#статьи_fiend
Я часто в своих психологических статьях пишу о том, что психолог должен работать с супервизором, и клиентам своим то же самое повторяю, на что обычно следуют испуг и вопросы)
Супервизор - это для терапевта. Для клиента - лишь косвенно: через терапевта.
И супервизор не контролёр или тиран какой-нибудь: он нужен для помощи и поддержки, а не для выставления оценок.
И дабы показать на примере:
У меня сегодня в 11:30 была индивидуальная супервизия.
Сейчас 20:18, а не могу до сих пор пережить произошедшее.
Реву уже который час.
Я уже приносила кейс этой клиентки на прошлую супервизию, но как оказалось, не доработала его.
Не могу обозначить все озвученные мною факты, происходящие на сессии, из-за рамок конфиденциальности, скажу лишь, что с этой клиенткой у меня были постоянные проблемы со связью или звуком. И поскольку это было почти из сессии в сессию, то есть эдакий терапевтический симптом сложился, а я как-то… странно на это реагировала. Совсем для меня странно. Вот совсем.
Я поняла, что испытываю страх перед сессиями с этой клиенткой.
Че, зачем, почему? Вот за этим и нужен супервизор - чтобы я не переносила свои проблемы на клиентов и могла поддерживать максимально чистое и безопасное терапевтическое поле.
В ходе супервизии мне пришла метафора наших отношений с клиенткой: пустыня, ночь, мы вдвоём тут с клиенткой.
И эта метафора привела меня в ужас. Буквально. Я не шучу.
Клиентка похожа на меня структурой личности (тоже умная, быстрая и … шизоидная, то есть закрывающаяся, прячущаяся, тяжело идущая в контакт) - это дало мне слишком сильную близость с клиенткой и понимание ее мира: он такой же, как мой.
И пустыня из метафоры - моя.
И в этой пустыне я изолирована от людей, потеряна и отчаялась когда-либо из неё выбраться. Кроме меня, тут обычно никого нет.
… а вот с этой клиенткой мы внезапно попали в эту часть моей личности.
Здесь важно уточнить, что у любого человека много субличностей, и психолог, работая через себя, через собственную личность, которую он знает и ему самому в себе безопасно, может давать эту безопасность клиенту.
Во-первых, я испытала ужас, что это во мне все ещё есть, причём настолько огромное (пустыня больше меня, она безгранична и … всесильна, на первый взгляд), что я даже не знаю, как с этим знанием справиться.
Во-вторых, это же есть у клиентки, и мы тут в опытах сходимся, но клиент во время сессии опирается на психолога, то есть моя ответственность - обеспечить клиенту безопасность. И я… как же я это сделаю, если сама чувствую в этой пустыне ужас, отчаяние и тотальную изолированность?
И ещё одна ремарка. Я очень люблю своих клиентов. Очень тепло и искренне, с огромным интересом к их опыту, отношусь. И понимаю свою ответственность перед ними. И мне важно помочь пришедшему ко мне человеку.
В общем, ощутив весь ужас ситуации, я… ушла в ретравматизацию.
Что это значит - это значит, что когда-то среда меня поставила в такие условия, что у меня не сложилась картина контактного социума, окружение научило меня тому, что мои чувства и качества их не устраивают, им не нужны, поэтому… я оказалась в этой пустынной изоляции. И это было для меня очень травматичным опытом. Настолько, что изменило структуру моей личности, полностью повлияло на мою жизнь, осталось жить в моем теле.
И вот, соприкоснувшись снова с этой частью своей личности, я… не выдержала. И плакала 40 минут, почти не переставая.
У меня хороший супервизор, Люба. Отличный просто. Психиатр, юнгианский аналитик, гештальттерапевт. И ещё она также, как я, относится к клиентам. Также гуманно, сердечно, с большим количеством тепла и нежности. И мне, естественно, перепадает.
Что интересно. Я могу плакать только в присутствии своего супервизора. С первым психологом я плакала всего два раза. Со вторым и третьим - ни разу.
И Люба меня смогла поддержать. Побыть вместе со мной. Поисследовать мою метафору вместе, пытаясь найти в ней ресурсы.
Я возвращалась в течение супервизии к тому, что же это про жизнь моей клиентки и как мне ей из этого можно помочь, но Люба меня останавливала, потому что пока я сама в травме, то никому не помогу - мне самой помочь нужна.
Да, здесь мне требуется не менее 10 (а по-хорошему, все 40) часов личной терапии - все-таки это тема больше лички, чем супервизии.
Но к концу всего этого процесса у меня появились ясность происходящего в рамках наших отношений с клиенткой, происходящего в ее жизни (вообще картина ее жизни), а также тактика и стратегия ее терапии.
Эта супервизия довольно яркая и свежая, поэтому я ее описала.
Остальные у меня обычно без таких моих внезапных фортелей)
И да. Психолог не может быть психологом без клиентов. Лишь клиенты учат нас самих видеть себя. Обнаруживать такие части своей личности, с которыми я ни в личке, ни в терапевтической группе, например, либо вообще не сталкивалась, либо «пробегала» это.
Так что терапия - это для обоих. И скажите спасибо своему психологу, если у него есть свой психолог и супервизор - это значит, что он заботится и о себе, и о вас.