ПРОДОЛЖЕНИЕ
Возвращение из экспедиции к аулу Дарго оказалось не радостным для подразделений правительственных войск. Случалось, и они терпели поражение от более многочисленного противника или не могли остановить многотысячные конные партии, возвращавшиеся с захваченной добычей. Однако за двадцать пять лет наступательной фазы войны с горцами Северного Кавказа, ни разу не случалось подобного конфуза. Военный поход, столь долго готовившийся в леса Ичкерии, обернулся полным провалом в начале лета 1842 г. и огромным разочарованием среди военнослужащих Отдельного Кавказского корпуса. Совершенно иные настроения воцарились в горских обществах Чечни и Дагестана, подконтрольные теократическому имамату. Моментально улетучились негативные впечатления, возобладавшие после поражения имама Шамиля в пределах Казикумухского ханства. Под его значки со всех сторон стекались все новые приверженцы из самых отдаленных горный ущелий и повсюду царило всеобщее ликование. Пользуясь благоприятным моментом, горный владыка еще больше усилил свою власть и все активнее стал отправлять своих эмиссаров на сопредельные территории. К тому же чеченцам досталось большое количество брошенного армейского имущества, при поспешном отступлении подразделений “Чеченского отряда”, в том числе одно орудие. Подобный фактор стал еще одним важным дополнительным стимулом к распространению мюридизма и принятию шариата горскими обществами.
Имам Шамиль припозднившийся к ожесточенному сражение в ичкеринских лесах, щедро наградил своих преданных соратников, выбравшись верную стратегию действий против превосходящих сил правительственных войск. В первую очередь был отмечены наибы Шуаиб-мулла Центороевский и Уллубий-мулла Ауховский, награжденными нагрудными знаками в виде звезды с надписью “Нет силы, нет крепости, кроме Бога единого”. Первые подобные знаки отличия относятся еще к 1841 г., а позднее их массово стали производить мастера ювелирного искусства в селениях Согратль и Чох из серебра с сделанными чернью надписями и изображениями. Дагестанские умельцы строго придерживались мусульманских традиций, поэтому не могли наносить живых существ, отдавая предпочтение различным фестонам и звездам, а изредка изображая контуры клинков и пистолетов.
Одним из первых, если не первым дорогим холодным оружием с почетным темляком был награжден наиб Ахверды-Магома. А к началу 1842 г. имел уже особый серебряный орден с надписью “Нет человека храбрее его. Нет сабли острее, чем его сабля”. В последствии подобная практика поощрений и выделения из общей массы стала систематической. Незадолго до экспедиции к аулу Дарго генерал П.Х.Граббе докладывал управляющему Военным министерством генералу графу П.П.Клейнмихель рапортом от 14 мая 1842 г. о попавших к нему знаков отличия наиба Оздемира следующего содержания: «Во время смут в кумыкских владениях, когда Кази-Мулла возмущал покорных нам горцев, Андреевской деревни житель Чагай Акаев бежал в Чечню и поселился на реке Мичик в деревне Карасу. Этот абрек более 10 лет жил в Чечне и в последнее время находился в тесной связи с одним из храбрейших и известнейших чеченских наездников, по имени Оздемира, который пользовался доверенностью Шамиля и им сделан был начальником пятисот человек.
Недели две тому назад Чагай Акаев убил сказанного Оздемира, бежал с семейством из Чечни и прибыл в деревню Аксай. Причины, побудившие его к убийству этому неизвестны; он сам говорил, что хотел тем сделать полезное для нас дело и желал возвратиться на родину. При убийстве Оздемира он снял с него данные им Шамилем знаки отличия.
Давно уже до меня доходили слухи, что Шамиль для поощрения наиболее отличившихся в скопищах своих раздает им знаки отличия, вроде наших орденов и старается вводить некоторую правильность между своими полчищами. Хотя по сие время еще незаметно чтоб они имели какое либо правильное устройство, но представляемые при сем знаки отличия убитого недавно начальника пятисот человек вновь устраиваемого войска Оздемира, с одной стороны могут служить любопытным фактом желания и стремления Шамиля к достижению этой цели, а с другой доказательством его ума, которым он возвысился до такой степени, что полудикие горцы не привыкшие подчинить себя такой власти, уважают только некоторые личные достоинства и обращая внимания только на материальные выгоды, теперь слепо повинуются приставленным над ними Шамилем начальникам и считают честью носить выдуманные им знаки отличия».
К рапорту командующего войсками на Кавказской линии и в Черномории прилагалось описание трех знаков отличия убитого пятисотенного наиба Оздемира. №1. Кисти к шашке на темляк с надписью “Нет Оздемира храбрее, нет сабли его острее”, что давало право на получение ежемесячно 3 рубля серебром из казны имама Шамиля. №2. Знак, обозначавший положение мюрида в вооруженных силах имамата с надписью “Нет силы без помощи Божией. Начальник пятисот человек вновь устраиваемого войска”. №3. Выдавался особо отличившимся горцам в сражениях с надписью “Храбр и мужественен”. Со временем вышеупомянутые награды наиба Оздемира были отправлены в Санкт-Петербург и считается, что сегодня они хранятся в центральном музее Эрмитаж. Сохранились и более скромные безымянные знаки с надписью “Это начальник сотни нового устава”, предназначенный для младшего командного состава партий мюридов. В основном они изготавливались из серебра с чернением, но в исключительных случаях награжденному наибу выдавалась позолоченная бляха, что повышало его значимость в глазах горского ополчения.
Помимо нагрудных знаков имам Шамиль выдавал, что-то очень напоминавшее офицерские погоны Российской армии. Причем левый эполет по размерам уступал правому с надписями на арабском языке “Господину мужества и храбрости” и “Одни трусы оборачиваются назад”. Кроме того, наиболее отличившиеся в сражениях горцы имели право на почетную нашивку в виде четырехугольного кусочка зеленой материи на чалму. Практиковались и коллективные награждения, когда несколько человек или общество получали от горного владыки знамена с арабской вязью, что и произошло после не удачной экспедиции генерала П.Х.Граббе к аулу Дарго. Подобным выделяющимся полотнищем был отмечен наиб Шуаиб-мулла, чьи заслуги в этом сражении признали, как в имамате, так и в неприятельских высоких штабах. Таким образом, при организации войска мюридов, имам Шамиль вводил не только должности, но и награды, что стало полной неожиданностью для Российского командования на Кавказе.
Продолжение следует. Подписывайтесь на канал, ставьте лайки, будем вместе продвигать честную историю.
