Член Теософского общества, преподаватель тибетского буддизма в Теософском обществе в Америке (США, Чикаго) Гленн Маллин.
Блаватская: Тайная Доктрина, Калачакра и Шамбала
Елена Петровна Блаватская родилась в мире, который, можно сказать, стоял в начале конца колониального периода. Это была эпоха, когда большая часть мира находилась под железной властью западных колониальных держав. Прискорбной чертой этого периода было культурное высокомерие и нарциссизм, которые привели к массовому уничтожению многих великих мировых духовных и научных традиций. Одним из примеров является испанское уничтожение цивилизаций майя и инков по всей Центральной и Южной Америке. Целые библиотеки были сожжены дотла, даже без беглого взгляда на содержание их многочисленных книг. Англичане и французы были не намного лучше. Термины, часто используемые для обозначения неевропейских народов и культур, включали такие уничижительные слова, как ”дикарь“, ”варвар" и "язычник".
Г-жа Блаватская была сильным голосом, выступающим против этого высокомерного, эгоцентричного отношения. Ее заявление о том, что должно быть открытое исследование более глубоких истин, которые можно найти в каждой мировой традиции, было очень революционной позицией и положило начало движению, которое сегодня известно во всем мире как теософия. Ее девизом стало “Нет религии выше истины”.
Хотя Елена Петровна Блаватская была русской по происхождению, Теософское общество официально возникло не в России, а в Нью-Йорке, где оно было зарегистрировано Блаватской, Олькоттом и Джаджем в 1875 году. Первая ложа, которая была официально оформлена, была основана в Лондоне в июне 1878 года, а затем переименована в 1882 году. Шотландская ложа была основана в 1884 году. Первая канадская ложа появилась в 1891 году, располагаясь в Торонто. Олькотт и Джадж переехали в Индию в 1880-х годах и основали то, что впоследствии стало известно как международная штаб-квартира в Адьяре.
Оппозиция, с которой русское ТО столкнулось со стороны Русской Церкви при своем формировании в 1880-х и 1890-х годах, снова вступила в игру, на этот раз с буддийским храмом в качестве ее фокуса. Я прочитал две важные книги, в которых подробно рассматривается история этого храма: книгу Джона Снеллинга "Буддизм в России: история Агвана Доржиева, эмиссара Лхасы при царе" (Element Books, London, 1993) и книгу Александра Андреева "Советская Россия и Тибет: разгром тайной дипломатии, 1918-1930-е годы" (Brill, Leiden and London, 2003).
Ссылки в книге Снеллинга на биографию Хамбо-Ламы Агвана Доржиева свидетельствуют о многочисленных жалобах ламы на сопротивление его деятельности со стороны Русской Церкви. Довольно странно он называет церковных старейшин "длинноволосыми", вероятно, потому, что буддийские монахи традиционно брили головы, в то время как русские православные священники часто щеголяют длинными, ниспадающими локонами.
Госпожа Блаватская положила начало международному движению, направленному на то, чтобы положить конец такого рода культурному и религиозному снобизму и сектантству. И ее послание было воспринято благодарными слушателями по всему миру.
Второй большой долг, за который ей причитается от всех народов мира, коренится в ее открытом заявлении, указывающем на основной факт, что все духовные традиции имеют два аспекта:
- экзотерический аспект, который может быть легко понят и интегрирован широким населением, обычно основанный на преданности, простом ритуале, основах философии; и
- эзотерический аспект, который привлекает и удовлетворяет духовный аппетит более мистически настроенного и духовно преданного искателя.
В христианстве, например, примером первого является человек, который ходит в церковь раз в неделю, возможно, произносит молитву за едой и читает молитву перед сном. Примером последнего является христианин, который погружается в интенсивное изучение учений ессеев, таких как Каббала. Такой взгляд на великие традиции мира позволял с уважением относиться к некоторым слабостям и философским абсурдам, которые мы видим в тех популярных формах, которые часто принимают духовные традиции среди "простого народа" во всем мире.
Третий долг, которым мы обязаны Елена Петровне Блаватской, связан с ее акцентом на интеграцию или, по крайней мере, гармонию между духовностью и наукой. Европа и Америка видели глубокую пропасть между этими двумя аспектами человеческой культуры. Елена Петровна Блаватская, а вслед за ней и Николай Константинович Рерих видели в этих двух дополняющих друг друга силах осуществление человеческого духа. Елена Петровна Блаватская правильно понимала, что это антагонистическое противостояние между двумя важнейшими сферами человеческой деятельности (религией и наукой) было не только легкомысленным, но бесполезным и нецелесообразным. Успешное и целостное будущее человечества должно быть направлено на интеграцию всех сфер человеческой деятельности.
Этот интегративный подход хорошо выражен в заявлении о цели Теософского общества в Америке, где я преподавал в течение последних 35 лет: "миссия целостности, которая вдохновляет товарищество, объединенное в изучении, медитации и служении; миссия поощрения непредубежденного исследования мировых религий, философии, науки и искусства, чтобы понять мудрость веков, уважать единство всей жизни и помогать людям осваивать духовное самопреобразование"; и этика, утверждающая, что каждое наше действие, чувство и мысль влияют на все другие существа и что каждый из нас способен и ответственен за то, чтобы внести свой вклад на благо целого.”
Наконец, четвертый долг - это тот, который близок моему собственному сердцу. Он возник от введения Еленой Петровной Блаватской тибетского буддизма в Западный мир.
Я лично являюсь последователем традиции Гелугпа, нисходящей от ламы Цзонкапа. Госпожа Блаватская была первой европейской писательницей и учительницей, открывшей окна, выходящие на эту возвышенную и эзотерическую традицию.
Примерно десять лет назад я имел честь возглавить группу теософов во время паломничества в Тибет, которое мы назвали "Тибет: по стопам мадам Блаватской". Наш визит в Таши Лунпо был особенно трогательным, потому что это был источник для большей части вдохновения Елены Петровны Блаватской.
В мою собственную книгу о Калачакре я включил отредактированные заметки, сделанные во время устного учения, данного первым Далай-ламой (1391-1475) в монастыре Таши Лунпо. Как упоминалось ранее, самая сильная духовная связь Елены Петровны Блаватской с Тибетом проистекает из ее мистической связи с Таши Лунпо. Представляющая интерес для теософов, эта книга также содержит перевод первой молитвы Панчен Ламы “Молитва для завершения практики пути Калачакры".
Я завершу свое выступление небольшим отрывком из стихотворения о ключевых элементах практики Калачакры, написанным в Таши-Ламе первым Панчен-ламой Лобсангом Чокьи Гьялценом где-то в середине семнадцатого века. Это, возможно, даст небольшой намек на то, почему и Елена Петровна Блавасткая была такой поклонницей Калачакры и Шамбалы. Эта поэма - молитва включена в мою книгу "Практика Калачакры".
Из глубины веселой игры
Глубокого, сияющего блаженства, соединенного с мудростью пустоты,
Мандала славной Калачакры проявляется.
Медитируя на нее, я могу радовать просветленных существ.
И накопить могучий океан позитивной энергии.
Первый Панчен-лама, как известно, был гуру как четвертого, так и пятого Далай-Лам. Елена Петровна Блаватская говорила о своих глубоких кармических связях с чередой воплощений Панчен-Ламы, а также с монастырем Таши Лунпо, резиденцией Панчен-Лам со времени сочинения этой мистической песни более 350 лет назад и до сегодняшнего дня.
Фонд содействия развитию социально значимой и просветительской деятельности «ТЕОСОФИЯ»