Родом из казенного дома.
Совсем неважно, какую фамилию ты носишь, важно, кто тебя воспитал.
Кто-то великий сказал искрометно «насколько равнодушными и далекими от твоих проблем бывают родные люди, и насколько близкими по духу совершенно чужие».
Когда родные уже на другом берегу твоей жизни, чужие берут тебя за руку и ведут. Дорогою добра, любви, самоотверженности и отваги. Хорошо, когда именно так.
У одной серые глаза, плюшка, наивная, всегда заискивающе смотрит и хватает за руку. Вторая голубоглазая, смелая, слегка дерзкая, но всегда добрая и смешливая, даже когда обижается.
Эти девочки в 4,5 не знали, что у мамы есть имя. Свою, родную, они помнили, но как маму не ощущали. Потому и имя сливалось с другими именами. Никто уже не вспоминал спустя пол года в семье, как они на завтрак пытались вылизывать каждый сантиметр тарелки, как соскакивали на пол в кошачьем прыжке за каждой крошкой хлеба, как закрывали ладошками макушку в ожидании «наказания», когда роняли простую ложку, цепляли книжку . Случайно. Они даже не смотрели в глаза. Они не помнили и не знали, как, наблюдая за этим всем, плакала их новая мама ночами. Она, воспитавшая двоих, знала, что так не бывает.
Они и их семья больше не вспоминают, как ночью не отпускали руки мамы, и она спала сидя между двумя кроватками. Как они каждый день 100 раз спрашивали ее имя и восторженно повторяли и повторяли его, как мантру. А потом также было с именем папы, сестры и брата. Они не могли надышаться на детские игрушки и красочные обложки книг. Детских книг. Им читали их снова и снова. Про телевизор можно не говорить. Этот заветный ящик – чарующая шкатулка, от которой не оторвать.
На вопрос «что вкусненькое любите», всегда звучало «манную кашу и булочку». Они в шоке были от бананов и карамелек. Прочие фрукты, ягоды, конфеты, которые появлялись на столе, девчонки сначала трогали, гладили, нюхали, лизали и носили в кармане. День. Два.
Шоколад. Его можно только прятать иначе слезы.
Милые мои девочки…
Сейчас им 5,5. Они часто вспоминают фольклорные потешки (а им скоро 6), и с упоением рассказывают в прозе сказки Пушкина, очень переживают, когда не получается запомнить стихотворение. С радостью перечисляют мультяшных героев (из которых выросли все сверстники, но в которых до глубины души сами влюблены). Любят петь «с голубого ручейка начинается река», хотя ровесники-меломаны совершенно другого масштаба и гурьбой бегут на звуки «эй принцесса, меньше стресса».
Они добрые. Искренние. Невероятно благодушные и не по-детски заботливые. Как они умеют утешать и сколько добрых слов знают. Как беззаветно готовы делиться и уговаривать. Их честности и лазурной душевной чистоте нам еще учиться и учиться. Откуда? В их семье есть дети, но они другие. И все вокруг другие. И мои, и не мои. Но это просто шедевры.
Смелые, но иногда пугливые. Уже давно прошел период «мартышка и очки», но иногда случаются моменты. Совершенно другой склад ума и восприятие каждого момента (а часто ли другие в 5-6 лет дети акцентируют внимание «как солнце светит и облако похоже на барашка, и листья теплые у деревьев оказывается, и дождь не холодный, а просто от ветра замерз»).
Они любят ходить в библиотеку не меньше, чем в магазин. И совместный труд им больше нравится, чем поход в супермаркет или кинотеатр. И даже не знаю, зачем их отучать каждый раз поднимать чужой мусор на тротуаре и выравнивать затоптанную прохожими на газоне траву….
Потому что мы так не делаем? Кто не прав? И разве здесь есть виноватые?.. Я не верю, что все дети «оттуда» такие. Но почему-то сто почему нерешаемых.
Не такие как все. Какие же они….