из серии "заметки из жизни автора"
Чуть больше года мы с Настей — это тот человек, что голыми руками держится за оголённые провода нашего брака, — живём в Питере на съёмной квартире. Квартира меблированная, в ней есть всё для комфортной жизни. Вернее, теперь есть всё. А недавно был некомплект.
Не знаю как остальное цивилизованное общество, а мы в чужие квартиры не покупаем мебель. Вдруг она приживётся? Подружится со шкафом и обоями? Станет четвертым углом этого порочного треугольника «авангард-барокко-Ikea» или, иными словами, интерьера? И что потом с ней делать в новом жилье? Усыплять?
Нет, мы пользуемся тем, что есть, и не жалуемся. Ну как не жалуемся. Я лично называю это легкой мечтательностью.
— Ах, если бы у меня было своё личное кресло для работы за ноутом, а не эти дурацкие табуреты, от которых спина уже в виде полумесяца, — в очередной раз произношу я томно вслух, сидя на кухне в предвкушении засорить интернет своими свежими бреднями.
Жена моя — как аккумулятор: она копит, копит, а потом — бац! — и выдаёт заряд. Порой заряд этот очень яркий и пугающий. Так было и в этой истории.
Пришли мы как-то с гулянки домой ближе к полуночи. Сто́ит мне в такой момент коснуться любой частью тела кровати, я тут же отрубаюсь до утра. А вот Насте не спалось. На улице белые ночи, у неё романтическое настроение, какие-то необъяснимые природой и логикой резервные силы внутри. В общем, она решила навернуть кружок вокруг дома.
Захватив с собой мешок с мусором, чтобы была хоть какая-то цель, она вышла на свежий воздух. Дойдя до места Х, она уже собиралась швырнуть отходы в контейнер, как вдруг увидела его — компьютерное кресло.
Мы не помоечники, не надо думать. Она собиралась пройти мимо. Но кресло это было просто идеальное. Реально — как новое. Абсолютно чистое, со всякими там рычажками и прочими регуляторами. Ни пятен, ни дырок, ни сколов. Стои́т себе в сторонке, поблёскивает хромовым скелетом и жалобно смотрит своими метафорическими глазками.
Настя оглянулась воровато по сторонам — а как иначе? Для человека, который использует по второму разу упаковку от подарков, делая из неё всякие украшения, а пустые коробки оборудует под предметы быта или очередной дом для кошки, выбрасывание хороших вещей сравнимо с ударом ножом в печень. Она присела в кресло, подергала за рычажки, убедилась в исправности и… ушла. Вернее, побежала будить мужа.
Не добившись от меня ничего вразумительного, кроме вульгарных «бе» и «ме», она поспешила обратно. Пластиковый Хатико всё ещё стоял на месте. Жена навернула три круга вокруг дома и, закрепив результат четвёртым, сделала единственно верный вывод: кресло бессердечно выброшено хозяевами. Такого красавца нужно было непременно спасать, что она и сделала. Схватив бедолагу, Настя помчалась к парадной. Забыв в суматохе о том, что у нас в доме есть лифт, жена поспешила покорять лестничные марши, держа в своих слабеньких, дрожащих ручках кресло размером примерно с неё саму.
А теперь представьте: я просыпаюсь посреди ночи от жажды и иду на кухню, где, естественно, натыкаюсь на нашего нового жильца. Жена тем временем уже вовсю дрыхнет — её-то миссия выполнена. Постояв пару минут с округлившимися глазами, затем выпив три стакана воды, прозевавшись как следует и умывшись, я убеждаюсь, что всё реально. «Мысли материальны. Всё логично», — пытаюсь убедить я сам себя. И в тоже время отвечаю сам себе: «Но ведь не так буквально! Да и до Нового года еще далеко…»
Слава богу, жена оставила «разъясняющую» записку, после прочтения которой ситуация для меня стала ещё более запутанной: «Кресло чистое, я его три раза помыла».
Решив оставить всё до утра, я двинулся к кровати. И только ближе к обеду, когда жена соизволила наконец отоспаться после ночных приключений, получил полную картину произошедшего.
Вот так, походу, и достигаются великие цели. И ни при чем тут эти попсовые «выходы из зоны комфорта»! Просто нужно, чтобы рядом с тобой был внимательный человек, который не испугается ради тебя запачкать руки.
Александр Райн
