В последнее время Ждуся Кукусьевна скуке предалась. Худо ей сделалось за забором богатым, ковры персидские, да фляги одеколону заморского не приносили ублажению. Шмот ейный исклюзивный на базаре-авите не торговался. Ходили бабы токма подивиться, да поржать.
Мужички, да барья, коих Кукуся заманивала к себе похарчеваться, разбегались в ужасе по лекарям, да знахаркам. Ужо все знали. что Ждулькины каку...калинарные таланты сводили всех, ежели не до дохторов, то до уборной точно!
Товарки Кукусьевну тоже не чествовали, ибо знали любовь девки строчить доносы в Департамент. Выставлять их не в лучшем свете на людях.
Родня - нос воротила от барышни кисейной, ибо при встречах Ждуля сотворяла такое лицо!!!что мухи по всей округе дохли.
Решила наша барышня развлечение себе найти, да чтоб с огоньком, чтоб было о чём потом в Департамент докладывать.
Повадилась она в общественных обозах шлындать туда-сюда. Да бересту проездную брала в обоз, где бабы по-склочнее, да мужичьё к хмельному напитку привычные.
Место в обозе всегда брала под телегой снизу, а то слазить с обозу доходяге нашей несподручно было, да страшно. А так ещё и разговоры баб склочных лучше слышно было, да лытки их голые обозревать интереснее, да ещё лузгой от семечек быть оплёванной. Так и путешествовала девка в отделении для баулов и котомок.
Хотя Кукусик обладала несметными богатствами, да могла себе позволить крылья Икаровы, да ковер-самолёт Аладдиновый, да кибитку одноместную, но ощущения с перчинкой, так и манили молодку.
И Департамент снова получал депеши о том, что в обозах творятся бесчинства над хрупкими, молоденькими барышнями.
С вами возмущалась поведению хабальных баб и несправедливостью вселенной, по отношению к святым девам, ваша фрекен Бяк.