444 года назад, в 1578 году, на севере Марокко состоялось сражение при Эль-Ксар-эль-Кебире, более известное как Битва трёх королей. В бою сошлись правящий султан Марокко Абу Марван Абд аль-Малик I, его племянник и предыдущий султан Абу Абдалла Мухаммед II аль-Мутаваккиль и португальский король Себастьян I.
Раз султан, два султан
За два года до этого Абу Марван Абд аль-Малик I при помощи турецкой армии сверг своего племянника. Аль-Мутаваккиль бежал в Европу и обратился за помощью к молодому португальскому королю Себастьяну из Ависской династии. Этот 24-летний государь, любитель книг, турниров и шахмат, был воспитан на рыцарских идеалах и мечтал о славе крестоносца. А ещё он хотел расширить португальские владения в Северной Африке, занимавшие на тот момент узкую полоску вдоль берега. Так что, зов беглого султана о помощи упал на благодатную почву.
Себастьян вложил в экспедицию огромные деньги, собрал лучших рыцарей Португалии, пригласил добровольцев из Испании и Италии, нанял наёмников во Фландрии и Германии. По оценкам историков, войско короля достигало от 23 до 29 тысяч человек при 40 орудиях. Среди них были ветераны многих войн. Например, итальянцами командовали английский авантюрист Томас Стакли и римский аристократ Паоло Джордано Орсини, участники победоносной битвы при Лепанто.
Впрочем, с той стороны тоже встречались ветераны Лепанто. Например, младший брат султана Ахмед аль-Мансур. В роковой для турецкого флота битве он попал в плен, но позже сумел бежать.
На пути в ловушку
В июле 1578 года португальцы и их союзники высадились в Марокко - в порту-крепости Арсила, подаренной Себастьяну Аль-Мутаваккилем. Сам бывший султан привёл 10 тысяч последователей. Противостоявший им Абу Марван Абд аль-Малик I сумел собрать от 35 до 40 тысяч человек (по другим источникам, от 60 до 100 тысяч) при 34 орудиях. Ещё 10 тысяч янычар успел прислать османский султан.
Аль-Малик решил сыграть на рыцарственности молодого короля, вступил с ним в переписку и начал заманивать вглубь страны. Себастьян, вопреки мнению своих командиров, советовавших не отрываться далеко от побережья, поддался на уловку марокканского султана. Армия христиан за 6 дней была вынуждена покрыть 40 миль, страдая от жары. 4 августа союзники вышли на равнину между рекой Луккос и её притоком, где их уже поджидала армия Аль-Малика, выстроившаяся полумесяцем. По флангам стояла марокканская конница, а в центре султан поставил морисков, изгнанных из Испании и поэтому остро ненавидевших христиан.
Аль-Малик, несмотря на тяжёлую болезнь, лично командовал войсками. Ему помогал младший брат – Аль-Мансур. Себастьян, увидев, что армия противника превышает его собственную почти в два раза, причём в основном за счёт кавалерии, приказал построиться в огромное каре. Его фаворит и советник дон Криштобао де Тавора предложил королю начать переговоры о мире, но государь с негодованием это отверг.
Сражение с маврами…
Бой начался с артиллерийских залпов, затем в дело вступили стрелки. И тут удача улыбнулась марокканским пушкарям: пушечное ядро убило Томаса Стакли, одного из наиболее опытных командиров в армии союзников. Конные дуги марокканского полумесяца стали сжимать европейское каре в клещи. Тогда Себастьян отправил свою кавалерию в атаку под командованием Криштобао де Тавора (эскадрон авантюристов, так называли рыцарей-добровольцев из Испании) и Жоржи Ленкастро, герцога де Авейру. Удар тяжёлой рыцарской конницы опрокинул мавров и обратил их в бегство, почти до самого лагеря.
Этот маневр мог переломить ход сражения, но аль-Малик лично повёл навстречу рыцарям своих лучших всадников. Португальская атака захлебнулась. По свидетельству марокканских хронистов, это огромное напряжение сил обострило болезнь султана, и он умер. Последним приказом Аль-Малика было скрыть его смерть от армии. Командование принял Аль-Мансур, продолживший давление на фланги португальского каре.
В разгар битвы королевское знамя упало. По сведениям историка Мануэло де Фарии-и-Созы, рыцарь Луиш де Бриту подхватил знамя. И тут его увидел король, воскликнувший: «Сплотимся вокруг штандарта, на нём и умрём!»
Один из придворных, видя, что битва фактически проиграна, предложил королю бежать. На что рыцарственный Себастьян ответил: «Умрём здесь, но медленно!» Так ли это было на самом деле, сказать сложно. Возможно, португальские хронисты хотели как можно героичнее изобразить последние минуты жизни своего короля. Хотя тот же Луиш де Бриту, кстати, выживший в сражении, позже видел Себастьяна, скачущего к реке.
...и со стихией
Когда кольцо окружения было почти сомкнуто, а отчаянная рубка шла уже в центре европейской позиции, армия новых крестоносцев дрогнула. Солдат охватила паника и они бросились бежать. По одному из источников, бегство начали люди аль-Мутаваккиля, предыдущего султана. А уж вслед за ними ломанулись и европейцы.
Союзников, до этого спокойно переправившихся через Луккос, погубило то, что начался прилив. Из-за этого уровень воды в реке и её притоке сильно поднялся. И тысячи отступавших солдат просто утонули. Среди них был и бывший султан Абу Абдалла Мухаммед II аль-Мутаваккиль.
Пал и Себастьян I. Точнее, пропал без вести. По одной версии, он погиб во время очередной попытки контратаки. По другой, утонул в реке. По третьей, попал в плен, где умер от ран. Есть интересный рассказ об одном из кавалерийских офицеров, дравшихся рядом с королём. Когда под Себастьяном убили его скакуна, тяжело раненный Жоржи де Альбукерке Коэльо отдал королю своего коня, так как сам уже не надеялся выжить. Поэтому у португальского монарха были шансы уйти с поля боя. Самое поразительное, что самоотверженный дворянин выжил в плену, через пару лет вернулся в Португалию калекой, но сумел продолжить военную и административную карьеру.
Перечень португальских аристократов, павших в битве, впечатляет. Среди погибших или умерших в плену - ближайшие родственники короля: двоюродный дядя - дон Афонсу Португальский, 2-й граф Вимиосо, и его сын Мануэль; Жоржи де Ленкастр, 2-й герцог Авейру; кузен предыдущего - Хайме де Браганца, сын 5-го герцога Браганца. Из менее знатных - Криштобао де Тавора, камергер короля; Фернандо Коутиньо, 8-й маршал Португалии; Диого Лопес да Франса, губернатор Сеуты; Жоао Лобо да Сильвейра, 4-й барон Алвито; генерал и бывший губернатор Индии Жоао де Фуртадо; бывший посол во Франции Нуньо Мануэль, 3-й сеньор де Сальватерра де Магос, и его старший сын Фрадике; Перо Лопес де Соуза, сеньор де Алькоентро и Табарро и его старший сын Мартим Афонсу; Васко да Гама, 3-й граф Видигуэйро, тёзка и внук знаменитого путешественника. И это ещё далеко не полный список!
Кому война, кому мать родна
Непосредственную выгоду от победы получил Ахмед аль-Мансур, провозглашённый новым султаном прямо на поле битвы. Он оказался толковым правителем, при котором Марокко ждал настоящий взлёт.
Ещё одним выгодоприобретателем стал… король Испании Филипп II. Дело в том, что юный Себастьян даже не успел жениться. Корона Португалии перешла к ближайшему наследнику – дону Энрике, двоюродному дедушке короля. Этот 66-летний родич был архиепископом Лиссабона и кардиналом. И в силу духовного звания тоже не имел детей. После его смерти, последовавшей через два года, начался династический кризис, которым воспользовался испанский сосед.
Филипп II, апеллируя к своему происхождению от Ависской династии по материнской линии, захватил Португалию. Местная знать, обескровленная битвой Трёх королей, не смогла ни выдвинуть крепкого альтернативного кандидата на трон, ни противостоять оккупации. К примеру, незаконнорожденный отпрыск Ависской династии дон Антониу де Крату (тоже участник Битвы Трёх королей), сумел утвердиться в качестве короля только на Азорских островах. Да и то вскоре был оттуда изгнан испанцами.
Став ещё и государем Португалии, Филипп II первым делом уступил аль-Мансуру один из портов - ту самую Арсилу, с которой начался поход Себастьяна. Испанский король не видел смысла вкладывать деньги и людские ресурсы в оборону крепости. Его больше занимали дела в Нидерландах и американских колониях.
Раз Себастьян, два Себастьян
Поскольку никто не видел, как погиб король, то в Португалии быстро распространилась вера, что Себастьян на самом деле спасся! И вот-вот вернётся домой, как возвращались некоторые рыцари, выкупленные из марокканского плена. Филипп II всячески боролся с этой легендой, даже устроил торжественное захоронение останков Себастьяна, якобы присланных из Марокко.
Правда, быстро выяснилось, что останки – поддельные, что ещё больше усилило веру в спасение короля-крестоносца. Этими чувствами стали пользоваться различные авантюристы, провозглашая себя вернувшимся королём. Всего история знает четверых таких Лжесебастьянов. Все самозванцы нашли конец в тюрьме либо на плахе, но легенда о спасшемся короле всё крепла и крепла.
Для португальцев Себастьян стал всё равно что король Артур для британцев, Фридрих Барбаросса для немцев или бланицкие рыцари для чехов. Мол, когда в стране будет совсем худо, он проснётся, выйдет из убежища и наведёт порядок. Поэтому у Себастьяна появилось новое прозвище - Спящий. Эта легенда сохранялась даже у потомков португальских переселенцев - бразильских крестьян, в конце 19 века поднимавших мятежи против правительства.
Русское эхо
Сериал с бесконечными Лжесебастьянами нашёл свой отклик и в русской истории. В начале XVII века папе римскому доложили, что в Польше появился чудесно спасшийся русский царевич Дмитрий (то есть, Лжедмитрий I), которого можно использовать для внедрения католицизма в России. В ответ скептически настроенный Павел V сравнил его с очередным Лжесебастьяном.
А четыре века спустя, в 1990 году, на мировые экраны выйдет фильм «Битва трёх королей» - совместный проект кинематографистов Испании, Италии, Марокко и… СССР (при активном участии студии «Узбекфильм»). Актёрский состав поистине звёздный – Клаудиа Кардинале, Харви Кейтель, Мюррей Абрахам. С советской стороны – Сергей Бондарчук, Борис Химичев, Альберт Филозов, Игорь Дмитриев, Александр Пороховщиков, Вера Сотникова. А главным героем фильма станет принц Абдельмалек, то есть Абу Марван Абд аль-Малик I.
#этотденьвистории #португалия #XVI #Себастьян #ЭДВИ #династияАвисса