Пролог.
Знавал я один анекдот про императора нашего, Петра Первого. Давно, ещё в юношестве, когда императору было четырнадцать лет. На реке Самогоновка два полка потешных отрабатывали взятие высоты с последующим взятием в котёл сил неприятеля, а те в свою очередь отрабатывали удержание оной высоты. Сражение гремит, палят пушки и ружья, а подступиться не получается. Командующий неприятеля, грамотно выстроил оборону. Тут его величеству, ну или как тогда, Господину Бомбардиру, и докладывают, что укрепление на правом фланге обвалилось и он оголён. Пётр приказывает нанести туда удар. Высота взята, враг разгромлен, когда же стал император интересоваться, дескать почему укрепление обвалилось, а в ответ ему приводят связанного паренька высокого, да худющего. «Что за жердь?» - спрашивает Пётр. «Лазутчик русский, ваше благородие» - ответил парень. Император засмеялся, да говорит: «В разведку пойдёшь, мне удалые нужны».
Из воспоминаний Афанасия Гаврилова Меньшикова, капитана гвардии Императора Петра Первого, первого преображенского полка.
Глава Первая.
- Стой, - сказал молодой парень, лет семнадцати в зелёном гвардейском мундире, - нечего человеку непричастному марать руки в чужом соре.
Топорище поднимается и с силой опускает лезвие на белую тонкую шею…
- Тьфу ты чёрт. – Поднимаюсь и тру глаза. – Опять этот сон… (Бряк) Чтоб вас.
Поднимаюсь с пола и заправляю кровать, хоть я и дворянин, по-новому образцу, а по-старому мелкий боярин царской, ныне императорской, службы, сам заправляю себе кровать и сам одеваюсь. Мой выстиранный и выглаженный мундир с блестящими золотыми пуговицами лежал аккурат сложенный на стуле. Начинаю потягиваться, все суставы хрустят.
- Кохо вешать собрались, ваше благородие? – Спрашивает непойми откуда взявшийся старый слуга и сторож Афанасий.
- Никого, Афанасий Петрович, а вот съесть собираюсь.
- Мяса, жаренного кусок с кортошой и яёцыми хотовы.
- Угли? – Насмешливо спросил я, застёгивая тяжёлый и толстый мундир.
- Вот паразит! – Ругается старик, хлопнув себя по коленям. – Раз толико посапел, а помнишь, паучара.
- Но, но, но! – Грозно грожу ему пальцем.
Афанасий тут же по струнке выпрямился в воинском приветствии. В лапотках, высоких портянках и поношенной солдатской куртке из грубого зелёного сукна да мятой перемятой треуголке он смотрелся комично.
- А ведь не скажешь, что бывший капитан и командир штурмбатальона гвардии его величества. – Усмехнулся я, надевая лапти, сорок пятого размера.
Старик развернулся и, сделав пять строевых молодых шага, перешёл на старческое шарканье по ковру. Я осмотрел свою не большую комнатку, где убранству кровать, стул и стол с пятью ящиками. Стены, как и во всём доме серые как штора. Жизнь в Имперограде начинается с восходом светила. За один мой полуаршинный шаг дохожу до белой двери. Толкнул по привычке, чертыхнувшись, нажимаю на ладонь и дверь открывается. Сменить что ли эти дурацкие замки? Нет, слишком уж надёжные, не сменю. Нет, ну это же надо было придумать, совместить дверную ручку и рычажком, нажимаемый как огниво на пьезе. Спустившись на второй этаж, нахожу там Афанасия, играющего с тётей Зиной в дурака, засаленной колодой турских карт.
Тётя Зина, слегка седая, но всё такая же шустрая бабушка, уборщица и кухарка, бывшая сестра милосердия, ещё из тех, что ублажали в перерыве между битвами царских воинов, а при надобности встававшие с копьями на стражу лагеря иль раненых. Правильная бабушка. Всем бы таких.
- Как ты, Александр Петрович? – Спрашивает меня Зина своим мягким голосом.
- Хорошо, завтрак на столе?
- Да, - Сказала она, притворно прищуриваясь к картам, - стилет, кинжал и два костета начищенные лежат там же.
- Наточено?
- Сам всё точил, не обижай, жердь. – Ответил мне Афанасий.
Я улыбнулся и спустился на третий этаж, где была столовая и прихожая. Сегодня свинина, а картошка была варёной, до корочки обжарена, прям как я люблю. С завтраком я быстро покончил. «Сам жердь с усами и улыбкой, а ест как волк.»- шутит про меня дед Афанасий. Подошёл к шкафчику и попытался вскрыть замок стилетом.
- Вот я тебе паразит по шапке-то надаю. – Возмущённо сказала тётя Зина, опуская мне на голову тяжёлое помело.
- Ой, да ладно жалко вам? – Жалобно спрашиваю я, потирая место удара.
Смешно же это смотрится со стороны, Зина росту чуть меньше трёх четверти аршина, а я аршин с хреном стою и смущённо тру лоб, как провинившийся внук.
- Нечего тебе перед службой голову дурманить, вот придёшь, там хоть весь штоф пей, хотя не представляю, как буду после штофа чачи тебя отпаивать рассолом.
- Вы что? Решили меня со свету сжить? Кто же чачу в штоф наливает? – Ужаснулся я, помня мой печальный опыт употребления без закуси целого стакана этого напитка.
- А чтобы не повадно было без спросу трогать. – Назидательно сказала Зина.
На этом мой утренний моцион кончался, и я отправлялся на службу. Афанасий, каким бы не был острым на язык, но мои армейские ботинки с железными носами всегда начищал до блеска и даже иногда прогревал, как боярину, по старой памяти.
Улица помаленьку оживает, мальчишки разносчики, спешащие служащие и прочие. Грохоча, проезжают мимо телеги с разными грузами, да и кареты с экипажами тоже. Импероград, хоть и молодой, но великолепный город, напоминающий мой родной Санкт Петербург, такой же бело-жёлтый со светло-зелёным и изредка светло-красным. Если коротко, то жёлтые здания - простые канцелярские, зелёные – торговые, т.е. разные лавки, а красные - частные дома. Моя трёхэтажная квартира, да я живу (Хмяк трах ба бах).
- Худы прёшь! Тетеря слепая! - Заорал бородатый возница, грозя кулаком молодому извозчику на двухместном экипаже.
- Иди в пень старый хрыч! – Ответствовал ему тот. – Сам куды прёшь! Не видишь? Я повернуть не могу!
Телега и экипаж столкнулись, дело типичное, даже обыденное, но хорошо, что никто не пострадал, дело даже до квадратного надзирателя не дойдёт. Почему квадратного? Здесь нет такого понятия, как квартал, а град делится на квадраты, каждый из которых имеет своего надзирателя и отряд правоохранителей. Если же дело очень серьёзное, убийство, ограбление или беспорядки, то поднимаются правоохранители центрального управления, ну а если совсем худа, так как это столица, то поднимается императорская гвардия, хотя и те же правоохранители при надобности дадут прикурить.
Я не люблю, когда много народу и шумно, потому выхожу столь рано, что застаю затухание фонарей. По распоряжению императора, в городе строго поддерживалось освящение в тёмное и «предвосходное время дабы был меньший соблазн на преступную деятельность», однако в городе, где наличествует здание Лубцы, т.е. третьего отделения тайной канцелярии его императорского величества преступники сидят тише воды ниже травы, хотя именно по этой причине все преступления являются хорошо продуманными и редко обходятся без крови и убийств.
Вот и площадь Лубцева. В центре литой памятник Императору Петру первому основателю Имперограда, он сидит на стуле с трубкой в зубах. А в руках плотницкий топор и первый корабль имперского флота, двадцати пушечная ладья. Да вы не ослышались двадцати пушечная ладья. Статуя отлита в масштабе два к одному, хотя здесь этого понятия тоже нет, но тем не менее статуя отменного качества. Спасибо, хоть она боком к нашему зданию стоит. Смотрел я ей в лицо, как живая, даже жутко.
Нарушая, прохожу прямо по середине площади. Любцы, Лубцева, Лубцевальный дом или же Госужас, короче здание тайной полиции и тюрьма для особых единовременно. Девять этажей порядка четырёхсот пятидесяти кабинетов, тюрьма на триста пятьдесят заключённых, подвалы, уходящие на пять этажей в низ и это не считая допросных, жилых помещений, конюшни-гаража и оружейных с кладовыми.
Первый и второй этажи облицованы чёрным камнем, узкие вертикальные окна, через которые не пролезть, только очень уж худым людям. Начиная с третьего этажа стены светло-жёлтые с простыми окнами. Если посмотреть сверху, то здание выглядит как трапеция с опущенным из середины перпендикуляром. На входе меня встречает молодой и сонный дежурный.
- Спим?
- Никак нет, Александр Петрович. – Ответил мне дежурный, всматриваясь в мой пропуск. – Всё в порядке, но нужно сменить на новый, скоро выцветет.
- Хорошо, кстати, ты ведь вчера дежурил?
- Гаврилов заболел, и я уговорил начальника безопасности меня поставить, мне деньги нужны, Александр Петрович. (Стлик. ИИииииу. Тук. Иииу. Стлик.)
- В карты продул?
- Никак нет. Хочу в наш дом переехать, а то боязно, вроде уважают, а вроде ненавидят.
- Хвастался что ли?
- Никак нет. Мундир мой видели и значок тоже, да ни для кого, хотя бы в нашем квадрате не секрет, где кто работает, Александр Петрович. Так хоть свои все будут.
- Понятно, один переехать хочешь?
- Никак нет. Хочу деда солдата взять, а мать и бабушка те ещё змеи, они сами не пропадут, у матери доход свой есть.
- А женится как думаешь?
- Так если я буду, хоть и в казённой, но в своей квартире, а не в съёмной, то денег на дом или маленькую усадьбу накоплю.
- Молодец. Ладно, Вася, давай не спи мне тут. Я всё-таки замолвлю за тебя.
- Так точно, ваше высоко благородие.
- Так точно, а кто дверь мне откроет?
- Никита! Уснул? Открывай давай!
На сколько я знаю, это здание раньше было в руках бояр, которые устроили здесь прибыльный дом, после же прихода Петра к власти оно было передано тайной полиции. Был произведён капитальный ремонт и небольшая перестройка. Конкретно был перестроен парадный всход. Теперь вместо обычной двойной двери мощная прихожая с двумя досмотрщиками и двумя обитыми железом дверьми причём первый отгорожен каменной стеной и толстым стеклом. Так что при всём желании добраться до первого проверяющего трудно, попасть же внутрь дежурки почти не возможно из-за маленького окна, а второй дежурный по сигналу первого открывает второю дверь, которую снаружи можно только выломать и то с большим трудом. Конечно, можно дверь держать на распашку, но за такое наказывают вплоть до плахи.
- Ни как нет… - Зевая, ответил открывший мне Никита Ивашов.
- Ну-ну.
- Здравия желаю, ваше высокоблагородие.
- То-то же.
Отделка первых двух этажей из тёмного гранита, будто в богатый казематы попал, начиная с третьего этажа отделка красно жёлтая, которой я и поражаюсь. Используя блёклые оттенки жёлтого и красного, дизайнер, а по-местному архитектор или же просто моляльник, сумел создать не особо роскошный, но истинно имперский стиль и интерьер, т.е. когда входишь чувствуешь себя не в очередном канцелярском здании, а в месте, где храниться дамоклов меч империи! Вот только на самом деле это слова одного поэта, хуливший имперскую власть, которого в последствии мы схватили и под белые рученьки привели сюда, хоть он и заика теперь, однако хулы больше не пишет.
Как говорит один наш старый заплечных дел мастер: «Есть две истины для хульника императора: стой и умирай, либо сиди и молчи.» - очень точное и меткое высказывание.
- Доброе утро, Александр Петрович.
- Доброе, Николай, отчёт готов?
- Так точно.
Если что, то мой кабинет был на девятом этаже. Николай Осипов, молодой парень, мой секретарь, по-местному строго помощник, так как, видите ли, секретарь очень уж развратно звучит. Вообще я хотел секретаршу, но просто не нашлось достаточно опытной в этом деле девушки разве только иностранки, но допускать сюда иностранную гражданку идея сомнительная.
Опишу мой кабинет: дверь, как и во всём здании толстая из комбинации дуба и сосны; т образный стол из лакированного дуба с десятком ящиков и двумя намертво приделанные к столу шкафчика по шесть выдвижных ящиков в каждом; массивное кресло из сосны, сделанное специально под меня; четыре простых стула со спинками; шкаф; за креслом флаг нашей империи, справа от двери была карта мира, а слева окно.
- Александр Петрович. – Обратил на себя внимание Николай. – Вот отчёт. – Он протянул мне кожаную папку, запечатанную каким-то очень твёрды и хрупким воском.
- Молодец, если что я на месте.
- Так точно.
Наконец я сел, папка легла передо мной. Давайте я наконец полностью представлюсь: Александр Петрович Воронов, начальник третьего отделения тайной канцелярии его императорского величества Петра Первого. Как думаю вы догадались я не здешний, хотя и сам мало что помню. Сейчас я в городе Импероград, как вы уже знаете. Этот город является смесью Москвы и Петербурга, кстати, откуда я и родом. Увы, последнее моё воспоминание — это как на меня падает огромный металлический шкаф архива, а кого архива не помню. Детство здесь и в своём мире тоже помню плохо, какие-то отдельные отрывки. Тем не менее здесь я ближайший ставленник императора, в месте с которым он пришёл к власти. Думаю, вы догадались, что этот мир, лишь похож на наш, а именно сейчас здесь примерно восемнадцатый век, но со своими оговорками.
Здесь три континента, карта мира имеет не очень большие белые пятна, есть Америка, только она называется «Ханарским объединением», Старушка Европа здесь Ханаракия, а привычные нам Восточные соседи теперь Равитские соседи. Африка тут тоже есть, и она называется Тонга. Что дальше… Здесь уже есть паровой двигатель, но он применяется пока только в паровозах и пароходах, до фабрик он пока всё ещё не добрался, что странно. Что ещё... Порох тут в большом ходу, во всяком случае кремневые ружья стоят на вооружении армий всего мира. В обще почти стимпанк. Вернёмся обратно. На данный момент тайная полиция это и политический сыск, и контрразведка и отчасти полиция по особо важным делам, т.е. громкие убийства наше всё. Как я стал начальником? Да Петька назначил, хотел меня сначала на пост первого советника поставить, но я отказался, не сдюжу, потому поставили на освободившийся пост, после его восшествия на престол. Я попытался было отпираться, но мне дали ясно понять, что лентяев и дармоедов не потерпит так что первое время пришлось как уж на раскалённой сковороде вертеться дабы не погореть.
Я сумел удержаться и даже сыскал уважение, вместе с которым получил и страх. Кто бы что не говорил, но люди - сволочи, ты с ними мягко, они на шею тебе садятся, а жёстко плачут и пальцем тыкают. Не уверен, но возможно по этой причине у меня нехватка кадров, так что не редко самому приходится выезжать на место и работать в поле, хотя платят хорошо тысяча восемьсот рублей в год, по шестьсот рублей каждую треть. Пора проверить отчёт, хоть это слово мне удалось сюда ввести.
В общем-то ничего интересного. За хулу на императора задержаны трое, а именно за распевание запрещённых песен, отделались поркой. Раскрыта незаконная продажа пороха начальником военного склада под Импероградом. Звучит громко, но на самом деле он там по мелочи охотникам и дворянам продавал.
Продолжается слежка за дипломатом от Ханаракской Фракии. Если вы подумали, что это я коверкаю название Франции, то несколько заблуждаетесь – это страна нечто среднее между Францией и Германией, достаточно сильная держава чтобы воевать с нами на равных. Отмечена активная наладка отношений с преступным элементом окраин города. Подозрительно, конечно, но пока мало информации.
Бояре… Это уже интересно. Боярин Мышкин Афанасий Фёдорович сильно сблизился с послом сибирского хана Туг. Это, если что, кличка, которая на русский переводится как Головорез. Много он крови в своё время попил у отца Петьки, однако признал силу нынешнего императора. Тоже подозрительно. Боярин Змеин Савелий Махровцев сильно сблизился с послами Трансильванского князя Влада Грозома, главы наёмнической республики и Ракинского короля Месойского, местный аналог Швеции. Опять мало информации и так же подозрительно.
От доносчиков пока всё тихо.
Вторая тётка Петьки залегла и не отсвечивает. Вот опять, подозрительно, но слишком мало информации.
- Николай! (Шить)
- Да! Александр Петрович?
- За всеми слежку усилить, особенно за боярами.
- Людей не хватит, надо будет снимать откуда-то.
- Как это не хватает? Только не давно Император прислал пополнение.
- Забыли? Мы недавно усилили слежку за второй тёткой его величества. К тому же – Николай позволил себе вздохнуть, чуть не уронив очки. – Всё пополнение зелёное и неопытное, потому оно помогло лишь опытных убрать с менее важных мест, а посылать ещё больше не имеет смысла.
- Зараза. Пусть тогда следят максимально пристально, пусть подкупают прислугу, да кого угодно, но мне нужны сведенья. Мне крайне не нравиться все эти непонятные телодвижения и тишина. – Раздражённо ответил я. – На этом всё?
- Так точно. Сейчас затишье какое-то.
- Типун тебе на твой поганый язык, Николай. Накаркаешь ведь.
- Прошу прощение, но идите-ка вЫ в бАню. Может полегчает.
- Вот стервец, если бы не был в хорошем настроении на плаху бы послал. Ей богу послал бы! Иди давай, да не забудь про распоряжение. Понял?
- Так точно, ваше высоко благородие.
Короче не понятно и странно. За всё время правления Петра Первого никогда бояре не вели себя столь тихо. Затишье перед бурей какое-то… У вас может создастся впечатление, что заняться нам ровно нечем – это лишь везение, обычно наше здание, хоть и заполненное на половину, но гудит как улей. Бывают дни затишья, которые мы ценим как подарок свыше, а иной раз то тут хула, то там подготовка восстания, то здесь выползают шпионы. Не забываем и про старое боярство, которое в массе своей люто ненавидит императора. Они тоже в иные дни не сидят на месте. В первые три года правления мы предотвратили три отравления, семь попыток «застрела» правителя, две попытки взрыва. Представьте, во время смотра недавно спущенных трёх линкоров, обшитых железом, в карету Императора прилетела большая грена. Грена – это граната по-местному. Сам бросок предотвратить удалось, но взрыв произошёл прямо в толпе моряков, погибли пять моих агентов, одиннадцать моряков и десяток плотников… Вторая попытка взрыва произошла прямо на корабле, когда император с послами из Равии обсуждал о перемирии на море. Большую гранату пронесли на борт и установили в трюме. Взрыв удалось предотвратить, но снова погибли трое моих агентов, нарвавшись на переодетых под матрос боярских холопов. Потери не большие, но чувствительные, так как все они были опытными. Я, конечно, могу набрать кучу молодых дураков, но мы не полиция, которая может брать числом, но ведь и там дураков не держат! Я даже не заметил, как закимарил.
- Батальон к бою! Штыки примкнуть! Без команды не стрелять! – Кричал нам молодой Пётр, ещё не взошедший на престол.
Я стою рядом, судорожно сжимая рукоять пистоля. Перед нами строй бородатых ратников боярина Змеина. У нас хоть и хорошо обученные, но молодые парни.
Все в напряжении.
- Что вам нужно? – Спросил Петя, выйдя перёд.
- По приказу Царевича Михаила, мы обязаны доставить тебя во дворец. – Ответил боярин, облачённый в броню.
- Хорошо, но зачем такое войско?
- Время нынче беспокойное, Царевич беспокоится, как бы в дороге чего не случилось.
- Я имею собственные силы для охраны.
- Молоды и глупы твои воины. Неужели вы не доверяете…
- Я доверяю своему брату и его сторонникам, но никак не сторонникам моей тётки.
- Щенок… - Тихо проговорил он.
Боярин начал поднимать правую руку. Неожиданно громыхнули выстрелы, и ратник упал с дырой во лбу. Единовременно мне в правое плечо угодила пуля, которая меня и опрокинула.
- Огонь! – Закричал Пётр.
Громыхнули с нашей стороны. Затрубили наши кавалерийские трубы, забили барабаны. Я поднялся и выстрелил в ближайшего ратника. Пистоль полетел в лицо другому, а палаш покинул ножны. Началось смертоубийство. Рукопашная. Крики. В пылу я чуть не зарубил Петра. Ратник ударил палицей по моему раненному плечу. Пётр стреляет ему в лицо…
- Ваше высоко превосходительство.
Голос Николая вывел меня из сна.
- Ваше высоко превосходительство.
- Что такое?
- Только что доложили, на свадьбе погиб сенатор Медведев Анатолий Степанович.
- Ну и что? – До меня не сразу дошла информация.
- Так же получен приказ императора на расследование сие дела.
- Поднимай группу. – Коротко приказал я, открывая ящик стола. – Я сейчас буду.
В ящике стола была бутылка с лечебной настойкой от сна. Горько противно, но действенно. Уходя, я запер кабинет ключ взял с собой. Спустился на первый этаж прошёл ко второму выезду, где меня ждала полностью готовая к отправке группа с каретой.
- Поехали. – Коротко приказал я.
- Александра Петрович, вы шпагу забыли. – Обратился ко мне один из парней, который при поясе имел кавалерийский палаш.
- А зачем она мне? – Пожал я левым плечом. – Смысл мне носить лишнее железо.
- При этом в правом рукаве пистоль, а в левом нож. – Пропел кучер, взбираясь на козлы.
- За голенищем три стилета, в ухе яд, а за пазухой три грены. – Подхватил другой.
- А в голове одни опилки. – Церковным басом закончил я.
Все засмеялись. Такой вот не хитрый стишок сочинил про нас поэт, про которого я говорил недавно, кажется Солнце… Соломка… Солженицын… Не помню чёрта. Автор вроде бы хотел высмеять надутость правоохранителей и глупость императора, который допускает таких вот вояк в мирный город. Мы же его используем для подтрунивания над молодыми которые таскают с собой шпаги, сабли, палаши, пистоли и т.д. Не могу сказать, что нам это без надобности, но таскать с сбой четыре пистоля двухствольных с палашом — это уже глупость, которую некоторые по неопытности совершают. Я таскаю с собой два кастета, стилет и кинжал, который в большей степени для вида. Ныне ещё не придумали бронежилеты, но кольчуги и бахтерцы, а то и целые кирасы никто не отменял. Кастеты, конечно, сомнительно, но это скорее оружие не летального действия, которым можно и летально сработать.
(Тыдык, тыдык.) Наскочили на что-то и остановились.
- Что случилось? – Спросил Иван, открыв специальное окошко.
- Заклинило ось, сейчас поправим. – Ответил кучер.
Иван, парень среднего росту мой хороший помощник в поле, сослуживцы мы, хотя я его несколько старше.
- Как же всё вовремя. – Пробубнил он.
Вообще мой помощник таскал многовато железяк, но он всё-таки был моей охраной в первую очередь, потому трофейная тяжёлая сабля, двухствольный пистоль, один засапожник и две гранаты с дорогущими тёрочными запалами смотрелись уместно…
Я вспомнил как мы с ним познакомились. Дело было после войны с равийской империей за выход в жемчужное море; молодой малоопытный старший капитан гвардии с четырьмя батальонами гренадеров прибыл для помощи во взятии крепости, преграждавшей выход к морю; двести сорок пушек, конкретно в нашу сторону смотрели порядка ста десяти, прибавим также пятьдесят контр кавалерийских многоствольных пушек, которые можно было перекатывать с места на место, крепкий орешек; молодого старшего капитана встретил ещё более молодой младший капитан Иван Крючков; поначалу из-за разницы в возрасте, звании и росте не ладили, когда же произошёл ночной тихий наскок на лагерь именно старший капитан поднял тревогу и спас младшего капитана от ножа, который уже был у его горла, а вовремя штурма самой крепости уже младший спас старшего, когда тот повис на стене. После взятии крепости Иван с наградами ушёл в увольнительную, а меня в это же время я стал начальником тайной полиции, которому требовалась охрана.
Нашёл Ивана дома в запое, жена его бросила, ради какого-то чиновничка, а отец не пережил такого позора семье, однако это не всё. Он, будучи в горести и во власти дурманного пойла чуть не убил свою бывшую и того чиновника за что был лишён звания, наград и вытурен из армии. Мой знакомец, услышав моё предложение сразу же согласился и поклялся голову сложить на службе. Кстати, после присяги он мне признался, что если бы не моё предложение, то он руки на себя бы наложил. Через неделю его бывшая и тот чиновник погибли при пожаре в квартире. Какое совпадение… Пока прибывал в размышлениях и воспоминаниях мы подъехали к особняку Медведевых.
Здравствуйте! Благодарю всех кто не отписался! И благодарю тех кто подписался! Канал не мёртв, я просто сплю) (учёба...) Что ещё могу добавить... напишите пожалуйста своё мнение, не очень ли длинный кусок, или лучше ещё на два три куска разделить?
Ещё раз спасибо.
Ссылка на мой Дс сервер. https://discord.gg/TcpA4qV2