Войдя во двор, Людмила Александровна, первым делом прошла к сараю, где был спрятан ключ от дома. Никогда, старушка не брала его с собой, то ли в надежде, что сын приедет, а её дома может не оказаться, то ли боялась, что нападет грабитель и украдёт его, а потом ещё и не дай бог, в дом влезет.
В доме пахло церковной свечой. Не разуваясь, пожилая женщина прошла в свою комнату, спрятала сумку в шкаф. Постояв еще с минуту, Людмила Александровна поспешила к галошнице. Наконец освободив ноги от тугих туфель, женщина принялась мыть пол, не любит она потоптаные полы. Тяжело ей давалось заниматься домом, но неспеша, с перерывами, было чуть легче., да кто ей поможет, одна она.
Вечером за кружкой горячего чая, пожилая женщина снова придалась воспоминаниям. Что-то сегодня настроение такое...
Жизнь в чужом доме, где установлены свои порядки, очень сложная. А тем более для маленькой, хрупкой и никому ненужной Людочки. Спала девочка в кухне, на раскладушке. Вещи ей отдавала Лиза, ела она после хозяев. Уроки делала в школе, на переменах. Ведь в новом доме, некогда ей заниматься, надо и убрать дом и у скота, а ещё накормить животинку. В общем к вечеру сил не было и падала Людочка на раскладушку засыпая на ходу.
Лиза и мама были, как королевы. Раз в неделю ездили в райцентр, за обновками, ели горячую пищу, и могли просто уйти на речку, или к подружкам. Лиза училась не очень хорошо, но родители этого не замечали. А вот Людочке за четвёрку, пусть даже и с плюсом так прилетало от матери, что соседи слышали, какая она не путевая.
В восьмом классе, когда девочки созревают гулять с мальчиками, Люда узнала, что любовь у Лизы и Пашки. Ох, как ей было горько. Долгими зимними ночами, плакала она в подушку, теряя надежду на то, что Пашка ее заметит.
Мать давила, чтоб Люда училась до десятого класса. Кто-то же должен за домом ухаживать. Сначала девочка не осознавала всю трагедию и соглашалась, но потом в школу приехали мастера из училищ города, и перевернули её сознание.
Ох, как кричала и сыпала проклятиями мать, узнав что Людка, забрала аттестат из школы и поступила в кулинарное училище, где ей выделили комнату в общежитии, как иногородней.
Бабушка к тому времени умерла, но Люда на мгновение представила, если бы она была жива, девочка получила бы по первое число.
С нетерпением и страхом в неизвестность, девочка Люда уехала учиться в город. Как же долго она ждала свободы.
Комната на четверых, и ей опять достался угол, но это не страшно, главное её никто не будет упрекать и издеваться. Ох, как же, Людочка ошибалась. По первости, девочки в комнате были вежливы и даже пытались сдружится, но как-то не клеилось, Даша например, приехала сюда, не учится, а как она говорила "развлекаться". Рита же, наоборот, была тихоней и всё время что-то учила. А Таня, была из детдома и вообще эти "крали", ей не "кореша".
Люда замечала, как её однокурсники смотрят на неё и ей становилось страшно, что всё повторится, как в школе. Но кроме косых взглядов, ничего не происходило. Все боялись потерять место в училище. А вот Таня никого не боялась. Один раз она даже позволила, залезть в шкаф Люды и выставить на смех её одежду, которая ей была либо мала, либо изношенная до невозможности. Люда терпела, она привыкла к издевкам и ненависти, с детства. Подруг так и не было в жизни девушки. С соседками отношения были нейтральные, никто не обращал на Люду внимание, она в свою очередь старалась не показываться слишком часто им на глаза. Первый год прошёл тихо. Надо возвращаться домой, но мать напоследок сказала, что б духу близко не было. В общежитии сказали, что никого оставить не могут. И податься бедной стало некуда. Взяв свою небольшую сумку, Людочке ничего не оставалось, как отправиться на вокзал.
Вечерело, а девушка никак не могла решиться купить билет домой. Представляла, какими проклятиями будет сыпать мать. Как отчим, кинет злой взгляд и молча уйдёт в комнату. Как Лиза будет бегать на свидания с её Пашкой. Нет, не поедет она домой. Ночь проведёт на вокзале, а завтра пойдет искать работу и жильё.
Было глубоко за полночь, когда к Людочке подошёл молодой милиционер. Представившись, начал расспрашивать её, кто, откуда. Сама от себя не ожидая, девушка расплакалась и рассказала ему всё, боясь очутиться в милицейском участке. Милиционер Юрий, сжалился над ней, дал ей адрес где можно устроиться, девушка по первости отказывалась, ведь денег у нее только на билет. Юрий отметил, что сам рассчитается с хозяйкой. Людочка решила остаться до утра и как только милиционер сдаст пост, пойдут в двоем.
Юрий помог устроиться и предложил отметить новоселье, но девушка отказалась, ссылаясь на то, что очень сильно хочет спать. Молодой человек, пожал плечами и развернувшись на 180 градусов, ушёл не попрощавшись. Людочке стало стыдно, ведь ещё никогда она никого не обижала. Сил кинуться следом за Юрием у нее не было, она решила что завтра сходит к нему на работу и извинится.
На следующий день пришла хозяйка Наталья Степановна, и спросила есть ли у Люды работа. На что девушка молча опустила голову и тихо сказала, нет. Видя полное разочарование в глазах женщины, девушка расплакалась, боясь что её выгонят на улицу. Наталья, присела рядом и обняла её, это было не забываемо, ещё никто не обнимал Людмилу. Растроганная девушка, упала на колени и умоляла не выгонять ее, она в самое ближайшее время найдёт работу и будет во всем помогать хозяйке. Женщина подняла Людочку и повела в соседнюю комнату. Открыв шкаф, Наталья Степановна, начала доставать вещи и примерять на девушке. Та пошла в отказ, но женщина убедила, что одежда это первое, на что смотрит работодатель. После пошли пить чай, Наталья расспрашивала девушку, чаепитие закончилось слезами, обе плакали над своими судьбами. Вечером заглянул Юрий, принес еды и вина, посидели не долго. Людочка, которая никогда не выпивала в миг захмелела и уснула прямо на диване в гостиной. Наталья Степановна убрала со стола и накрыв девушку пледом, пошла провожать гостя...
Стук в окно прервал воспоминание. Людмила Александровна испугалась, было уже темно, она никого не ждала. Да и не ходит к ней никто. Сердце сжалось от ужаса. Пожилая женщина направилась к двери, чтобы убедиться, закрыта ли она. Стук повторился, ещё и ещё...