Артем
Мне что-то снилось. Что-то приятное и возбуждающее, отчего утреннее состояние организма ощущалось особенно отчётливо.
Т-р-р-р-р-р! Т-р-р-р-р-р! Лениво шарю по тумбочке в поисках телефона. Приоткрываю один глаз. Электронные часы насыщенно-синим показывают восемь утра. Кому приспичило звонить в такую рань?
- Да? – отвечаю, не в силах сдержать зевок.
- Где моя дочь? – Голос шефа звенит от еле сдерживаемого гнева.
- Илья Евгеньевич, я не знаю. Должна быть дома или в школе. – Потягиваюсь. – Вы сами дали мне неделю отпуска, пока Дина Ильинишна на больничном.
- ***! – было мне ответом. И ещё ругательства на великом и могучем.
- Объясните, что случилось? – Резко сел на кровати. Сон как рукой сняло. Семь дней назад непосредственное начальство вызвало на «ковёр», сообщив, что поскольку объект охраны находится не в состоянии стояния, в моих услугах не нуждаются. Так я получил отпуск. Мне ещё и заплатили хорошо.
Напарник, с которым предстояло работать по сменам, к своим обязанностям также не преступил. Причина та же, по которой я получил внеплановый отпуск. Я использовал это время по полной программе: решил вопрос с управляющей компанией, утряс проблемы с компенсацией пострадавшим в потопе соседям (на это ушли почти все мои накопления), начал ремонт в квартире. К маминому возвращению с больницы будут перестелены полы и переклеены обои. Надеюсь, мама не вздёрнет нас с Сонькой за самоуправство в выборе дизайна.
В магазине спорили с сестрой до хрипоты в выборе одежды для стен. Я утверждал, что нужно брать максимально похожее, а мелкая, упрямо уперев «руки в боки», заявляла, что наше старьё уже вышло из моды и если покупать, то покупать что-то новое и неизбитое, а не сидящее в печёнках старьё. В общем, чуть не подрались. Клеили тоже вместе. Сестра помогала после школы, а потом шла ночевать и делать уроки к подруге, чьи родители милостиво разрешили бездомышу пожить у них. Я остался дома, до поздней ночи стеля линолеум, разбирая испорченные шкафы и складывая вещи по коробкам, предварительно их постирав, высушив и погладив.
Чувствовал себя Золушкой без мачехи и феи. Ничего, маму выпишут, и начнётся веселая жизнь. Алёна Максимовна только кажется мягкой женщиной, за хрупкостью скрывается железный стержень, который позволял ей ждать из военных операций мужа, а потом и сына.
В общем, их рабочей темы я выпал и не совсем понимал, что происходит. Как рассказал Дубровский, Дина исчезла. Приставленная сиделка ничего сказать не могла. Засыпали, девчонка была в комнате. Проснулась – её нет. А я сразу сказал, что Рыжая такого контроля не простит. Она не любит, когда ограничивают свободу. Но кто меня слушал?
- Найди её. В прошлый раз тебе это удалось. Не дай бог, с ней что-то случилось.
Меня не нужно просить дважды. Завесил шефа, открыл «следилку». Увы, приложение показывало, что телефон остался дома. Это было фиаско. О чём я и сообщил начальству.
- Весь город погружу в кровавое месиво, если с её головы хоть волосок упадёт. - Я не узнавал шефа. Нужно разузнать у ребят, что происходит, раз такая реакция. - Делай что хочешь, но чтобы нашёл мою дочь.
- Слушаюсь, Илья Евгеньевич.
По привычке оделся быстро. Пока варился кофе, достал старую потрёпанную записную книжку. Непонятная многим привычка все номера хранить не в памяти телефона, а на бумаге. Потеряется, истреплется, утонет, сгорит — каких только вариантов от знакомых я не слышал. Но мания оставалась манией и таких книжек, дублирующих друг друга, было несколько.
Номера, имена, воспоминания. Виталик — троечник-лоботряс, который в девятом классе увлёкся компами и программированием, чем удивил всех учителей. Ванька-мажор, сынок генерала, с которым мы любили почесать кулаки на заднем дворе. И не всегда я выходил победителем. Несмотря на это, мы дружили. Витька по кличке “Шорох”, который не любил обсуждать свою работу и шутил, что если расскажет о ней, то придётся нас ликвидировать.
Я звонил каждому по очереди. Объяснял ситуацию и просил помощи. И мне не отказали. Каждому из этих людей я верил.
Но с чего начинать поиски даже не знал. И не подозревал, что это будет самый длинный день в моей жизни.
*** ***
Рыжая
- Юрыч!!!! — чуть не с пинка отворила дверь, спрыгнув с байка, не дождавшись его остановки. - Не делай вид, что ты дрыхнешь, старый хрыч!
Костик заглушил мотор, и вопль показался особенно громким. Оглянулась на парня и приглашающе махнула рукой. Здесь я чувствовала себя дома! Ерёмин в несколько шагов оказался рядом, с интересом рассматривая гараж. Юрыч поддерживал в своём детище почти идеальный порядок. По стенам аккуратные полки, рейки, перфорация, на которых в понятной системе хранились инструменты, канистры с маслами и прочими жидкостями непонятного мне назначения, запчасти и баллоны. В углу стойка с колёсами разных мастей, под высоким потолком расположились пластиковые контейнеры.
Сейчас в гараже над ямой в полу разобранном состоянии стоял Ниссан. Видно, что мой старый друг не закончил над ним работать. На бетонном полу масляные пятна и мусор.
В глубине гаража послушались шаги. Открылась неприметная дверь и из неё вышел ещё не старый, вполне крепкий мужчина.
- Динка, засранка такая! Ни «здрасте» тебе, ни «до свидания»! – Юрыч, чуть прихрамывая, с неизбежностью танка прёт на меня. – Пропала на несколько месяцев и даже не позвонит!- Меня заключили в объятия, а потом схватили за ухо.
- Ай, больно! – Верещу. Немного лукавлю: не больно, обидно. – Пусти, кому говорю, а то без уха оставишь, кому я тогда нужна буду? Так в девках и останусь.
Мужчина отпускает, я обнимаю его, целуя в колючую щеку, и шепчу, что соскучилась.
- Да-да, в девках она останется. Вон, одного хахаля уже притащила. – Бросает лукавый взгляд на Костика.
- Да нет, — машу головой, — Костик свой. Он не претендует. Не претендуешь же?
Ерёмин растерялся и, кажется, покраснел.
- Не претендует, как же! Ты мне, мелкая, зубы не заговаривай. Не претендую здесь я и то потому, что претендовалка давно своё изжила и не работает как раньше. А он молодой пацан, небось спит и видит… - И хмыкает так многозначительно. А потом протягивает руку: — Семён Юрьевич. Для своих Юрыч.
- Константин, — друг пожимает протянутую ладонь. Несколько секунд мужчины смотрят друг на друга. Точно, безмолвно выясняют кто круче. Не выдерживаю.
- Ой, да вы бы ещё линейкой померили у кого больше, — пауза, — больше пятёрок было в первом классе. Юрыч, напои бедных и несчастных полуночников чаем, будь другом.
Спустя десять минут прихлёбываю ароматный малиновый чай и откровенно зеваю. Спать хочется ужасно. После болезни ещё не отошла, всю ночь прошлялась не пойми где. Тепло, уют и безопасность знакомого места расслабили и теперь организм требовал отдыха. Ещё и одеяло, укрывавшее озябшие ноги, требовало закутаться в него поплотней и отдаться во власть сладкого и тягучего сна.
Костик сидел на стуле и с завистью смотрел, как я нагло оккупировала диван.
- Завидовать плохо, — замечаю, еле сдерживая зевок. Парень не может удержаться и зевает следом. И так пару раз, пока в меня не прилетает полотенце. Хохочу.
Юрыч появляется в самый разгар веселья.
- Так, охломоны, — остужает пыл. – Рассказывайте, с чем пожаловали.
- А может быть, мы просто так в гости пришли.
- Огонёк, я бы рад поверить, что ты нашла время навестить старого друга, но слишком хорошо тебя знаю. Если ты пришла, значит где-то осталась катастрофа, взрыв сверхновой и полный хаос. Или намечается всё то же самое. Я прав.
- Прав, — киваю и улыбаюсь потрясающему человеку, который стал для меня пристанищем в любой трудной ситуации. – Но я, правда, очень-очень соскучилась.
- Я тоже, Огонёк, я тоже. – Меня трепят по волосам. – И всё же. Я готов слушать.
- Мне, действительно, нужна твоя помощь. Я хочу заявить о себе на улице в тусовке стритрейсеров. И будет здорово, если ты мне в этом поможешь.
Продолжение:
PS. Я в расстройстве. Неприятности на работе одна за другой. Уже неделю не могу вылезти из депрессии, какой-то апатии и полного равнодушия в окружающему миру. Ничего не хочу. Что с этим делать? Может, витамины попить?