На следующее утро Беспоповцевы снова не дождались жиличку к завтраку. И к обеду тоже.
Когда часовая стрелка старинных ходиков достигла цифры «2», Светлана-Соломия постучала в её дверь.
-Да-а-а!- сонно ответили изнутри.
-Аля, если ты намерена и впредь являться так поздно…
Светлана-Соломия остановилась на пороге и закричала:
- Горница! Здесь нельзя!
-Да что стряслось-то?- Алька окончательно продрала глаза.
-Кошка окотилась!
-Ну и что?
-Горница - чистое место. Здесь нельзя ничего такого...
-Сама виновата. Животное следовало стерилизовать.
-Стерилизовать? Да у нас человеческого-то доктора нет, а для животин - тем более.
На это жиличка не нашлась что возразить.
Светлана-Соломия подошла к блаженно растянувшейся животине:
- Эх, обхитрила меня Мурёнка. У тебя опросталась. Вдали от глаз.
-А что было бы, если б..?
-А ты не знаешь?- вопрошала Светлана-Соломия.- От котят надо избавляться, когда они только народились.
-Не надо! Я возьму их себе!-Следует пауза.- Одного…
- А остальных?-вопрошала "большуха".
Но видя Алькино расстройство, смягчилась:
- Ладно, пристроим. Анфисе Павловне сплавим кошечку, Маринке – котика. Ну и других… тоже.
-А мне – бежевого! Я имя дала –Бежар!
На этом и порешили.
Незаметно подкрался вечер.
Пошёл дождь.
Васёк по распространённой в деревне привычке придвинулся к окну. Наблюдая, как небесная водичка сверзается на землю, любознательный отрок обнаружил: водная стена не однородна. В центре - сплошная тонкая завеса. А по сторонам капли тяжелее. Но главное, у каждой-свой звук. Васёк различает их мелодию! Впрочем, он слышит даже звуковую вибрацию банных тазиков. Когда в них льют воду, раздаётся нежная мелодия. А если по дну легонько ударить…
Внимание отвлекает розовая накидка, по которой изо всех сил лупит дождь.
- Соломка! Глянь на улицу! Тётя Лариса по мосткам шкандыбает. Наверное, за «мёртвой».
Из словесной копилки Э.Э.: «мёртвая»- название алкогольного напитка у староверов.
-Васёк, Лариса не пьёт «мёртвую». Ей нельзя.
-Почему нельзя?
Но сестра не удостаивает ответом, а распахивает раму.
- Лариса Ивановна! Зайди в избу!
- Недосуг мне!
- Пожалуйста! Очень надо!
Запели свою древнюю песню ворота. В сенцах зашлепали глубокие галоши -излюбленная обувь деревенских.
- Садись чай пить!
- Некогда мне.
- Да какие у тебя заботы? Одна корова!
- Одна корова, да жевать здорова…
Похоже, Лариса Ивановна сильно «не в духах», но Светлана-Соломия делает вид, что ей без разницы.
В копилку Э.Э.: « не в духах»- в плохом настроении.
-Лариса Ивановна, дельце к тебе имеется.
- Я так и поняла, что неспроста к себе зазвали.
Хозяева пропустили тираду мимо ушей.
- Лариса Ивановна, почему ты чинишь препятствия нашим с Маринкой занятиям.
-Чё-чё?
-Ты препятствуешь социализации своей дочери.
-Чё-чё?
- Марина пропустила два урока!
-Правильно! Дома забот хватает.
- Люди говорят…
- Люди говорят: куры доят!
И Лариса подхватилась и выбежала за дверь, да так хлопнула дверью, будто дала пощёчину всему дому.
- Что это с ней?- спросила Алька.
-Нервы…
Алька, не говоря ни слова, устремилась следом.
-Лариса Ивановна!
Но женщина даже не оглянулась.
- Постойте! Только один вопрос!
-Какой ещё вопрос?
-Вы здесь давно живёте?
-Как уродилась –так и живу.
-Местность вы хорошо знаете...
Москвичка изо всех сил старалась попасть в ритм с Ларискиным «шкандыбанием».
-И чё?
-«Не буди девочку!» Что означает эта надпись на могиле?
-Послушай!- Лариса затормозила, так что Алька едва не налетела на неё:-Тебе что, заняться больше нечем? Не встревай ты в эти дела!
-Но там моя фотка!
Они приблизились к сваленным у ворот брёвнам.
-Давай присядем!- предложила Лариса и первой опустила тощий зад на бревно.
-Я тебе, девка, так скажу. Про могилку знают, но помалкивают. Потому что боятся.
-Чего?
-Мафию!
-Но какая здесь маф…
-Я тебе так скажу: мафию лично не видела, но слух прошёл… - Лариска достала пачку сигарет.-Куришь?
-Бросила.
-А вот за это хвалю.-И женщина жадно затянулась.
« Ну давай-давай, колись!»- мысленно подзуживала Алька.
Лариска начала издалека.
-Я ведь не всегда в этой глухомани жила.
-А где вы жили?
-На югах.-Женщина мечтательно смежила глаза.-Это здесь пахнет деревом и болотом. А там воздух-другой. Его как вино можно пить.
-А почему же...?-договорить ей не дали:
-Почему-почему? Да покочену!- Лариса бросила окурок и вдавила его в землю каблуком.
-А Светлана знает про могилу?-снова бросилась в атаку Алька.
-Откуда? Малолеткой была.-И женщина рванула в сторону площади.
-Лариса Ивановна!
Лариса Ивановна оглянулась и вдруг запела дурным голосом:
И в тёмной могилке ,
Как в тёплой кроватке,
Я буду лежать,
А смерть надо мною
Всё будет летать…
Призвав на помощь всё своё самообладание, Алька вернулась в избу. На немой вопрос "большухи" ответила честно:
-Я про могилу спрашивала.
Светлана-Соломия ничего не сказала, и квартирантка принялась рисовать сердечки на запотевшем окне. Однако через некоторое время они превращались в обычные кружки.
* * *
А Эрик тем временем сидел в кабинете Колдомасова. Из скудного сообщения участкового он уяснил, что ни Вована, ни клада, ни смартфона найти не удалось. Но проверка продолжается, причём дело в соответствии с юрисдикцией передано в районный центр. И как только появятся новости, его известят.
Эрик ещё раз уточнил, что постоянно проживает в Германии, а в Таракановке лишь гостит у отца Авеля. На что Сан Саныч, кивнув своей большой головой гнома, объявил:
-Мы знаем отца Авеля.
Что это значило в устах стража порядка, Эрик не стал уточнять.
А Колдомасов не стал распространяться на эту тему.
На самом деле монастырский настоятель. А всё дело в том,что отец Авель, в прошлой жизни Олег Яковлевич Нарежный, был большой любитель живописи. У него имелась коллекция картин, которую он счёл за благо привезти в Таракановку. Более того отдать на хранение местной школе, где заучем была супруга полицейского Надежда Степановна. И не было бы никакой заботы у Колдомасова, не узнай мужик про стоимость этой живописи. Ясное дело,от своей благоверной.
-А ну как утянут! - поделился он своими опасениями с женой.- Ведь покушались же на библиотеку Беспоповцевых! Только благодаря бдительности соседей не умыкнули.
- Книги старинные, а эти картины - современные. Их какой-то врач из Сыктывкара рисует. Не то Малов, не то Малых. Фантазийные они. Вряд ли кто ими соблазнится,- успокоила его Надежда Степановна, но решётки на окна школьной художественной галереи велела установить. От греха подальше.
Эх, скорее бы на пенсию! Как легко бы, как приятно потекли бы его дни...И главное,он мог бы больше уделять времени любимому занятию - музыке.
Отдав дань мечтам о будущей пенсии, Сан Саныч вернулся в реальность. И мысли его потекли в прежнем тревожном направлении.
Сколько, однако, на вверенной ему территории всякого добра! Библиотека Беспоповцевых, коллекция картин этого самого врача, пропавшее серебро из мызы Кукиной. Судя по всему, о кладе она и знать не знала. Ничего удивительного, покойный Кукин эту избу приобрёл для своей клиентуры. Но поселить там обобранных им владельцев квартир не успел. Алла этой недвижимостью до последнего времени не интересовалась. Пока зачем-то не поселила там Дерябина. И зачем он ей понадобился?
На этот вопрос ответа у Сан Саныча не нашлось.
Но самое главное, где мужик скрывается? Угнанный мотоцикл Вован демонстративно бросил у здания районного отдела полиции. Словно в насмешку ему -Колдомасову. А дальше след его простыл. Надо отдать должное этому алкашу: затихарился он искусно. Неужели, как в прошлый раз в бабу переоделся?
* * *
Тем временем потерпевший Эрик Эппельбаум, выйдя из опорного пункта, двинулся к магазину «Триада». Там в пристройке работало летнее кафе под названием "У Аллы". Доходов оно не приносило, но служило неким оправданием обширного алкогольного ассортимента "Триады". Алла Кукина открыла его, так сказать, для очистки собственной кармы и по совету своего духовного отца.
Одновременно пришлось закрыть отраду души -ателье, где прежде Алла работала главным закройщиком. А всё потому что деревенские отдали предпочтение готовой одежде, которую им поставляла торговка Палкина - бабушка "девочки беды". Как ни снижала Алла цены на пошив платьев и халатов, конкурентка одержала верх.
Забегала в кафе главным образом ребятня, молодёжь да дачники. Деревенские по старой привычке предпочитали собираться на пятачке перед торговой точкой на сваленных для какой-то надобности брёвнах.
Взяв чашку растворимого кофе, Эрик присел у окна, из которого просматривалась небольшая площадь – средоточие деловой и общественной активности поселения.
Итак, полиции известно теперь и про клад. Это увеличивает шансы найти похитителя, но уменьшает возможность заполучить хотя бы часть вотивных подвесок. Крайне желательно было бы переговорить с хозяйкой мызы, где и найден клад. Для этой цели он и зашёл сюда. Но судя по всему, предпринимательница отсутствовала. Надо бы порасспросить о её местонахождении девушку, подавшую ему кофе. Но как бы подкатить к ней поделикатнее?
Додумать Эрик не успел. Он увидел её - ту самую бейсболку, что имела отношение к его спасению. Там, на мызе. Словно повинуясь мужским флюидам, она вошла в кафе. Сняв дождевик, скользнула по незамысловатому интерьеру, затем сосредоточилась на меню. Молодой человек, взяв инициативу в свои руки, приблизился к барной стойке.
-Привет, Аленький цветочек!
Её глазки разом осветились неподдельной радостью.
« И к чему она делает вид, что только сейчас заметила меня?»
Аля с удовольствием приняла приглашение присесть за его столик и с места в карьер осведомилась:
-А почему ты называешь меня Аленьким цветочком?
-Наверное, ассоциация…С детским стишком. Мама хотела, чтобы я знал итальянский. Читала стихи.
-Какие?
Молодой человек набрал в лёгкие воздуха и продекламировал:
-Чера ун фьореллино
-Пикко пикколино!
Жил-был цветочек аленький- маленький-маленький. Ты у меня с ним ассоциируешься. Особенно после событий на мызе. Да,я перед вами тогда не в самом лучшем своём виде предстал.
-Да ладно тебе! Ты и сам оказался не слабак. А правда, что ты из Германии?
-Мы эмигрировали, когда я закончил четвёртый класс. На самом деле я «русский немец». Что тебе заказать?
-Я не голодна, спасибо!
Эрик отошёл за новой порцией кофе.
Алька уткнулась взглядом в окно, лениво, но без раздражения размышляя о том, что оказалась в прошлом веке. И следует признать, ей это пошло на пользу. Она уже больше месяца не надевала свой шлем, свою «клетку Фарадея».
Отсутствовал Эрик долго, а вернулся не с пустыми руками- с чашкой капуччино для себя и пирожным для дамы.
-О, это мой любимый эклер!- просветлела лицом Алька.
В полном молчании пара некоторое время предавалась гастрономическим радостям.
- Можно спросить тебя…А чего ты забыл в этой «тьме таракани»?- осведомилась девушка, сочтя, что совместная трапеза даёт ей право на личный вопрос.
-Здесь находятся объекты моего научного интереса.
-А твоя семья их тоже разделяет?
-Отцу- всё равно, а мама сама много путешествует. Она фильмы снимает.
-Про что?
-Про войну и мир.
-Прости, не включаюсь. Твоя мама кино делает?
-Документальное. А сейчас работает на Украине.
-Мне нравится их группа «Океан Эльзи».
-А мне их женщины.
-Ты был на Украине?
-Дедушкина сиделка оттуда.
-Красивая?
- С этого ракурса я её не рассматривал. Марийка- такая, знаешь ли, уютная.
«Ах, эта ревность! Она как зубная боль в сердце».
Ничего не подозревая о терзаниях визави, русский немец продолжал:
- А ещё она всё время мурлыкает себе под нос.…Дед как-то выразил желание «послушать и слова», и сиделка напела:
- «Мисяць на нэби…» Дальше не помню. А дед даже прослезился.
-С возрастом люди становятся сентиментальными.
- Дело не в этом. Мой дед родом с Украины.
Але хочется расспросить о семье молодого человека, но тот делает последний глоток и поднимается из-за стола:
-Извини, мне пора.
-Я тоже, пожалуй, пойду,- поднимается следом «московка».-Можно я тебя провожу? До монастыря?
-Давай лучше я тебя. А то как-то не по-джентельменски получается.
Молодые люди идут по Монастырской улице, и как ни замедляет она шаг, вскоре оказываются у Рябинового переулка. Из-за повязки прощальное рукопожатие Эрика прохладно-бескостное.
Девушка до неприличия долго смотрит ему вслед.
Он оглядывается и машет ей.
Забинтованная рука напоминает Але мастерок, которым он приветствовал её совсем недавно с новой кладки монастырских ворот.
…Звонит колокол, призывающий к молитве. Настоятель пересекает площадь перед храмом, направляясь на службу. Чёрная, трепещущая на ветру мантия делает его похожим на большую, пытающуюся взлететь птицу.