Plan de ville de Moscou v.2 - "Карта города и пригородов Москвы предназначена, только после указания к использованию, предоставляться офицерам, прикрепленным к императорскому генеральному штабу Великой Армии. Части этого города, что сожгли русские при входе в него императора Наполеона 14 сентября 1812 года". Такая надпись находится в левом верхнем углу карты, которая доступна любому читателю в интернете. Она далеко не полная по количеству каменных домов города и тем более на ней нет обозначения деревянных строений. Подробны улицы, церкви, монастыри, основные дома как вехи ориентирования.
Мы знаем по истории и из предыдущих глав, как были очарованы увиденной Москвой солдаты и офицеры французской армии. Но послушаем альтернативное мнение одного из образованнейшего офицера польской армии (V-й корпус Понятовского), старинного дворянского рода, инженер-генерала Климентия-Иосифа-Евгения Колачковского.
Он дает очень точную и обширную картину быта москвичей и архитектуру Москвы. Но сейчас это опустим, а начнем с момента вступления V-го корпуса через Калужскую заставу. "Этот знаменитый город выстроен неправильно и расположен почти правильным кругом. Он выстроен без всякого плана и порядка на холме, между реками Москвой и Неглинной. Местами видны то огромные здания, занимающие столько же места, как некоторые провинциальные города, то церкви и часовни, выстроенные в древне-византийском стиле, стоящие рядом с дрянными деревянными домами; вокруг них зачастую видны пустыри, заросшие травой и крапивой. Отсюда и пошло выражение князя де-Линя о Москве, что, кажется, точно несколько сот бояр, собравшись с однодворцами, деревнями, селами и их жителями, разом, по данному знаку, осели здесь. Улицы длинны, широки, но извилисты и худо вымощены. В предместьях есть улицы на подобие плотин или мостков, т. е. выложенные досками, прибитыми к продольным бревнам. Почти около каждого дома и дворца, особенно в предместьях, расположены или английские парки или огороды, которые придают городу скорее вид огромной деревни, чем европейского города. Среди всей этой массы зелени блестят тысячи куполов и золоченых башенок, заканчивающихся наверху небольшими шарами Московские улицы содержатся очень грязно, чему виной недостаток во многих местах мостовых."
Замечательный фильм "Женитьба Бальзаминова" 1964г. Константина Воинова. Кадры из фильма, снятого в Суздале. Кадры очень подходят и под быт москвичей 19 века.
Дальше: «Но как улицы, так и дома, были почти безлюдны. Изредка встречались полицейские или московские крестьяне с оторопелыми или пьяными лицами, сновавшие по улицам и с любопытством приглядывавшиеся к нашим войскам. Авангард забирал отдельных русских солдат, также раненых, или больных, отставших от своих полков, и отдавал их под караул пехоты.
Не доходя до Белгорода (Белый город-прм.авт.), нам попался навстречу высокий русский офицер без эполет и без шпаги, весь в крестах и орденах, ехавший на извозчике. Он сдался нам на милость. Назвался он князем Визапуром, полковником в отставке. Его поведение и странное индийское имя возбудило подозрение. Он был отдан под стражу и поручен инженерному капитану Валентину де — Готрив (d'Hautrive), с приказанием строго наблюдать за ним. На другой день мы узнали, что он владеет в Москве прекрасным домом. Он проводил туда капитана де-Готрива и под наблюдением последнего забрал оттуда самые ценные вещи, подарив своему охранителю чудного персидского коня. Он первый объяснил нам причину безлюдья в городе и сообщил о приказе губернатора гр. Ростопчина — предать Москву сожжению. В тот же вечер начались пожары в отдаленных от нас частях города. С Воробьевых гор мы видели клубы дыма, подымавшиеся над предместьями. Они исходили от взорванных пороховых погребов и военных лабораторий, зажженных русской артиллерией перед выходом из города. Ночью пожары загорались все чаще и чаще, так что умышленный поджог города был вне сомнения. При свете этих огней мы провели ночь в Рязанском предместье, не раздеваясь и соблюдая полную осторожность».
Этот эпизод от 2-3 сентября, как и эпизоды, рассказанные мной в предыдущих главах, свидетельствуют о том, что информация о поджоге Москвы не могла не дойти до любого солдата французской армии, не говоря уже о Наполеоне. Кроме того, как я уже приводил слова Ван Дедема, сказанные им в своих воспоминаниях, когда все услышали грохот от взрыва пороховых складов 2 сентября: " Только слепой мог не видеть, что это был сигнал к войне на жизнь и смерть; все подтверждало известия, полученные мною еще в январе месяце в Ростоке и Висмаре относительно намерения русских сжечь свои города и завлечь нас в глубь России. Я уже говорил, что я предупреждал об этом герцога де-Бассано (министр иностранных дел Маре-прим.авт.) и что король прусский, как верный союзник, предсказал императору Наполеону все, что с нами случилось и что ожидало нас впереди". Но судьба Наполеона и его участь вели его к неизбежному.
Несколько слов о Порюс-Визапуре. Это потомок индийских раджей. Личность весьма своеобразная, авантюристичная, не оставившая после себя ни одного портрета. В описываемую пору он был отставным полковником Лейб-гвардии гусарского полка, новоиспеченным князем и причислен сверх штата к иностранному ведомству, вхож как в окружение Александра I, так и к нему самому. Как говорит в своих воспоминания Колачковский, он имел страстное желание "насладиться лицезрением" великого человека - Наполеона (стр.242).