совершить.
Никакое психологическое насилие, никакая обида не может быть столь сильна, чтобы причинять в ответ явный ущерб, включая физический, разрушать жизнь человека, лишать его дома или источников существования, и вообще мстить каким-либо образом. Если это происходит, то человек, который подобным образом реагирует на обиду, является агрессором. Агрессором, который ждал лишь формального повода, чтобы развернуться во всю мощь.