"…Все вроде выросли, но так и не смылось клеймо – ты не от мира сего".
Тая с детства отличалась странным поведением. Всегда задумчива, всегда в своих мыслях, часто попадала в нелепые ситуации и была совершенно не приспособлена к реальной жизни. Даже повзрослев, она обескураживала окружающих своими нестандартными выходками. Никто не удивлялся, если в ненастную погоду именно ее окатывали грязью проезжающие машины. Или, задумавшись, Тая могла выйти из автобуса, оставив свою сумку. Зарабатывала она мало, но могла купить какую-нибудь безделицу втридорога, а потом жить впроголодь да следующей зарплаты.
- Вчерашний день потеряла, - говорили за спиной знакомые и соседи, посмеиваясь беззлобно. Впрочем, Тая была добрым человеком, зачастую только она могла в ущерб себе и своим интересам, прийти на помощь больным или нуждающимся. Делала она это самозабвенно и совершенно бескорыстно. Как только ее не называли: «мать Тереза», «растеряшка», «не от мира сего».
Наступили времена, когда массовый отъезд из родных мест стал привычным и обыденным явлением. Однако, когда и Тая засобиралась в столицу на заработки, все, кто знал ее, были удивлены безмерно.
- Бедняжка, как она там выживет, если дома ходит как потерянная, - дружно жалели ее.
- Надо же, и растеряшка туда же, - ехидничали другие.
Между тем, Тая решительно и бесстрашно отправилась «покорять» первопрестольную. Прибыв в Москву, она сразу устроилась посудомойкой в привокзальное кафе. С жильем было сложнее. Несмотря на свою неприспособленность в быту, смекнула, что вокзалы – это ее спасение. Поэтому площадь трех вокзалов оказалась именно тем местом, где она могла найти ночлег. Чтобы не примелькаться правоохранительным органам, Тая постоянно меняла дислокацию и всегда устраивалась поблизости семейных групп, ожидающих свои поезда по расписанию. Рано утром спешила на свое рабочее место, принимала душ и старательно выполняла свои обязанности.
Прошла неделя ее ночных скитаний, пока она не увидела объявление: «Приму на постой одинокую женщину средних лет. Недорого».
- Одинокая женщина средних лет – это я. Как раз сегодня выходной, надо поспешить, - обрадовалась Тая, изрядно уставшая от неопределенности. Она даже подумывала вернуться, заработав на обратную дорогу.
Дом, в котором ей предстояло жить, оказался совсем рядом. Поднявшись на второй этаж (как удобно), женщина нажала на кнопку звонка. Дверь открывать не спешили. Тая уже начала волноваться, боясь быть навязчивой, робко нажала еще раз. Опять тишина.
- Не повезло…, снова на вокзал, - устало подумала она и собралась уходить.
И тут раздался резкий лязг дверного замка, в приоткрытую дверь на нее воззрился недоверчивый взгляд пожилой женщины. От неожиданности Тая вздрогнула и, вероятно у нее было очень испуганное лицо, что по ту сторону двери рассмеялись. Рассмеялась и Тая.
- Смех – примета хорошая, - мелькнуло в голове, но следующая мысль была более отрезвляющая, - «Не говори «гоп» пока не перепрыгнешь».
Ее хозяйка представилась труднопроизносимым именем – Апполинария. При этом зачем-то добавила, что она коренная москвичка.
- Мне какое дело, коренная, не коренная, - подумала Тая, - лишь бы поладили. А имечко у нее – язык сломаешь.
А вслух представилась в свою очередь и, подражая ей, уточнила, что тоже живет в столице маленькой республики.
- Зови меня просто Паня, так все меня кличут, - будто услышав мысли Таи, доброжелательно произнесла хозяйка и показала комнату для своей постоялицы.
После вокзальной скамейки с тревожным сном и вечной сутолокой, комната показалась роскошной. Тая была чистюлей, и удовлетворенно заметила, что двухкомнатная квартира Пани была уютной и опрятной. Приглядевшись, она заметила, что хозяйка не совсем здорова, спросила так ли.
- Да, прихворнула что-то, с утра лежу, руки ни до чего не доходят, - подтвердила Паня, - услышав звонок в дверь, долго раздумывала открывать - не открывать. Потом вспомнила про объявление.
В Тае сразу проснулась «мать Тереза». Недолго думая, она сразу метнулась в аптеку, затем похозяйничала на кухне, уложив Паню в постель, и лишь потом стала обустраиваться сама.
После вкусного обеда, разгоряченная чаем, Паня почувствовала себя легче. Она смотрела на Таю теплыми глазами, время от времени повторяя:
- Как вовремя тебя бог послал Та´юшка, спасибо тебе, добрая ты душа. А я, старая дура, еще открывать не хотела. Ты располагайся, не стесняйся. Я вижу, что общий язык найдем.
Общий язык нашли, да еще как. Тая приносила время от времени с работы «вкусняшки» к чаю, успевала навести порядок в доме, а Паня делилась обедами и ужинами. Зажили как сестры. Соседи по двору любопытничали:
- Кто эта узкоглазая у тебя поселилась?
- Родственница моя, - сочиняла Паня.
- Ну, ну… Как бы эта родственница не обчистила тебя, - стращали соседки.
- А вы на что. Мимо вас и мышь не проскочит, так что бдите, - парировала Паня с довольным видом.
Тая в первые годы наведывалась домой во время краткосрочного отпуска. Потом свою «однушку» сдала квартирантам и вовсе перестала появляться. Она стала незаменимой собеседницей и опорой для Пани, которая пять лет назад потеряла мужа. Здоровье она подорвала еще во время войны, и потому не имела детей. Но она никогда не жаловалась на свою судьбу. Муж любил, жалел и баловал ее. Его уход Паня переживала тяжело, но рядом с ней всегда были ее соседи, подруги. Поколение людей, переживших общее горе военного лихолетья, ценивших добрососедство и дружбу.
Шли годы. Когда Паня слегла, Тая, не задумываясь взяла отпуск без содержания и не отходила от ее постели. Паня болела недолго, ушла тихо, умиротворенно. После похоронных процедур, Тая засобиралась домой. Ей надо было отойти от эмоций последних событий, отдохнуть, подумать стоит ли оставаться в Москве. Прибрав в квартире, она долго сидела, глядя на фотографию Пани, вспоминала их тихие вечера, беседы, прогулки, праздники. Она то улыбалась, то утирала невольно бегущие слезы. И только сейчас поняла, что потеряла близкого человека, почти родного и оттого так болела душа.
Трель звонка застала ее врасплох. Вздрогнув, Тая утерла слезы и поспешила к двери, недоумевая кого привела в их дом поздняя дорожка. Пришла Мария - близкая подруга Пани, проживавшая этажом выше.
- Как хорошо, что вы пришли, - обрадовалась Тая, - думала кому оставить ключи от квартиры, Вам или соседке, напротив.
- Таюшка, ты не спеши уезжать, и не надо никому отдавать ключи. Теперь эта квартира твоя. Паня составила завещание еще год назад, - ошарашила новостью Мария.
- Ты не обижайся на меня, что сразу не сказала. Хотела понаблюдать за твоим поведением, убедиться, что подруга моя не ошибалась в тебе. Ведь она относилась к тебе как к родному человеку. Любила тебя. Хотя была довольно закрытым человеком. Не зря она сразу определила тебя своей родственницей, еще несколько лет назад, когда ты только поселилась у нее.
Теперь они рыдали обе.
На родине про эти обстоятельства в жизни Таи узнали, когда она приехала продавать свою однокомнатную квартиру. Как и следовало ожидать процедура эта заняла немного времени, так как квартира ушла весьма дешево.
- Вот тебе и растеряшка, всем нос утерла, - немного завидуя комментировали знакомые.
- Вот таким, не от мира сего, всегда почему-то везет, - открывали истину другие.
Эта история похожа на предыдущую - "Верка" (можно прочесть здесь). Хотя судьба одарила их по-разному, объединяет этих двух героинь человеколюбие, бескорыстие, смиренность. Вспомним, что в священных писаниях всех конфессий призывают взращивать именно эти качества как истинно ценные. Но в суете и праздности, либо в тяжелом труде черствеет душа, и мы становимся слепы, глухи, чтобы прозреть настоящее и вечное.