Пока исправляла главу, дописала кучу уточнений, и она получилась слишком длинной. Поэтому, пришлось разделить её на 2 части, чтобы глава была читабельной. Продолжение будет завтра. Ну, и самое "вкусное", как водится, я оставила на потом.
Надо ли уточнять, что Чумаков со мной не встретился ни вечером, ни на следующий день? Что было вполне ожидаемо.
Проворочавшись полвечера в кровати, я лежала без сна. Книги в голову не лезли; собственный роман застопорился. Дождавшись Ингу, я заварила крепкого чая. И почти до часа мы проболтали «за жизнь», обсуждая попутно планы на ближайшее будущее. Но, как говорится, «человек предполагает»…
Ночью над ПВР завыла сирена, что значило лишь одно – периметр прорвали. Зомби или бандиты – есть ли разница?
Напуганные Валя с Веником сгребли детей и животных в кучу, уводя их в подвал. Там, за толстой металлической дверью, пережидать заваруху куда безопаснее. Маленькая Лиза безостановочно тёрла глаза, не вполне осознавая, куда её ведут. Держа на поводке Жужу, Мишка недоумённо вертел головой, разыскивая меня.
- Скорей, дорогой, - подтолкнула я его, наблюдая как в сквере за окном мечутся жёлтые огоньки.
Обитатели общежития высыпали в холл, ожидая распоряжения от начальства. Петренко-Младший, как подорванный, умчался в штаб первым. Они пересеклись со Степановым на лестнице, и тот успел дать сержанту какие-то указания.
Захаров с Петренко-Старшим тут же схватились за автоматы. Хотя, в ПВР действовало негласное правило – сдавать пистолеты при входе в общежитие, но полковник сумел договориться с дежурными, и теперь у него под кроватью образовался мини-склад с оружием и патронами к нему.
Автоматические винтовки дозволялись только силовикам. Исключения не делали даже для их семей. Однако, майор смотрел на «шалости» полковника с широко закрытыми глазами, подчёркнуто игнорируя факт «ослушания». Почему, не знаю до сих пор. Возможно, просто не видел в нём угрозы? Или доверие Петренко и его семьи - было основополагающе важным для майора, ведь они приложили много сил, чтобы организовать нормальную жизнь обитателям ПВР, тем самым помогая власти Степанова укрепиться.
Захаров же откровенно недолюбливал майора. И дал согласие покинуть деревню, только если его «арсенал» оставят при нём.
Таким образом, Чумаков смог выбить для полковника должность завскладом. Оружие, боеприпасы обмундирование – всё то, в чём отлично разбирался Захаров. Но в прямое подчинение майору он идти не захотел, объясняя это личными принципами:
- Не по нраву мне метОда Степанова. Лучше брюки до дыр сотру, просиживая стулья в тылу, чем брошусь отстаивать интересы этого странного «майоришки». – Качал он головой каждый раз, как только Петренко предлагал ему занять должность при штабе.
- Михалыч, ну, чего ты мнёшься, как девушка? – Неизменно злился зять, практически выходя из себя. – Место тёплое, не пыльное. Оружие сможешь носить легально. Не это ли тебе нужно? Ответственность – минимальная. А с твоим опытом и званием – все пути открыты. Не только «особое ведомство» заказывает музыку. Нам с Чумаковым позарез нужны свои люди при штабе. А там - сплошная «Рогвардия» теперь правит бал. Не по-феншую. Баланс нарушен. Будь ты уже проще: ближе к власти теплее живётся. С майором нужно дружить.
- Н-да? – Картинно усомнился полковник, готовый ринуться в спор. – А если завтра твой командир прикажет тебе застрелить друга? Или зарвавшегося подростка, застигнутого среди ночи с бутылкой за гаражами? Или вон, Варю? Она тут у нас регулярно подзадоривает майора.
- Почему сразу меня в пример приводите? – Закатила глаза я. – Людей что ли вокруг мало?
- Всё это – не суть. – Ушёл от ответа Захаров. – Главное, Степанов не знает жалости. Он – гроссмейстер. А все мы – людишки вокруг него – пешки. Расходный материал. Пушечное мясо. И не питай иллюзий, что он что-то почувствует, пустив тебя в расход. Пока ваши взгляды на мир совпадают, всё в порядке. Но как только ты станешь не удобным, считай, пропал. «У разведчика нет души». Признай уже это.
- А если он – всё же альтруист? Ведь он же для нас старается? Ради будущего. В том числе, для твоих внуков, - Петренко погладил по голове навострившего уши Илью.
- Комфортная жизнь, разумеется, хороша, - улыбнулся полковник, лукаво глядя на зятя. – Но кем мы становимся, предавая свои моральные принципы? Неужели, жопа в тепле – важнее всего на свете, а?
Петренко, как правило, не отвечал из вежливости. Ему не хотелось ссориться с тестем. Ведь тот отражал частично и его собственные мысли. Но надежда, что дети проживут жизнь в благостной сытости, лишала его всяких принципов.
Безопасность семьи – вот что важно. Далее в иерархии ценностей у Петренко шло выживание вида. А с майором или нет – какая к чёрту разница? Пока Степанов способен сдерживать нарастающих хаос, сержант пойдёт за ним. А дальше – гори огнём.
***
Когда звуки выстрелов зазвучали звонче и ближе, Петренко умчался в штаб, подгоняемый нецензурной бранью Степанова.
- В подвале на всех мест не хватит, - закричала Мама-Света. – Детей укомплектовали. Мы с Володей останемся с ними. Лена Ковалёва где?
- Уже бежит, - отозвалась я, заглядывая в соседнюю комнату. – Давайте, скорее.
Лейтенант Ковалёв вручил мне на руки спящую дочку, а сам, сняв с предохранителя автомат, сбежал вниз по лестнице, уводя жену и старшего ребёнка в подвал.
Прикрыв голову младенцу, я поспешила за семейством, молясь, чтобы он не проснулся и не начал рыдать. Детский плач точно привлечёт излишнее внимание.
- Запритесь в комнатах и носа в коридор не высовывайте, - приказал Степанов, поймав меня на пороге общежития. – Засов на входную дверь повесьте.
Лена Ковалёва, рассыпаясь в благодарностях, забрала ребёнка из моих дрожащих рук.
Итого в подвал поместились четырнадцать человек детей, их матери, полковник Захаров с автоматом в руках и Мама-Света, неожиданно легко управляющаяся с любым огнестрельным оружием.
Жизнь в ПВР открыла в людях потаённые таланты.
«Даже во мне». - С удивлением отметила я.
Оставив Коржика на Маму-Свету, Коля побежал наверх, пытаясь по пути установить связь со штабом, однако, тщетно. Рация работала, но на другом конце никто не отвечал.
Проводив всех, до последнего дееспособного бойца, мы с Ингой и Веником с трудом установили тяжёлый, чугунный брусок в литые пазы. Старые петли натужно скрипнули, и в дверь мгновенно ударилось нечто – мягкое, податливое, будто кусок мяса бросили. С липким звуком, оно сползло по двери, заставляя мой желудок сделать троекратное сальто.
- Вооот, чёрт! Валим скорее, - заблажил Веник, на реактивной тяге взлетая по скользкой лестнице.
- Эй, Варя! – Окликнул меня Захаров, протягивая автомат. - Помнишь, как пользоваться?
Я кивнула, содрогаясь от многократных ударов и скрежета когтей по металлу.
«Хорошо, на окнах решётки наварили», - с облегчением подумала я, наблюдая как в стекло врезается белёсая, полупрозрачная медуза. Затем ещё одна. И вот уже целый град ошмётков сползает вниз по стеклу, оставляя липкие, как клейстер, «сопливые» следы.
- Что это? – Воскликнула Мама-Света, высовываясь из подвала.
- Похоже на чью-то кожу, - поморщилась я, разглядывая очередную «медузу», зависшую в полуметре от меня, прямо на уровне глаз.
Вслед за ней в окошке показалась облезлая, перекошенная рожа. Отвратительный, бледный мертвец заколотил скользкими ладонями в стекло, и оно задребезжало, давая нам знать, что долгого напора не выдержит.
- Чёрт бы побрал эти низкие первые этажи! – Выругался полковник. - Беги скорее, не мешкай, - крикнул он, запирая двери в подвал.
Дети, испугавшись темноты и шума, мгновенно захныкали, придавая мне решимости – покинуть небезопасный холл, как можно скорее. Не хотелось думать, что там происходит с Чумаковым… Вечером он ушёл на ночное дежурство в штаб.
***
Любаша, Веник и Коля уже собрались в нашей с Ингой комнате.
- Не отсвечивай у окна, - одернул меня Веня, когда я, выключив свет, в очередной раз попыталась рассмотреть, что творится на улице.
Вспышки выстрелов, то и дело надрывающие ночную тьму, мелькали со всех сторон. Хотелось верить, что "наши" пошли в наступление, вычищая толпы нежити. Но так же был шанс, что вместе с зомби в городок прорвались и бандиты.
***
Не смотря на усиленные меры, предпринятые майором, диверсанта вычислить так и не удалось, хотя, косвенные улики указывали, что прошлый прорыв не являлся простой случайностью. В наименее охраняемом участке часть забора аккуратно выпилили. "Егозу" перекусили, обесточив тем самым сектор. Далее забор густо обмазали свежей кровью, предлагая окрестным покойникам заглянуть на поздний ужин. Ровным счётом то же произошло и с другой стороны "Городка". Часовые, патрулирующие периметр ничего не заметили, пока зомби не сгрудились у прорехи и не попёрли внутрь. Но предпринять что-то путное попросту не успели.
Турели с крупноколиберными пулемётами заранее вывели из строя, заклинив их. Таким образом, «обезвредить» нежить без прямого с ней контакта, получилось лишь очень локально. К тому же, записи с камер наблюдения бесследно пропали.
Как итог, майор заподозрил диверсанта в наших рядах, вступившего в сговор с бандитами.
- Не знаю, что именно они ему посулили, - покачал головой Степанов, придя ко мне в кабинет поздно вечером. - Не против, если я пострадаю тут немного, у Вас в кресле? - Спросил он. - Мне лучше думается, когда у меня есть слушатель.
Я уже отпустила помощников и вяло собирала документацию. С самого утра мне нездоровилось - голова раскалывалась.
- Ни в чём себе не отказывайте, - поморщилась я, но майор не заметил.
- Дежурного с пульта наблюдения сегодня приговорили к расстрелу. - Буднично отметил Степанов. – Но тот ни в чём не признался.
- Может, он и не виноват? - Намекнула я, что служба безопасности майора очень торопится с выводами.
- Его гаджеты обыскали, нашли там утраченные записи. - Покачал головой Степанов. - Ничего не понятно: темень, как у негра... - Майор осёкся, задумчиво глядя в окно. - Преступники отключили прожектор, перебили ближайших покойников и тихонько, Вы не поверите, напильниками, срезали целую секцию забора из толстой арматуры. Предварительно перекусив колючую проволоку под напряжением.
- Но это же глупость - не уничтожить записи вовсе. - Заупрямилась я. - Кому, а главное - зачем, он должен был их передать? Всё это попахивает подлогом. Нашли козла отпущения, для отвода глаз.
- Разумно. - Прикусил губу майор. – И кто же его подставил?
Превозмогая боль, я, молча, пожала плечами.
- Вчера наш импровизированный "суд присяжных" приговорил ещё и четверых часовых. - Заметил Степанов. - Завтра, после гражданского слушания, все пятеро "претендентов" на высшую меру предстанут перед трибуналом. - Остальным назначили исправительные работы за периметром.
- Это более, чем гуманно. - Обрадовалась я. – Почему нельзя применить эту меру ко всем?
- Завтра и решим, что с ними делать. – Отмахнулся от моего вопроса майор. – А вообще, сомневаюсь, что мы не упустили чего-то. Сможете побеседовать с одним из подследственных? Его, кстати, оправдали в первом же слушании. Павел Горобченко. Не судим, по каким-либо делам не фигурировал. Вёл до катастрофы максимально тихую жизнь. Работал сисадмином в "Мындакс". У нас выполняет, по сути, те же обязанности. Устанавливает и отлаживает системы видеонаблюдения. Они вместе с Вашим Колей держат здешние сервера. Вся внутренняя документация и личные переписки проходит через них.
- Коля, надеюсь, вне подозрений? - Испугалась я.
- Пока, да. - Кивнул майор. - Но он тоже у Журбы на карандаше. Предупреждаю, чтоб потом вопросов не было.
- Фигово, - честно призналась я. - Мне кажется, Коле можно доверять...
- Не говорите ему ничего, чтобы он случайно не спугнул своего друга. - Попросил Степанов, интенсивно растирая пальцами тонкую переносицу. – Лично я пока его ни в чём не подозреваю.
Впервые со дня нашего знакомства я увидела усталость в глазах майора. Он выглядел расслабленным и одновременно вымотанным.
"Ага, ничто человеческое нам не чуждо", - подумала я, внимательно разглядывая его, пока майор, казалось, задремал.
- Что я должна понять после беседы с Горобченко? - Спросила я, и Степанов мгновенно включился в диалог, протянув мне исписанную убористым почерком страницу ежедневника.
- Я тут накидал список вопросов. Типа, психологического тестирования "личного состава". Нужно оценить, врёт ли парень или нет. Если да, то насколько патологична его тяга ко лжи. А еще от Вас требуется - подобрать проверочные тесты на шкалу социопации и склонности к девиантному поведению. Колю тоже стоит протестировать. Завтра я Вам предоставлю весь список «подопытных», только посплю чуток.
- Поняла, - кивнула я. - Этот тип, я так понимаю, оправдан по всем статьям?
- Даже публичные извинения принесли. – Вздохнул майор. - Не хочу его спугнуть. У меня, конечно, имеются, кое-какие догадки, как и зачем он смог провернуть эту аферу, но сейчас наказание понесут другие, для отвода глаз.
- Что? - Не поверила я своим ушам. – Надеюсь, Вы шутите.
- Расслабьтесь, Варя. - Замахал руками майор. - Карать невинных - это не наши методы. Вы что, за антихриста меня держите?
Возмущение майора звучало вполне убедительно, но я почему-то ему не поверила.
- Всё справедливо, по букве закона. Тот, кто нёс службу, спустя рукава, получит своё, в большей или меньшей степени. Дежурного, у которого нашли записи, скорее всего, тоже казнят, потому как он смотрел сериалы на службе, вместо того, чтобы следить за мониторами. Это не первый его «залёт». Он был предупреждён. Народного "дружинника", действующего не по протоколу, тоже, скорее всего, приставят к стенке. Но решение ещё не принято. Остальные "оБделаются лёгким испугом", не переживайте.
- Вы подозреваете Горобченко в связи с местными ОПГ? - Задала я вопрос, пытаясь сменить тему беседы на менее кровожадную.
- Хуже. - Прошептал майор, склоняясь ко мне над столом. - Вам же можно доверять, Варя?
Я кивнула, отметив, как меня пробирает лёгкая дрожь, сродни электрическому току. Под ложечкой заныло от томительного предвкушения, как перед экзаменом.
- Я прибыл в Ваш городок не просто так, как Вы поняли. В Москве, я курировал одно дельце... Ещё задолго до катастрофы. Правда, тогда мы не думали, что всё может закончиться так... Причём, и Вы, и Чумаков, и ещё кое-кто из Вашего с ним окружения давно попались мне на глаза.
- О чем Вы? Ближе к делу. - Похолодела я.
- Ну, скажем так, - зашептал майор мне на ухо, приближаясь почти вплотную. - За Вами следили. Достаточно давно. Изучали Вас. - Добившись нужного эффекта, майор ухмыльнулся. - Не переживайте, всё не так ужасно... Хотя, организация, изучающая таких, как Вы, привлекла в последствии внимание спецслужб. Давайте, перебазируемся куда-нибудь на воздух. Не уверен, что в наших кабинетах нет прослушки.
- Да что такое здесь происходит? - Воскликнула я, отстраняясь от дышащего мне в ухо майора.
- Терпение, - улыбнулся он. И я ощутила, как толпа мурашек накрыла меня, проследовав от затылка до самых пят от странной ухмылки.
«Пора признаться, что этот мужик до усрачки меня пугает, - с грустью подумала я. – Как и интригует. Интересно, какие мотивы на самом деле преследует майор?.. Хотя, вряд ли он откроет все карты. Не в его это правилах. Впрочем, попробовать вникнуть всё же стоит».