На американском портале 19FortyFive вчера опубликована под таким заголовком статья Джона Р. Болтона — советника по национальной безопасности при президенте Дональде Трампе. К словам не последнего человека в США, известного ястреба, я считаю, стоит прислушаться. Зачем? А затем, чтобы лучше использовать в своих интересах слабости противника, столь ярко обозначенные одним из столпов американского истеблишмента.
Неправильные страны, особенно Россия и Китай, усваивают опасные уроки отсутствия у президента Байдена международной политической решимости. Как по существу, так и в дипломатическом мастерстве его администрация нерешительна, покорна и неустойчива. По таким разнообразным вопросам, как обмен заключенными с Москвой, возвращение Америки в ядерную сделку с Ираном в 2015 году или визит спикера Нэнси Пелоси на Тайвань, Белый дом проявляет склонность сдаваться под давлением. Слабость и неуверенность в этих, казалось бы, не связанных между собой вещах, а также в других, составляют модель поведения, ободряющую противников и тревожащую друзей.
Например, давняя двухпартийная практика США отвергает переговоры с захватчиками заложников, будь то террористы или беззаконные государства. Эта практика иногда нарушалась, как в случае с вызывающим тревогу делом «Иран-контрас», но лежащие в её основе причины ясны. Торг с захватчиками заложников олицетворяет ошибку моральной эквивалентности, узаконивая и рекламируя их статус; часто продвигает их дело, предоставляя им ресурсы или возвращая важный персонал; и побуждает к новым захватам заложников, тем самым подвергая опасности других американцев, назначая цену нашим гражданам.
Вместо поощрения захвата заложников путем торговли пленными правильным ответом являются жесткие меры, экономические или военные, в зависимости от обстоятельств, против тех, кто совершает такие злодеяния. Заключение сделок удобно террористам и авторитарным государствам; строгого наказания нет. Как бы болезненно это ни было для друзей и семей заложников, ответственность президента носит долгосрочный характер и заключается в защите будущей безопасности всех американцев, а не в том, чтобы ставить их под угрозу. Такой была ошибка Рональда Рейгана в «Иран-контрас». Соединенные Штаты снова ошиблись, совершенно неадекватно отреагировав на жестокое и в конечном итоге фатальное обращение Северной Кореи с Отто Уормбиром, взятым в заложники Пхеньяном в 2017 году.
Торговля заложниками с террористами или государствами-изгоями несопоставима с хорошо зарекомендовавшей себя западной практикой обмена военнопленными и, в последнее время, сотрудниками разведки. Захватчики заложников, в том числе государства под видом «правоохранительных органов», по своей сути являются незаконными похитителями, ищущими козырей для торга. Более того, подмена сотрудников разных категорий (например, обычного преступника на незаконного торговца оружием) поощряет захватчиков заложников, допуская моральную эквивалентность, затемняя их принципиально неприемлемое поведение.
Байден не проявлял особого внимания к этим принципам, например, принимая своё прошлогоднее решение предоставить исполнительному директору Huawei Мэн Ваньчжоу очень благоприятное уголовное освобождения, отменив процедуру экстрадиции США против нее в Канаде. Взамен Китай освободил двух канадских граждан, задержанных по сфабрикованным обвинениям сразу после первоначального ареста Мэн в 2018 году в Ванкувере. Отступление Байдена в случае с Мэн, несомненно, окрашивает усилия Китая по прекращению поездки Пелоси на Тайвань.
Капитуляция Мэн предвещала апрельский обмен американца Тревора Рида на крупного российского торговца кокаином и продолжающиеся переговоры об освобождении Бритни Гринер и Пола Уилана. Все три ареста были политически мотивированы (хотя Гринер «призналась» в обвинении в хранении наркотиков); Рид теперь оказывает давление на Байдена от имени остальных. Виктор Бут, предложенный за Гринер и Уилана, отбывает 25-летний срок за продажу оружия колумбийским наркотеррористам.
Интересно, что министр иностранных дел России Сергей Лавров заявил на прошлой неделе, что переговоры об обмене заключёнными начались в июне 2021 года на встрече Байдена и Путина в Женеве, где лидеры «договорились назначить представителей, отвечающих за эти вопросы, и МИД не входит в их число». Время соответствует обсуждениям в Белом доме признания дела Мэн и обмена российскими заключенными. Также весьма интересен комментарий Лаврова о том, что переговоры изначально велись не по дипломатическим каналам, а, возможно, между разведкой или правоохранительными органами.
Лавров не был заинтересован в разговоре с Блинкеном до того, как они наконец созвонились 29 июля. Россиянка Мария Захарова ранее сказала, что у Лаврова «напряженный график реальной работы», и они поговорят, «когда позволит время». Более того, Блинкен, избегавший звонков Лаврову в течение пяти месяцев после вторжения в Украину, неоднократно публично обсуждал существо возможной сделки, чего россияне не делали. Точно так же Белый дом открыто осудил как «недобросовестное» предложение России о том, что сделка включает освобождение бывшего сотрудника разведки, находящегося под стражей в Германии.
Этот публичный комментарий, как сообщается, отражает нервозность администрации по поводу того, что переговоры идут медленно, что является профессиональной ошибкой, если информация эта точна. Подобный непорядок отмечен попытками Байдена остановить визит Пелоси на Тайвань. Риторическое давление Китая было интенсивным, а дискомфорт администрации слишком заметен. Сам президент упомянул об опасениях Пентагона по поводу безопасности Пелоси, а анонимные официальные лица подтвердили, что Байден обсуждал поездку в своем недавнем телефонном разговоре с Си Цзиньпином. Пекин не был таким застенчивым, сказав, что Си заявил Байдену: «Те, кто играет с огнем, погибнут от него. Есть надежда, что США проясним это».
По сути, Китай пытается сделать поездку Пелоси заложником. Некоторые американские аналитики верят пекинской пропаганде, опасаясь, что поездка «[может] превратить эту взрывоопасную ситуацию в кризис, который перерастет в военный конфликт». Такая паранойя вполне может отражать неуверенность Белого дома, но она совершенно неуместна. Си прекрасно понимает, что любая угроза безопасности Пелоси вызовет решительный ответ со стороны Америки, по крайней мере, со стороны большинства её институтов. И пока в провинции Фуцзянь проходили военные учения, никаких признаков реальной угрозы нет, как утверждает сам Белый дом.
Боязнь китайских угроз без трезвого анализа реальности имеет все признаки того, что Байден наложил вето на передачу польских МиГов Украине, а также нерешительность и задержку с предоставлением Киеву более современного оружия из опасения спровоцировать российскую эскалацию. Тревога администрации по поводу путешествий Пелоси болезненно видна во всем мире, удручая наших друзей и разжигая аппетиты наших противников.
В Тегеране аятоллы, должно быть, встревожены тем, что они слишком дёшево торгуются с Байденом и не требуют новых уступок перед повторным допуском США к ядерной сделке 2015 года. И неудивительно, что Ким Чен Ын снова угрожает ядерным оружием.
Отказавшись от устоявшейся американской практики отказа ведения переговоров с захватчиками заложников; переоценивая краткосрочное давление и недооценивая долгосрочные последствия; и, неоднократно сигнализируя о слабости и неуверенности в отношениях с Китаем, Россией и другими, Байден нанес ущерб авторитету Америки и тем самым вызвал новые угрозы и вызовы. Это отсутствие решимости не сулит ничего хорошего Украине, если вторжение России продолжится, тем более что несколько европейских стран, в частности Германия и Франция, сигнализируют о собственной нерешительности. Неудивительно, что Тайвань хочет визита Пелоси.
© Перевод с английского Александра Жабского.